Заморозив на три месяца цены на электроэнергию, газ и железнодорожные тарифы, власти проявили очевидную непоследовательность. В первой четверти следующего года правительству неизбежно придется уступить давлению монополий, и экономика может получить инфляционный удар, который перечеркнет все планы по достижению финансовой стабилизации.
Политические и экономические основания фиксации цен
Решение правительства о замораживании с 1 октября цен на продукцию естественных монополий сразу же вызвало множество откликов, суть которых сводилась к следующему: движению "Наш дом — Россия" все-таки удалось воспользоваться своим привилегированным положением и оформить одно из положений своей программы в виде правительственного документа. Так ли это?
Скорее всего, да. Принять за два месяца до выборов решение, которого промышленное лобби добивалось без малого три года, и не назвать его политическим очень и очень трудно. Замораживание правительством цен на сырье является одной из самых значительных его уступок национальной индустрии. Этот шаг позволил Белому дому перехватить инициативу у наиболее опасных своих политических соперников. Причем обезоружить удалось как правых (решение ведь все-таки временное), так и левых (хоть на три месяца, но приструним монополии).
Отметим, однако, что принятие этого решения могло быть продиктовано не только политическими, но и экономическими соображениями. Прежде всего, трехмесячная фиксация цен может рассматриваться как своеобразная компенсация за полугодовую стабильность курса рубля. Тогда постановление #997 преследует ту же цель, что и решение о снижении экспортных пошлин на некоторые виды готовой продукции. Замораживание цен и тарифов можно расценивать также как способ снизить инфляцию издержек и поддержать наметившийся в металлургии, химии и лесной промышленности подъем (эти отрасли весьма чувствительны к уровню цен на газ и электроэнергию и к величине тарифов на железнодорожные перевозки). Наконец, не стоит сбрасывать со счетов бюджетные проблемы правительства. Сокращение расходов бюджетных организаций на оплату счетов за энергию хоть и незначительная, но все же экономия.
Какие же из них важнее?
И все же более важными следует считать именно политические мотивы.
Как заявил сотрудник одного из правительственных ведомств, "изменение цен в естественных монополиях всегда было делом скорее политическим, чем экономическим". Очевидно, что надеяться на изменение сложившейся практики осенью этого года нет совершенно никаких оснований — хотя бы потому, что на промышленных предприятиях и в сельском хозяйстве работает гораздо больше избирателей, чем в топливно-энергетическом комплексе. В пользу того, что решение о замораживании цен было продиктовано политическими мотивами, говорит и тот факт, что на подавляющее большинство принимающих решения чиновников отраслевых министерств данное постановление свалилось буквально как снег на голову. "В пятницу Черномырдин подписал бумагу, а в понедельник нас собрал министр и объявил об этом решении", — рассказывает один из финансовых специалистов Министерства путей сообщения.
Кроме всего прочего, этим решением правительству удалось еще больше усилить раскол между различными фракциями энергетического лобби: каждый из троих "пострадавших" считает, что замораживание цен произошло в крайне неудачный именно для него момент, и коллеги-конкуренты из газовой (железнодорожной, электроэнергетической) отрасли поставлены в более благоприятные условия.
Но дело не только в этом. Экономические аргументы, если они и принимались во внимание, выглядят чрезвычайно слабыми. Вполне понятное стремление правительства снизить инфляцию издержек, доля которой в общем показателе инфляции становится все более и более весомой, в общем-то не служит оправданием для столь крайних мер. И перед Международным валютным фондом отличиться не удастся: ведь уже сейчас рост цен превысил уровень, обещанный правительством к концу года. Причем простое замораживание цен с точки зрения МВФ является гораздо менее "рыночным" решением, чем, скажем, принятое в конце августа решение о 70-процентном ограничении роста цен в естественных монополиях. И уж тем более непонятна такая непоследовательность, если учесть довольно мягкое до сих пор отношение международных финансовых организаций к экономической политике российских властей. "Вы думаете, почему нам МВФ кредиты дает? У нас инфляция превышает все ориентиры, а он дает. Нам платят только за тенденцию к ее снижению", — эту цитату из беседы корреспондента Ъ с одним из высокопоставленных сотрудников Министерства финансов можно оставить без комментариев.
Принятие решения о замораживании цен можно расценить как попытку поддержания промышленного подъема. Но три месяца, в продолжение которых цены будут оставаться фиксированными, не изменят принципиальным образом ситуацию и не могут считаться действительно серьезной мерой помощи. А вот у "пострадавших" отраслей проблем за этот период станет намного больше.
За фиксацию цен каждая монополия заплатит свою цену
То, что ценовая ситуация в трех российских монополиях весьма существенно различается, хорошо видно на графиках. Наиболее неоднозначной представляется ситуация с железнодорожными тарифами. В мае прошлого года правительство ввело порядок установления тарифов, в соответствии с которым МПС само определяло их величину, исходя из темпов роста цен на потребляемую железнодорожниками продукцию. Из 11 позиций, которые учитываются Госкомстатом для МПС, наибольший вес имеют электроэнергия (60%) и дизельное топливо (17%). Поэтому хуже всех придется железнодорожникам: МПС пришлось отменить свое решение о повышении тарифов с 15 октября, а за август-сентябрь они выросли только на 4,6%. Эксперты министерства полагают, что недополученный железнодорожным транспортом доход составит в итоге около 3,2 трлн рублей. Правда, те же специалисты считают, что потери частично могут быть компенсированы за счет увеличения объемов перевозок. "Но для этого необходимо довольно значительное оживление в промышленности, а ожидать, что оно наступит буквально завтра, было бы чрезмерно оптимистичным. В лучшем случае это произойдет в следующем году, а до него надо еще дожить", — разъясняет сотрудник МПС.
Электроэнергетики также считают себя пострадавшими: по расчетам специалистов РАО "ЕЭС России", в результате повышения цен на газ при стабильных с августа тарифах на электроэнергию им придется переплатить около 6 трлн рублей. Впрочем, с января 1993 года рост тарифов на электроэнергию более чем в 3 раза опередил общий рост цен. При этом какой-либо цикличности в изменении роста тарифов не наблюдается: оно происходит практически по прямой. Единственный краткосрочный цикл, наблюдаемый на протяжении последних двух лет, за которые есть статистика, — цикл повышения темпов роста тарифов по схеме 2+1: два месяца темпы роста тарифов опережают темпы инфляции, затем в течение одного месяца они от нее отстают. При этом пиковые значения намного больше темпов инфляции за тот же период, а минимальные - примерно в два раза ниже. Если следовать этой логике, очередной период ускоренного роста тарифов на электроэнергию должен начаться в октябре-ноябре. Это обстоятельство, кстати, может затруднить буквальное исполнение правительственного решения: федеральные власти традиционно плохо контролируют региональные энергетические комиссии. Сообщения о первых конфликтах на этой почве уже появились. Например, региональная энергетическая комиссия Читинской области повысила тарифы на тепло- и электроэнергию в среднем на 8,5%.
Как это ни странно, легче всего правительству будет сдержать свое слово и не повышать цены на энергоносители в газовой промышленности. Произойдет это по нескольким причинам. Во-первых, РАО "Газпром" удалось в отличие от энергетиков и железнодорожников добиться непрерывного повышения цен на природный газ, и уже поэтому они пострадают в меньшей степени. Во-вторых, практика установления цен на газ имеет свои особенности, которые явно демонстрируют политическую природу цен на энергоресурсы. За последние два года произошло всего два резких скачка цен, и они позволяют точно определить, когда именно правительство уставало бороться с "Газпромом" и уступало его требованиям. Вслед за каждым всплеском следовал довольно-таки продолжительный период стабилизации, в течение которого повышение цен на газ носило в общем-то символический характер. Именно в такой период вошли цены на газ осенью нынешнего года. Это и позволяет утверждать, что правительству будет легче всего контролировать цены в газовой промышленности.
Вопрос, следовательно, заключается лишь в том, как долго сохранится такая ситуация и что будет 1 января, когда закончится действие замораживающего цены постановления?
Власти вынуждены будут компенсировать монополиям ценовое воздержание
Наиболее ясной представляется картина опять же с "Газпромом". Осеннее повышение цен помимо всего прочего послужило для РАО своеобразной упреждающей компенсацией за усиление против него финансовых репрессий: еще летом Белый дом начал кампанию по лишению "Газпрома" части льгот и увеличению налогового бремени. Очевидно, однако, что прошедшее резкое повышение цен на газ не возместит "Газпрому" его убытки от лишения льгот полностью. Поэтому период стабильности может сильно сократиться, и тогда "критический" для повышения цен момент наступит уже в феврале-марте. Скачка цен в это время следует ожидать еще и потому, что будет близок к завершению отопительный сезон, и потребление газа естественным образом уменьшится.
Электроэнергетики и железнодорожники имеют шанс начать повышение тарифов первыми. В особенности это относится к РАО "ЕЭС России": региональные энергетические комиссии и без того анархистски настроены, а 1 января с пути ценовой гонки исчезнут последние препятствия. Наиболее же пессимистично смотрят на свое будущее железнодорожники. "По идее, в январе мы должны были бы повысить тарифы таким образом, чтобы компенсировать трехмесячный простой. Но скорее всего нам это не позволят сделать", — комментирует ситуацию работник МПС. По нашим сведениям, консультации железнодорожников с первым вице-премьером Анатолием Чубайсом по поводу компенсации уже начались. Но, как признают сотрудники МПС, реальных возможностей провести компенсацию, оставаясь в рамках замороженных цен, практически не существует. Ситуация усугубляется тем, что традиционно I квартал каждого года для железных дорог является "провальным" — производство в это время переживает сезонный спад, а значит, грузооборот минимален.
Так или иначе, трехмесячное ценовое воздержание не пройдет бесследно для национальной экономики, уже почти привыкшей к достаточно плавному росту цен. Неизбежная необходимость компенсации монополиям их убытков за счет резкого повышения всех тарифов разом сделает ситуацию в начале 1996 года похожей на ситуацию двухлетней давности, когда имело место судорожное падение производства и увеличение инфляции. Причем увеличение это будет больше, чем оно могло бы быть, не прибегни сейчас правительство к последнему доводу российских политиков от экономики — зафиксировать цены.
--------------------------------------------------------
Из Постановления правительства от 20 августа 1995 года #825 "О социально-экономическом развитии Российской Федерации в первом полугодии 1995 года и мерах по реализации экономической реформы в 1995 году"
Министерству экономики Российской Федерации, Министерству финансов Российской Федерации и Государственному комитету Российской Федерации по антимонопольной политике и поддержке новых экономических структур с участием заинтересованных федеральных органов исполнительной власти представить в 2-недельный срок в Правительство Российской Федерации предложения об установлении с 1 сентября 1995 года нового порядка регулирования цен (тарифов) на продукцию (услуги) естественных монополий, предусматривающие ограничение их роста в пределах 70% от темпов инфляции.
Из Постановления правительства от 13 октября 1995 г. #997 "О государственном регулировании цен (тарифов) на продукцию (услуги) естественных монополий"
Установить, что действующие по состоянию на 1 октября 1995 года цены на природный газ для производственных нужд, тарифы на электрическую и тепловую энергию, тарифы на перевозку грузов и ставки сборов за погрузочно-разгрузочные работы на железнодорожном транспорте, а также тарифы на перекачку, перевалку и налив нефти и нефтепродуктов до 1 января 1996 года повышению не подлежат.
-------------------------------------------------------
С просьбой прокомментировать решение о замораживании цен Ъ обратился к представителям МПС, РАО "Газпром" и "ЕЭС России". Однако на просьбу откликнулся только первый вице-президент РАО "ЕЭС России" Виктор Кудрявый
Мы считаем, что экономическая ситуация в стране такова, что, безусловно, необходимо принимать серьезные антиинфляционные меры, в том числе и меры ценового регулирования. Принятое правительством решение о замораживании цен на газ и электроэнергию в этом смысле даже запоздало. В то же время механизм действия постановления таков, что электроэнергетика оказалась в худших по сравнению с другими отраслями условиях. РАО "ЕЭС России" предлагало провести замораживание цен с 1 августа, когда последний раз были утверждены тарифы на электроэнергию. Это позволило бы сохранить относительный ценовой паритет между основными отраслями промышленности. Задержка в принятии постановления привела к тому, что его выполнение не может быть обеспечено, если не принять дополнительных мер. Всего один пример: с 1 августа энергетикам утвержден тариф, в котором была заложена стоимость газа 227 руб. за кубометр, в сентябре эта цена поднялась до 255 руб., в октябре — до 274 руб. Только за два месяца, сентябрь и октябрь, энергетики должны переплатить за газ 700 млрд руб., а к концу года эта сумма составит 6,0 трлн руб. Очевидно, что нарушен ценовой паритет. А это является нарушением как федерального закона "О государственном регулировании тарифов на электрическую и тепловую энергию в Российской Федерации", так и решений Правительственных комиссий о единовременном и сбалансированном изменении цен в топливно-энергетическом комплексе. Можно ли выполнить постановление о замораживании цен без ущерба для энергетической безопасности России? Я думаю, что полностью избежать негативных последствий этого постановления не удастся, но смягчить их можно. Или энергия должна быть дорогой, или ее не будет.
Действие экономических механизмов носит объективный характер. В связи с тем, что в электроэнергетике будет расти дефицит средств на оплату топлива (в замороженных тарифах предусмотрена цена газа ниже фактической), на проведение ремонтов, на развитие и т. д., когда "мораторий" закончится, потребуется компенсация потерь. Это то, что касается электроэнергетики. Относительно общеэкономических инфляционных тенденций можно сказать, что замораживание тарифов, несколько снизив инфляцию на 1-2 месяца, в дальнейшем не будет оказывать на нее существенного влияния. Следует иметь в виду, что, по данным Госкомстата России, доля затрат на электроэнергию в себестоимости промышленной продукции составляет около 10%. А общий рост цен на энергию отстает от роста цен в промышленности за период 1991-1995 гг. Следовательно, цены на электроэнергию не могут быть основной причиной инфляции.