Наукогранды
Кризис существенно осложнил существование не только самих металлургических комбинатов, но и связанных с ними проектных институтов. Последним теперь приходится сокращать издержки, переходить на "сторонние" заказы и диверсифицировать области своих научных изысканий.
Секрет успеха
Конкурентные преимущества российских производителей обеспечивают не только и не столько импортное оборудование, вертикальная интеграция, льготное кредитование и низкая себестоимость. Долгое время необходимые преимущества промышленникам создавали научно-исследовательские и проектные институты, позволявшие применять самые передовые производственные технологии практически в любых климатических условиях. Не случайно в настоящий момент в состав многих крупных российских металлургических холдингов входят в виде дочерних обществ или даже собственных подразделений научно-исследовательские и проектные институты.
Например, в состав ММК входит ООО "НПО Автоматика", созданное на базе Центральной заводской лаборатории автоматизации производства. У ГМК "Норильский никель" есть ОАО "Головной научно-исследовательский и проектный институт", а компания УГМК владеет 60,83% ОАО "Научно-исследовательский и проектный институт обогащения и механической обработки полезных ископаемых "Уралмеханобр"" и 87,88% ОАО "Научно-исследовательский, проектно-конструкторский и технологический кабельный институт (НИКИ) г. Томск с опытным производством".
Задачи, решаемые подобными научными организациями для своих "материнских" компаний, различны. Например, основными направлениями деятельности ОАО "Липецкий Гипромез" (дочернее предприятие НЛМК) являются строительство (проекты жилых и производственных зданий и объектов), техническое перевооружение и расширение предприятий, реконструкция промышленных объектов, их перевооружение, электроснабжение. Компания "Русал" в 2003 году приобрела "Всероссийский алюминиево-магниевый институт" (ВАМИ) для осуществления проектных и научно-технических разработок, необходимых для реализации собственной стратегии. Опыт ВАМИ пригодился как для проектирования новых объектов (Хакасский, Тайшетский и Богучанский алюминиевые заводы), так и для модернизации существующих (Alskon в Нигерии, Николаевский глиноземный завод на Украине, Ачинский глиноземный комбинат и Красноярский, Саяногорский, Новокузнецкий заводы в России).
В состав "Северстали" с 2005 года вошло ООО "СПб-Гипрошахт", выросшее из основанного еще в 1928 году института "Гипрошахт". Благодаря этому приобретению компания оказывает услуги под товарным знаком бывшего Государственного проектного института по проектированию шахт, разрезов, обогатительных и брикетных фабрик не только для угольной, но и всей горнодобывающей промышленности страны.
В 2007 году Российский научно-исследовательский институт трубной промышленности (РосНИТИ), основанный еще в 1961 году, вошел в состав ТМК. На сегодня этот институт является единственным в России научно-исследовательским учреждением, которое специализируется в области технологии производства стальных труб. Причем, по словам его генерального директора Игоря Пышминцева, РосНИТИ выполняет и функции отраслевого значения, важные для всех участников рынка стальных труб. Для этих целей при институте работает секретариат технического комитета ТК357 по национальной стандартизации в области труб из черных металлов и стальных баллонов, орган по сертификации и испытательная лаборатория.
В целом необходимость научных и проектных организаций для металлургических холдингов неоспорима. Данные институты необходимы металлургам для ведения научной работы, для проектирования новых производств и создания планов реконструкции старых, они помогают спроектировать размещение и установку нового оборудования, улучшают старые и создают новые технологические процессы, повышают эффективность всего производства.
Стоит отметить, что зачастую после приобретения институтов компаниям приходилось вкладывать в их переоснащение значительные средства. Например, "Русалу" пришлось не только переоборудовать ВАМИ, но даже реконструировать здание, в котором он размещался. Хотя в большинстве случаев затраты на поддержание деятельности научных институтов минимальны. По подсчетам ведущего эксперта УК "Финам Менеджмент" Дмитрия Баранова, доля затрат на поддержание собственной научной базы в годовых бюджетах металлургических компаний в среднем составляет 2-4%. В то же время, зачастую научные институты являются не только "расходной" частью деятельности металлургических компаний. Например, в 2007 году чистая прибыль того же ВАМИ составила 47 млн руб. "Если проектные институты даже в условиях кризиса не стали ходовым товаром на рынке, значит, они прибыльны или в крайнем случае не убыточны",— полагает Баранов.
Сокращение обременения
Однако сами металлурги не отрицают, что содержание институтов в период кризиса стало обременительным. "В связи с общей экономической ситуацией, повлекшей резкий спад инвестиционной активности, ВАМИ стал испытывать резкое сокращение количества заказов по основным направлениям деятельности не только в настоящее время, но и на ближайшую перспективу, из-за чего пришлось в начале года сократить вдвое количество персонала",— говорит представитель "Русала" по поводу сокращений в институте, которые были проведены в начале весны и затронули примерно половину работников института.
Усугубляет ситуацию то, что западных аналогов проектных институтов полного цикла не существует, а значит, не у кого позаимствовать опыт выживания в кризисных условиях. Исполнительный директор ООО "СПб-Гипрошахт" Зигмунт Фугински отмечает, что в этом смысле зарубежным корпорациям, которые ограничивались содержанием в штате инжиниринговых проектных отделов, не пришлось глобально перестраивать стратегию научной деятельности. Несколько в худшей ситуации оказались западные консалтинговые фирмы, у которых с началом кризиса резко снизилось количество заказов на проектирование. Российские же институты, будучи интегрированы в крупные компании, оказались полностью зависимыми от финансового состояния своих опекунов.
При этом сами компании признаются, что в условиях кризиса были вынуждены сократить количество заказов для своих проектных институтов. Ведь металлургия и горнодобывающая отрасль заметно сократили темпы капитального строительства. "В настоящее время реализация некоторых видов работ отложена на более благоприятный период, как, например, на Северском трубном заводе, где отложена реконструкция производства бесшовных труб",— подтверждает Игорь Пышминцев. Для самой ТМК это не критично благодаря тому, что основные крупные проекты в рамках стратегической инвестпрограммы были завершены в 2008 году, а вот для научной базы это выльется в простой.
Но и бросать институты в беде российские собственники, по их заверениям, не собираются, понимая всю значимость собственной научной базы. Практически все опрошенные BG российские институты пошли по наиболее очевидному пути сокращения издержек, прибегнув к сокращению персонала. "Нам удалось избежать заметного сокращения работников, ограничившись перераспределением сотрудников между подразделениями. Особенно это коснулось подразделений со значительной долей "перспективной" составляющей, которые пришлось временно переориентировать на "денежные" направления",— рассказывают в РосНИТИ.
Левый заработок
Панацеей в условиях отсутствия заказов от владельцев для институтов стали внешние подработки. По словам менеджера по маркетингу "Спб-Гипрошахт" Натальи Логиновой, чтобы компенсировать закрытие части собственных заказов, ее институт стремится увеличить долю "сторонних" проектов для сохранения и повышения своей рентабельности. Еще до кризиса "Гипрошахт" участвовал в тендерах на разработку проектной документации как по заказам "Северстали", так и от других промышленных компаний. В настоящее время институтом разрабатывается проект строительства в Кузбассе угольной шахты мощностью до 10 млн тонн угля в год для компании "МаррТЭК".
В попытках привлечения внешних клиентов на время кризиса "Гипрошахт" не одинок. Если до экономического спада ВАМИ был полностью загружен проектами "Русала", то с этого года было принято решение об участии института в сторонних тендерах, в том числе и в смежных отраслях — строительстве и машиностроении. Например, институт уже получил крупный заказ на проектирование завода по производству грузовых вагонов в городе Тихвин (Ленинградская область). Кроме того, ВАМИ участвует в нескольких серьезных тендерах в качестве генпроектировщика предприятий различного профиля как в Санкт-Петербурге, так и в других регионах России. А "Липецкий Гипромез", например, принимает участие в тендерах и конкурсах на право заключения муниципальных контрактов относительно разработки инженерных сетей с департаментом градостроительства и архитектуры администрации города. Правда, пока сторонние заказы института составляют около 5% от общего объема его проектной деятельности.
Однако выйти интегрированным институтам на свободный рынок оказывается не так-то просто: конкуренция на внешнем рынке выше, а у института не всегда есть необходимый опыт работы по тому профилю заказа, с которым к нему обратились. Возникает и проблема баланса между интересами своего владельца и сторонних заказчиков, чтобы из-за обилия внешних заказов потребности "материнской" компании не ущемлялись из-за нехватки ресурсов и времени. В РосНИТИ, к примеру, для недопущения дисбаланса интересов реализована практика участия в тех сторонних проектах, в ходе которых тематика и решаемые задачи в определенной степени совпадали бы с направлениями деятельности в пределах контура консолидации ТМК. Таковым является сотрудничество с "Газпромом" в рамках программы по освоению производства высокопрочных труб большого диаметра для магистральных трубопроводов нового поколения. А в декабре прошлого года РОСНИТИ заключил контракт с Министерством промышленности и торговли России на создание производства труб нового поколения из нержавеющей стали и специальных сплавов для стратегических отраслей экономики.
Другой способ выжить в нынешних непростых условиях — диверсификация деятельности не только по клиентам, но и по типам предоставляемых услуг. "СПб-Гипрошахт", к примеру, и раньше уделявший большое внимание консалтинговым услугам, сейчас принял решение выделить консалтинг в отдельное направление. "Сейчас как никогда горным предприятиям необходимо быстро принимать стратегические решения, и наше консалтинговое направление способствует тому, чтобы принятые решения были максимально выгодны для наших заказчиков",— рассказывает Наталья Логинова.
Условия оплаты
Все бы ничего, если бы в стремлении сделать более рыночной свою деятельность научные институты не столкнулись с новой проблемой — неплатежами со стороны заказчиков. К счастью, пока такое отношение контрагентов не стало нормой.
"Задержки случаются, но они не стали практикой, а мы, в свою очередь, стараемся грамотно реструктурировать возникающие задолженности",— говорят в "Гипрошахте". В РосНИТИ тоже очень избирательно подходят к выбору заказчика: "Мы не позволяем себе работать с заказчиком, если его платежеспособность вызывает сомнение". Тем не менее, столкнулись с неплатежами в РосНИТИ. Представители института рассказывают, что уже предпринимались попытки традиционными заказчиками при заключении договоров в этом году изменять условия оплаты. В рамках этих попыток предлагались варианты оплаты через 180 дней после завершения работы без каких-либо компенсаций.
"Это для нас неприемлемо, поскольку далеко от понятия партнерства и равных прав сторон",— уверяют в РосНИТИ.
Но в целом металлурги смотрят на будущее своих проектных институтов вполне оптимистично. "Проектная работа у институтов будет всегда, потому что даже если гипотетически представить, что в отрасли не будет новых проектов, произойдет временная консервации или закрытие действующих предприятий, то и в этих случаях услуги "СПб-Гипрошахта" останутся востребованными",— полагает представитель "Северсталь-ресурса".
Кризис в каком-то смысле закалит по-настоящему ценные колыбели науки, отсеяв более мелкие и вторичные. Зато высвободившимися кадрами, по мнению экспертов, можно будет доукомплектовать оставшиеся на плаву институты. Понимают это и в "СПб-Гипрошахте", ожидая момента воспользоваться ситуацией, чтобы привлечь в институт новых профессионалов.