Влиятельный американский исследовательский центр American Enterprise Institute (AEI) провел конференцию "Большой торг", посвященную сотрудничеству России и США в решении иранской ядерной проблемы. Задававшие тон в обсуждении представители предыдущей администрации Буша скептически оценили шансы президента Обамы договориться с Москвой. По их мнению, Кремлю невыгодно поддерживать усилия Белого дома, при этом Москва не сильно расстроится, если Иран получит ядерное оружие. С подробностями — собкор "Ъ" в Вашингтоне ДМИТРИЙ Ъ-СИДОРОВ.
Конференция "Большой торг" стала уже вторым за последние недели мозговым штурмом по Ирану, предпринятым базирующимся в Вашингтоне и близким к консервативным кругам влиятельным исследовательским центром AEI (о предыдущей дискуссии в AEI см. "Ъ" от 29 апреля). На этот раз в обсуждении принимали участие бывший представитель США при ООН Джон Болтон, бывший помощник заместителя министра обороны США Эрик Эдельман, ведущие эксперты AEI по России.
Интерес к проблеме подогревался резко активизировавшимися попытками новой администрации Обамы наладить взаимодействие с Москвой, которые нашли поддержку в контролируемом демократами конгрессе. О необходимости привлечения России к предотвращению появления ядерного Ирана уже заявили председатель комитета сената по международным делам Джон Керри и недавно побывавший в Москве председатель сенатского комитета по делам вооруженных сил Карл Левин.
После этих заявлений масла в огонь подлила госсекретарь США Хиллари Клинтон, подчеркнувшая важность сотрудничества с Москвой, но при этом допустившая возможность принятия жестких санкций против Ирана в Совбезе ООН в случае отказа Тегерана прекратить обогащение урана.
Учитывая, что иранская тема станет одной из ключевых в ходе предстоящего этим летом первого визита Барака Обамы в Москву, эксперты AEI попытались оценить шансы новой администрации в Белом доме договориться с российским президентом Дмитрием Медведевым.
Выступивший первым бывший представитель США при ООН Джон Болтон был настроен весьма скептически. "Российская политика нынешней администрации ошибочна, также как и ее иранская политика",— мрачно заявил он, выразив мнение о том, что шансы на российское сотрудничество с США по Ирану крайне невелики. Более того, Джон Болтон считает, что "Москва не будет сильно расстроена, в случае получения Ираном ядерного оружия".
Бывший высокопоставленный дипломат придерживается распространенного среди консерваторов мнения, что точка невозврата в отношении Ирана пройдена, и санкции, даже в случае их принятия Совбезом ООН, не смогут предотвратить появления ядерного Тегерана. Кроме того, господин Болтон считает, что "прямые переговоры США с Ираном дадут Тегерану больше времени для получения ядерного оружия".
Отвечая на главный вопрос конференции, возможен ли "большой торг" между Москвой и Вашингтоном по Ирану, бывший высокопоставленный дипломат отметил, что подобный торг противоречил бы принципам внешней политики США. "Мы не торгуемся с британцами или французами о том, как поступать с теми, кто нарушает режим нераспространения ядерного оружия. Россия должна понимать, что в ее интересах иметь единую с США позицию по Ирану, но этот постулат не поддерживается в Москве. Так что переговоры с русскими на эту тему обречены на провал",— резюмировал Джон Болтон.
Выступавший за ним бывший помощник заместителя министра обороны США Эрик Эдельман был менее категоричен, хотя особого оптимизма в его словах также не было. Как и Джон Болтон, господин Эдельман считает маловероятной возможность договоренностей между Москвой и Вашингтоном по Ирану. Он объясняет это сложившейся в России политической системой.
"Когда я вел переговоры с русскими, то, например, члены администрации российского президента или другие аппаратчики давали мне по две визитных карточки. На одной была указана их государственная должность, а вторая указывала на то, что они состоят в совете директоров "Рособоронэкспорта", "Роснефти", "Газпрома" и других компаний. У российских лидеров много противоречащих друг другу национальных и персональных интересов",— заявил Эрик Эдельман. По его мнению, это одна из главных причин, по которой Москва не может определиться, стоит ли помешать иранцам завладеть ядерным оружием или главное для нее — сохранить с ними тесные отношения.