Многим русским менеджерам и собственникам приходится решать сейчас проблемы с долгами — только в этом году им предстоит где-то найти $110 млрд. Нервные коллизии неизбежны.
Я проработал антикризисным менеджером в Citibank почти 15 лет, в основном реструктурировал "мертвые" долги. И насмотрелся мелких психологических хитростей, спасительных в тяжкую минуту.
После "черного понедельника" 1987-го рынки довольно быстро восстановились. Я жил в Лондоне, занимал компаниям деньги на приобретение активов. Это были миллиарды долларов и лучшее шампанское на корпоративных фуршетах.
Спустя пару лет с теми же людьми мне пришлось встретиться при иных обстоятельствах. Мир переживал спад, и банк поручил мне реструктурировать долги на $8 млрд. C утра до вечера я наблюдал реакцию возниц, утративших вожжи. Мне запомнился владелец одной строительной компании. Этот человек вдруг начал демонстративно организовывать собеседников: "Тебе такси в аэропорт? Говори, на какой час заказать". Так он отчаянно пытался изображать хозяина положения.
К 1993 году Великобритания начала оправляться от рецессии. Зато накалилась ситуация в Италии. Глава знаменитого сельхозкооператива Ferruzzi совершил самоубийство, испугавшись огласки. В реструктуризацию долгов Ferruzzi был вовлечен итальянский Mediobanca. Я и мой итальянский юрист оказались в кабинете председателя правления этого банка, сына известного промышленника. Когда мы предложили ему подписать стандартное соглашение о конфиденциальности, он уставился на юриста: "Как ты смеешь подходить ко мне с этим клочком бумаги? Или мой отец и дед не знали твою семью 80 лет?" Конечно, он подписал документ, но сначала мы вместе прошли на позолоченный ресепшн и там "преломили хлеб". Магнат посчитал, что преподал мне урок итальянской культуры и 200-летней истории Mediobanca. Изо всех сил держась за исторический контекст, он по-своему "контролировал" обстановку.
В начале августа 1981-го я ехал в офис по улицам Найроби. Вдруг навстречу группа солдат. Приехав в офис, я узнал, что армия Кении подняла мятеж. Тут врывается до крайности возбужденный помощник: ВВС готовятся бомбить город. Все побежали в подвал. Сотрудники в панике запаслись консервами с тунцом, но забыли про воду. "О'кей, тунец — питательная штука. Кстати, может кто-нибудь принесет стакан воды?" — спросил я, ухмыляясь забывчивости коллег. Ирония — это мой способ психологической защиты. Кстати, когда мы вылезли из подвала, то узнали, что переворот так и не состоялся.