// СО ВСЕМИ ВЫТЕКАЮЩИМИ
Во вторник начальнику ОВД "Царицыно" Денису Евсюкову, устроившему 27 апреля бойню в московском супермаркете "Остров", было предъявлено официальное обвинение. Милиционеру грозит пожизненный срок.
Первая реакция общества на учиненный майором расстрел сводилась к тому, что "Евсюков — чудовище, но дело, как обычно, постараются замять". Занятая начальником ГУВД Москвы генералом Владимиром Прониным позиция действительно наводила на мысль, что так оно и будет. Вместо того чтобы осудить действия подчиненного и извиниться перед родными и близкими троих убитых и шестерых раненых, Пронин принялся выгораживать Евсюкова, назвав его, в частности, "перспективным сотрудником". Практически одновременно с этим заявлением в прессе появились сведения (они так и не были опровергнуты) о том, что у "перспективного" майора уже давно появились проблемы с алкоголем, он состоял на заметке в отделе собственной безопасности ГУВД, а в прошлом году устроил пьяный дебош в одном из московских ресторанов.
В середине дня 28 апреля Дмитрий Медведев уволил руководство УВД Южного округа Москвы (к нему относится ОВД "Царицыно"), которое, впрочем, подало рапорты еще за неделю до происшествия. Этого президенту, видимо, показалось мало, и вечером он отправил в отставку самого Пронина. Наконец, 7 мая уволился замглавы ГУВД, начальник управления кадров Владимир Чугунов. Официально — в связи с выходом на пенсию, но информагентства со ссылкой на источники в силовых структурах утверждают, что он ушел из-за Евсюкова.
После увольнений в руководстве ГУВД защитников у Евсюкова не осталось, и теперь его ведут к пожизненному сроку. Об этом говорит и предъявленное обвинение. Следственный комитет при прокуратуре РФ обвинил майора по пунктам "а", "и" ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 30 ("Убийство двух и более лиц из хулиганских побуждений" и "Покушение на убийство двух и более лиц из хулиганских побуждений"), а также по ч. 1 ст. 222 ("Незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств") Уголовного кодекса РФ. Убийство двух или более лиц уже предусматривает наказание вплоть до пожизненного лишения свободы. Пункт "Убийство из хулиганских побуждений" является отягчающим обстоятельством и может послужить для суда дополнительным аргументом для вынесения Евсюкову самого жесткого приговора.
Расстрел в супермаркете можно сравнить с убийством полковником Юрием Будановым чеченской девушки Эльзы Кунгаевой. Преступления идентичны: и Буданов, и Евсюков, принадлежа к касте силовиков, чувствовали себя безнаказанными, оба были пьяны, у обоих отсутствовали внятные мотивы. Но преступником Буданова сочла лишь часть общества, в то время как другая не находила в действиях полковника ничего предосудительного ("на войне как на войне"), а некоторые и вовсе называли его героем. Убийство Кунгаевой казалось чем-то далеким, и, наверное, мало кто представлял себя на ее месте. Зато все сразу отчетливо представили себя на месте расстрелянных в "Острове": вдруг оказалось, что любой зашедший в магазин за продуктами может получить пулю от милиционера. Милицию стали не просто бояться и недолюбливать, а ненавидеть, в чем правоохранители сами признаются на своих форумах: "И так работаешь как в клоаке, по улице идешь и спиной чувствуешь ненависть, а с этим инцидентом вообще теперь плевать в лицо начнут", "Сегодня был в Сбербанке, оплачивал кредит. Был в форме. Ненависть от присутствующих волной шла, в глаза не смотрел, но шкурой чувствовал", "Все наши заслуги на фоне борьбы с преступностью убиты точными выстрелами майора Евсюкова".
Буданову был вынесен относительно мягкий приговор. Полковник получил почти минимальное наказание — десять лет колонии, а в нынешнем январе, за год и четыре месяца до окончания срока, был выпущен по УДО. Евсюков на подобное снисхождение рассчитывать не может. Такого тыла, как у Буданова, у него нет. Весь его тыл — это адвокат и ряд коллег, которые, судя по тем же милицейским форумам, как и Пронин, склонны видеть майора жертвой обстоятельств. Официальные власти от Евсюкова отвернулись, а все общество (как минимум та его часть, которая не работает в МВД) стоит на единой позиции: оно требует жертвы, и оно ее получит.