Политический кризис в Молдавии вчера стал внешнеполитическим. Молдавские власти обвинили Бухарест в причастности к недавним беспорядкам, объявили посла Румынии персоной нон грата и ввели с этой страной визовый режим. За тем, как эти решения принимались в единственном уцелевшем после погромов правительственном здании, наблюдал корреспондент Ъ ВЛАДИМИР СОЛОВЬЕВ.
Румынский след
Вчера, оправившись от ночных потрясений, власти Молдавии огласили обновленную версию беспорядков в Кишиневе. Румыния, которую во вторник только подозревали в причастности к погромам, теперь официально признана врагом молдавской государственности. Этот вердикт лично объявил президент Владимир Воронин на встрече с представителями гражданского общества. Общаясь с ними в правительстве — единственном не тронутом манифестантами административном здании в центре столицы, молдавский президент заявил, что за организаторами беспорядков в столице стоит соседняя Румыния, что задержаны 118 зачинщиков и что главные спонсоры погромов уже покинули страну.
— Когда флаг Румынии был поднят над рабочей резиденцией президента, стали ясны антигосударственные взгляды оппозиции. Ясно, что вчера была предпринята попытка госпереворота. Это не политическая оппозиция, а антигосударственная. Эти, с позволения сказать, политики выступают против самой сути Молдовы, ее права быть самостоятельной, демократически развивающейся страной,— заявил Владимир Воронин.
Ответные меры в отношении "враждебного" соседа, которые господин Воронин обсудил на совещании с членами кабинета министров, беспрецедентны. Молдавия впервые в истории двусторонних отношений объявила румынского посла Филиппа Теодореску персоной нон грата (своего посла в Бухаресте Кишинев отозвал еще во вторник), дав ему 48 часов на то, чтобы покинуть страну. Кроме того, с сегодняшнего дня Кишинев вводит с Румынией визовый режим. Причины столь суровых санкций журналистам попытался разъяснить глава МИД Молдавии Андрей Стратан:
— Мы приняли эти решения, чтобы стабилизировать ситуацию. У нас есть сведения, что в беспорядках принимали участие граждане Румынии. В ближайшее время мы их обнародуем.
При этом сообщить о том, есть ли среди арестованных в ночь на среду румынские граждане, сколько их и что им инкриминируется, министр отказался.
Со своей стороны Бухарест отверг все обвинения в свой адрес. "Это провокация. Неприемлемо, чтобы коммунистические власти в Кишиневе перекладывали ответственность за свои внутренние проблемы на Румынию",— заявил румынский МИД.
Адекватный ответ
"Антирумынское" заседание кабинета министров проходило под недовольный гул толпы. На площади перед правительством собралось около тысячи протестующих, которые продолжали требовать отставки коммунистов, перевыборов парламента и объединения с Румынией. Правда, среди них не было ни одного из лидеров оппозиционных партий, которые вчера сняли с себя всю ответственность за беспорядки. Это ничуть не смущало демонстрантов. Они убеждали меня в том, что глава Либеральной партии и мэр столицы Дорин Киртоакэ, лидер либерал-демократов Владимир Филат и председатель альянса "Наша Молдова" Серафим Урекян собрались где-то в секретном месте, чтобы выработать план дальнейших действий. Дозвониться кому-нибудь из трех главных оппозиционеров было невозможно.
От тысячной толпы правительственное здание охраняло едва ли не большее количество полицейских, чем вчера пыталось противостоять погромщикам. Ранее президент Воронин предупредил, что при малейшей попытке манифестантов повторить то, что они сделали во вторник, власти без колебаний применят силу: "Я встретился с лидерами оппозиции и предупредил их, что вместо парламента они могут попасть в другое учреждение, если повторятся беспорядки, которые были в Кишиневе. Надо проигрывать достойно".
Тот факт, что накануне полиция позволила митингующим беспрепятственно завладеть парламентом и его рабочей резиденцией, господин Воронин объяснил тем, что в рядах манифестантов были дети: "Нельзя объявлять войну собственным детям! Потому мы приняли решение — уступить им на один день все, что столь для них вожделенно, кабинеты президента, спикера, зал парламентских заседаний, наши телефоны и оргтехнику. Мы приняли решение уступить им все то, на чем у них заканчиваются представления о государственной власти".
Разбор налетов
Со вчерашнего дня главными достопримечательностями Кишинева стали администрация президента и разгромленный парламент. На фоне зданий с черными закопченными дырами вместо дверей и окон фотографировались зеваки, туристы и молодые люди, которых в ночь на среду можно было увидеть здесь же, но только не с фотоаппаратами, а с булыжниками в руках. Они охотно делились с приятелями своими впечатлениями о ночной экскурсии по коридорам законодательной власти.
— А у Лупу (спикер молдавского парламента Мариан Лупу.—Ъ) самый большой кабинет из всех! — говорил улыбчивый парень примерно 23 лет собравшимся вокруг него сверстникам.— Вот только не скоро он в нем снова будет заседать.
С улицы через разбитые окна парламента было видно, как внутри копошатся уборщицы и грузчики, собиравшие и выносившие из здания все, что уцелело после ночного погрома. У входа дежурили крепкие мужчины с белыми повязками на руках. Впрочем, попасть на экскурсию внутрь здания было несложно — журналистское удостоверение засчитывалось как пропуск.
Изнутри парламент выглядел так, будто в него угодила бомба. Депутатская столовая, куда первым делом ворвались манифестанты, выгорела дотла. Между тем громя кабинеты, молодежь проявляла политическую сознательность. В тех офисах, где еще недавно трудились депутаты-коммунисты, не уцелело ничего, вплоть до унитазов. Зато рабочие места оппозиционеров, вроде лидера Либерально-демократической партии Владимира Филата, остались нетронутыми.
В зале заседаний была выломана трибуна и кресла — все это вчера выволокли на улицу и сожгли. На стене под огромным государственным флагом Молдавии красовалось граффити: "Romania mare! (Великая Румыния.—Ъ)". Утром МВД объявило, что парламент и резиденция Владимира Воронина, где почти всю ночь хозяйничали демонстранты, взяты под контроль правоохранительных органов. Правда, это было сделано, когда утомленные погромщики сами покинули места своей боевой славы, поэтому контролировать было почти нечего. Полицейские в касках и с щитами мирно дремали, устроившись в уцелевших креслах.