Вчера в сочинском отеле "Рэдиссон САС Лазурная" председатель правительства России Владимир Путин встретился с итальянским премьером Сильвио Берлускони и окончательно решил с ним вопрос об увеличении мощности газопровода "Южный поток" (South Stream) более чем вдвое. Соответствующее дополнение к меморандуму о взаимопонимании подписали "Газпром" и ENI в их присутствии. При этом по трубе пойдет почти половина газа, который сейчас идет в Европу через Украину. С подробностями о том, как это было и как господин Путин за рулем своего "Мерседеса" осуществил трансфер Сильвио Берлускони из аэропорта в отель,— специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ.
Владимир Путин встретил итальянского премьера Сильвио Берлускони у трапа самолета в аэропорту города Адлера. Более того, Владимир Путин посадил господина Берлускони в свой "Мерседес", сам сел за руль, и они рванули в гостиницу "Рэдиссон САС Лазурная". Впрочем, сверхъестественных навыков для вождения не требовалось: других машин на дороге в этот момент что-то не было. Так что им, можно сказать, повезло: добрались за четверть часа. Беседа итальянского и российского премьер-министров происходила в обширном кабинете "Петра Первого" — одного из ресторанов "Лазурки", когда-то лучшей в городе.
Войдя, господин Берлускони посмотрел по сторонам, кивнул журналистам и неожиданно как родному улыбнулся вице-премьеру Игорю Сечину. Владимир Путин выражал соболезнование пострадавшим в землетрясении в итальянской провинции Абруццо, потом говорил про растущий до последнего времени товарооборот, уровень которого надо удержать во время кризиса, потом про "Южный поток"... а сам в это время неотрывно глядел на букет, который в целях дополнительной красоты поставили между ними.
По лицу Владимира Путина было видно, что в нем борются противоречивые чувства. Он, очевидно, не понимал, то ли это искусственные цветы выглядят как живые, то ли наоборот.
Наконец, он решился это проверить. И вместо того чтобы словно машинально погладить букет, он взял один цветок пальцами, сжал их и... как это назвать... как будто вытер пальцы о ветошь.
Убедившись таким образом, что цветы живые, Владимир Путин удовлетворенно откинулся в кресло.
Сильвио Берлускони в это время тоже не бездействовал. Пока Владимир Путин говорил, он кивал ему с тем видом, как будто хорошо знает русский язык. Причем по тому, что кивал в нужных местах, нельзя было исключить, что это и в самом деле уже так.
Потом он вдруг знаками запросил у помощников какую-то папку и углубился в ее изучение. Затем, когда господин Путин предоставил слово ему, он не меньше десяти минут говорил только про землетрясение. Он рассказывал, что толчки продолжаются, что тысячи людей живут в отелях и палаточных городках, даже если их жилье уцелело, потому что боятся этих толчков...
Российский премьер спросил, во что оценивается ущерб от землетрясения.
— 8 млрд 700 млн евро мы предусмотрели на ликвидацию последствий... Но понадобится как минимум десять...
Он добавил, что пострадало более 500 церквей и 150 из них уже не восстановить. После этого премьер-министры углубились в строительные проблемы. Они ушли в них, можно сказать, с головой и дошли до самого фундамента. Господин Берлускони рассказывал про сейсмоустойчивые железобетонные плитки, господин Путин предупреждал, что стоить новое жилье будет дороже из-за необходимости применять сейсмоустойчивые технологии...
— На землетрясение, на это зло, мы пытаемся ответить добром, то есть используя новейшие технологии,— заключил Сильвио Берлускони.
Через час оба появились на церемонии подписания соглашений по "Южному потоку". Соглашения подписывал глава "Газпрома" Алексей Миллер с коллегами из греческой компании DESFA, Болгарского энергетического холдинга и компании Srbijagas.
Это были базовые соглашения, и подписание оказалось, скорее всего, приурочено к приезду Сильвио Берлускони (хотя не исключено, что и наоборот). Итальянская компания ENI тоже подписала документ с "Газпромом" — "Второе дополнение к меморандуму о взаимопонимании".
Три первых документа были об одном: о создании совместного предприятия с "Газпромом" и подготовке технико-экономического обоснования (ТЭО) проекта. Российско-итальянский документ — совершенно другой.
О его содержании российская сторона молчала до последнего. Совместное предприятие с итальянцами создано еще в 2007 году, сейчас идет разработка ТЭО, после того как оно будет подготовлено, будет принято инвестиционное решение. Все вроде бы идет по плану, и принимать еще какой-то документ сейчас, казалось бы, нет никакой необходимости. Можно было бы предположить, что в связи с приездом господина Берлускони надо подписать хоть что-нибудь, но на самом деле это очень существенный документ. Дело в том, что пропускная мощность газопровода увеличивается более чем вдвое, с 31 млрд до 64 млрд куб. м газа в год.
Это была инициатива не "Газпрома", который думал, идти ли на такое резкое увеличение мощности и, соответственно, цены.
Глава "Газпрома" Алексей Миллер после подписания договора с ENI в конце вчерашнего дня рассказал, что стоимость газопровода и в самом деле увеличится — до $8,6 млрд.
Между тем до сих пор в СМИ звучала другая цифра — $25 млрд. То есть газопровод, за один день удвоив мощность, почти в три раза потерял в цене.
На вопрос, как же это, господин Миллер ответил исчерпывающе:
— Я вам других цифр (кроме $8,6 млрд.— А. К.) не называл.
Кроме того, позже у одного высокопоставленного источника в итальянской делегации удалось выяснить, что по трубе "Южного потока" предполагается прокачивать почти половину газа, который сейчас идет из России в Европу через Украину (и для нее эта новость окажется крайне неприятным сюрпризом), так что проблем с востребованностью газа на том конце трубопровода возникнуть не должно.
Пока соглашения с Алексеем Миллером подписывали болгары, сербы и греки, Владимира Путина и Сильвио Берлускони в зале не было. Но их появление предусматривалось. Когда российско-итальянский документ пошел подписывать глава ENI Паоло Скарони, в зале после трехминутной заминки, которую господа Миллер и Скарони провели, можно сказать, стиснув друг друга в объятиях, итальянский и российский премьер-министры действительно появились в зале, а после церемонии остановились около журналистов.
Итальянский премьер заявил, что сделан шаг к энергобезопасности, и тут же получил вопрос от итальянского журналиста:
— Не слишком ли Европа зависит от Российской Федерации?
Этими вопросами журналисты душат руководителей всех стран, которые решили поработать с Россией. И господин Берлускони, без сомнения, привык к этому гораздо лучше других своих коллег.
— Я думаю,— быстро и при этом с некоторой ленью в голосе ответил господин Берлускони,— мы можем зависеть от страны, которая является дружественной и которая никогда не нарушала своих обязательств (он, видимо, имел в виду, что за нее их нарушала Украина.— А. К.).
Владимир Путин тоже давно знает, как ответить на этот вопрос, который он тоже регулярно получает от журналистов — и тоже западных, разумеется.
— Это взаимозависимость,— сказал он.— Тот, кто производит энергоресурсы, может поставлять их сейчас куда угодно. А если мы строим многомиллиардные трубопроводы, мы привязаны к потребителю. Это не мешает европейцам расширять географию своих поставок, также как нам не мешает расширять географию новых трубопроводов... Лучше не политизировать эту ситуацию, а считать экономическую целесообразность,— предупредил он.
— А каковы перспективы Nabucco? — спросила его итальянская журналистка, которую хотелось погладить по голове: росту она была, как десятилетняя девочка.
Владимир Путин снисходительно взглянул на нее сверху вниз:
— Лучше спросить об этом у тех, кто занимается осуществлением этого проекта.
Но на самом деле он хотел ответить на этот вопрос, и даже, видимо, очень,— и ответил:
— Главное в этом вопросе — обеспечение поставок, наличие газа. Второе — экономическая целесообразность.
Очевидно, что ни то ни другое условие в проекте Nabucco не соблюдается, хотел сказать он.
— Мы ничего не имеем против альтернативных проектов. Но готовы ли вы закопать миллиарды долларов в землю? — он в упор глядел на молодую итальянку.
Нет, она была не готова.
— Пожалуйста,— закончил он,— ради бога, мы не будем возражать, не будем мешать.
Конечно, не будем. Просто законтрактовали почти весь имеющийся в Туркмении газ до 2025 года.