На 21 августа намечена первая конференция существующего пока лишь на бумаге левоцентристского блока, который возглавил спикер Госдумы Иван Рыбкин. Накануне этого мероприятия на вопросы Ъ согласился ответить ЮРИЙ ПЕТРОВ, лидер движения "Союз реалистов", вошедшего в блок, и реальный претендент на третье место в центральном списке левоцентристов (после Рыбкина и генерала Бориса Громова). На политической арене Петров закаленный боец — у него солидный послужной список, оставшийся еще от советских времен, вершиной которого можно считать пост первого секретаря Свердловского обкома, унаследованный им от Бориса Ельцина. В постсоветскую эпоху Петров тоже не сплоховал, став в августе 1991 года главой администрации президента России, коим оставался до конца 1992 года. В настоящее время Петров руководит Государственной инвестиционной корпорацией.
Ъ: На что левоцентристский блок намерен опираться в регионах?
Ю. П.: У организаций, изъявивших желание войти в блок, есть региональные представительства — у кого-то больше, у кого-то меньше, но есть у всех. Все пойдет в общую копилку. После первого этапа конференции члены политсовета разъедутся по регионам и начнут организовывать там штабы, подбирать людей.
Ъ: По некоторой информации, левоцентристский блок, в отличие от блока Черномырдина, сделавшего ставку на губернаторов, намерен опереться на глав законодательной власти на местах. Это так?
Ю. П.: Я думаю, так не получится. Все они — разных политических убеждений и совершенно не обязательно поддержат именно нас. Мы будем ориентироваться прежде всего на собственных региональных представителей. У "Союза реалистов" есть отделения примерно в 30 регионах, у Объединенной промпартии — практически повсеместно. Это будут наши основные активисты. Мы приглашаем к себе всех, кто нам близок идеологически, в том числе глав законодательной власти и, кстати, глав администраций, которые вовсе не поголовно вошли в блок Черномырдина. Но прежде всего, конечно, простых людей, граждан.
Ъ: Вы сотрудничаете с фракциями нынешней Думы?
Ю. П.: К нам изъявили желание присоединиться более 100 думцев, и мы сейчас изучаем позицию каждого. Мы вовсе не намерены брать всех, кто к нам записался, поскольку есть наверняка и такие, у кого мало шансов пройти самостоятельно и кто рассчитывает проскочить в Думу под знаменами нашего блока. Отбор будет тщательный, но менять целиком весь состав Думы, на мой взгляд, неразумно. Есть парламентарии-профессионалы, кто плодотворно отработал один или даже два срока в нашем законодательном органе. Их нужно сохранить. Среди них есть депутаты из "Новой региональной политики", коммунисты, независимые и даже из фракции ЛДПР. Мы работаем со всеми, лишь бы это были честные политики.
Ъ: Расскажите о перспективах финансирования вашего блока. У Черномырдина на этот счет все в порядке, а у вас?
Ю. П.: Вообще, когда говорят "все в порядке", то сильно преувеличивают. Есть законы, которые жестко все регламентируют. И все избирательные блоки будут внимательно следить друг за другом: у кого откуда деньги. Мы — блок оппозиционный, и рассчитывать на что-то по линии государства вряд ли можем. Положенные, как и всем, если не ошибаюсь, 10 млрд, мы получим. А остальное — личные деньги кандидатов в депутаты и спонсорские средства. Главная надежда на тех, кто примет нашу программу и будет нам помогать.
Ъ: Вы возглавляете крупную фирму — Государственную инвестиционную корпорацию. И ваши недруги непременно скажут, что средства — оттуда.
Ю. П.: Наши активы были переданы нам государством, а мы ими распоряжаемся. Был создан ряд дочерних предприятий, в том числе две страховые компании. Одна из них — по страхованию политических рисков — зарегистрирована на Багамских островах. К сожалению, с небольшим уставным капиталом — 89 млн долларов. Выписаны первые полисы на 90 млн с коэффициентом 1,25. Будем решать с правительством вопрос об увеличении уставного капитала. 100 млн — это несерьезно на рынке, где работают западные компании с уставным капиталом в десятки миллиардов.
Меня проверяла налоговая инспекция, только что закончило свою проверку КРУ Минфина, сейчас проверяет Управление валютного контроля. Я, как руководитель госпредприятия, нахожусь под перекрестным огнем. И что бы там ни говорил обыватель — есть документы, акты ревизии. Обвинения могут быть разные, но существует и презумпция невиновности. Наш "Клуб реалистов" проработал больше года исключительно на членские и спонсорские взносы. Кто-то издает наши материалы, кто-то помогает бумагой и т. д.
Ъ: Вы называете левоцентристский блок оппозиционным, а между тем известно, что идея создания двух блоков родилась в аналитических центрах властных структур. Недаром же их прозвали партиями "правой" и "левой руки".
Ю. П.: Идея двухпартийной системы в стране родилась давно. Она уходит корнями во времена, когда у нас господствовала единственная партия — КПСС. И уже тогда многие (их называли в те времена диссидентами) говорили о том, что необходима еще одна, оппозиционная сила, которая будила бы общество, не давая впадать в маразм. Сегодня у нас в стране более 260 партий. Могут они реально влиять на общественные процессы? Конечно, нет. Большинство этих партий никто не знает, у них, кроме регистрационного удостоверения Минюста, ничего нет. И после такого размежевания объективно, независимо ни от каких установок, должен начаться процесс консолидации. За четыре года до следующих выборов он должен сильно продвинуться вперед. По крайней мере между крупными партийными блоками должны четко прорисоваться границы. Сейчас даже этого нет, все программы похожи друг на друга как две капли воды. Недавно опубликованная программа "Нашего дома" вообще во многом совпала с нашей.
Ъ: Да, НДР отныне именует себя широким центристским движением, занимая, таким образом, и вашу нишу. Что же остается вам?
Ю. П.: Нам придется сдвигаться дальше влево. А у них просто нет другого выхода: если их лозунги будут совпадать с реальными действиями правительства, за них никто не проголосует. Они левеют вынужденно.
Ъ: А вы, таким образом, выпадаете из центра на электоральное поле коммунистов и других левых.
Ю. П.: Не выпадаем, а сильно сближаемся с ними. Потому что, если смотреть на перспективу, то у коммунистов наблюдается тенденция к поправению — я имею в виду зюгановцев, представляющих наиболее разумную часть КПСС. В реальности речь идет о социал-демократическом блоке, который, как я надеюсь, через четыре года вполне может сформироваться: левоцентристский блок, наше движение "Реалисты" плюс коммунисты (или какая-то их часть) и аграрии. Задачи, цели и лозунги этих партий во многом совпадают.
Ъ: Однако в СМИ уже была высказана мысль о том, что левоцентристскую нишу так и не возникшего блока Рыбкина может занять "Конгресс русских общин" во главе с Лебедем и Скоковым, куда также вошли ряд организаций.
Ю. П.: Если говорить о "Союзе реалистов", то мы готовы к сотрудничеству с ними. У нас есть определенные расхождения, но в процессе переговоров их можно снять. У них более национально-патриотическая позиция, они отчасти тяготеют к "Державе" Руцкого. Мы вообще готовы к собиранию сил во имя интересов дела. Соглашение о сотрудничестве с Федерацией независимых профсоюзов и Объединенной промпартией было подписано еще до того, как были обнародованы планы создания двух блоков. А когда возникла идея блока Рыбкина, мы, чтобы не дробить левые силы, согласились сотрудничать с ним. И даже после конференции левоцентристского блока его двери останутся открытыми для всех желающих.
Ъ: По сути дела социал-демократическим является и движение "Яблоко", хотя Явлинский таких слов никогда не произносит. Вы не пытались с ним разговаривать?
Ю. П.: Мы сразу решили в "Клубе реалистов" дистанцироваться от людей, претендующих на президентский пост. Они прежде всего лидеры, с ними трудно вести деловой разговор на равных. После парламентских выборов, а тем более после президентских лидеры сменятся, и тогда можно будет конструктивно сотрудничать со многими. Сейчас в поведении большинства политиков слишком много личностного, слишком довлеют амбиции.
Ъ: Лидерство Рыбкина в вашем блоке сомнению не подвергается?
Ю. П.: Когда мы решили создать блок, мы даже не думали о том, кто у нас будет лидером. Просто начали заниматься делом: писать программу, другие документы. Когда будет, что делить, — тогда разделим как-нибудь. Вообще заявление о формировании блока Рыбкина, которое было сделано еще в конце апреля премьером и президентом, поставило спикера в неловкое положение. Он и без указаний сверху, по собственной инициативе может заявить о создании избирательного блока, это один из ведущих политиков страны. Но вопрос о лидере будет решаться окончательно тогда, когда блок будет создан, исходя при этом из интересов дела. Мы, например, считаем, что у Ивана Петровича много достоинств, хотя есть к нему и некоторые претензии.
Ъ: Левые резко критикуют Рыбкина за слишком терпимое отношение к властям: лидер оппозиционного блока вовсе не смотрится таким уж оппозиционером.
Ю. П.: В каком-то смысле да. Однако Рыбкин-гражданин и Рыбкин — руководитель Думы — это не одно и то же. Как спикер он просто обязан примирять интересы весьма разношерстного состава нижней палаты, он вынужден лавировать. И во многом благодаря ему Дума работает довольно плодотворно в этот тяжелый переходный период. Быть в оппозиции вовсе не означает готовности закидывать камнями машину г-на Черномырдина. Надо суметь доказать, что мы сумеем управлять страной лучше, чем его команда.
Ъ: "Союз реалистов" никогда не пытался найти себе место в блоке премьера?
Ю. П.: Наше движение родилось на базе "Клуба реалистов", а клубу изначально была придана левоцентристская ориентация — конструктивная оппозиция правительству. Мы разрабатывали свои материалы, писали записки в правительство и постепенно переросли себя — поняли, что этого мало, надо включаться в политическую борьбу за власть.
Ъ: Но вы лично уже работали в высшем эшелоне власти — руководили администрацией президента. Почему Ельцин с вами расстался?
Ю. П.: Об этом прежде всего следует спросить у него. На мой же взгляд, главная причина в том, что на тот момент сложилась определенная политическая конъюнктура.
Ъ: Видимо, с нею диссонировали ваши левые взгляды?
Ю. П.: Да, тогда в окружении президента преобладали правые.
Ъ: Вы, как человек, тесно общавшийся с президентом, можете сказать, насколько соответствуют действительности разговоры о "коллективном Распутине", которым якобы является окружение Ельцина. Вас в былые времена, кстати, тоже обвиняли в попытках повлиять на президента.
Ю. П.: Болтовня все это. У каждого руководителя, тем более у президента, есть группа советников, готовящих материалы и информацию по тому или иному кругу вопросов. Я отвечал за работу администрации и аппарата правительства. Президент, как губка, впитывает всю информацию. Часто говорят, что он принимает скоропалительные решения. Ничего подобного, я такого не видел ни разу. У него свой стиль принятия решений: он всех слушает, пробрасывает по разным людям ту или иную мысль, а потом принимает решение. Сам. Можно, конечно, его команду назвать "коллективным Распутиным", но скажите, кто способен на таком уровне работать в одиночку? Конечно, есть люди, которым Ельцин доверяет больше, чем другим, но это тоже естественно. Команду свою он набирает сам.
Ъ: Насколько сильно наш президент держится за власть? Хочет ли он сам остаться на второй срок или его к этому склоняет его окружение? Что вы об этом думаете?
Ю. П.: Он не из тех, кто будет бороться за власть, если будет понимать ущербность своего пребывания у власти. У него гражданственности больше, чем многие думают. Он сильный человек и поэтому сам примет решение. Кто бы его ни подталкивал, кто бы что ни шептал, это решение он будет принимать сам: баллотироваться или нет.
Ъ: Как вы считаете, есть у него шансы выиграть выборы второй раз?
Ю. П.: Я думаю, что сегодня этот вопрос ставить еще рано. К нему можно вернуться только после декабрьских выборов.
Ъ: Чем, на ваш взгляд, закончатся выборы в декабре?
Ю. П.: Нашей победой. Победой левоцентристского блока, который соберет 35% голосов.
Ъ: Рыбкин в одном из интервью был еще более оптимистичен: называл цифру вдвое большую — 67%.
Ю. П.: Не совсем так. Он имел в виду, что в обществе должно оказаться не менее двух третей здравомыслящих людей, и именно они поддержат его блок, коммунистов, аграриев и еще некоторые идеологически близкие течения.
Ъ: Сколько избирателей, по вашим прогнозам, придет к урнам?
Ю. П.: Явка будет больше, чем на всех последних выборах. Люди понимают, что так жить нельзя. Я недавно вернулся из поездки по стране и понял, что многие из тех, кто не голосовал в 1993 году, в декабре проголосуют. В Думу надо провести людей думающих и знающих реальную жизнь.