Ежегодно в Подмосковье выкапывают и бурят более 10 тыс. колодцев и скважин. Лучшие скважины, артезианские, из-за несовершенства законодательства почти всегда нелегальны. Но буровой бизнес, хоть и несколько съежился в кризис, репрессий не боится: проверяющие придираются к владельцам скважин редко, да и тогда от них легко откупиться.
Мокрая магия
Буровики не верят в искусство лозоходцев, а клиенты чаще всего верят. Поэтому иногда специалистам приходится пройтись по участку с рамками в руках, улыбается руководитель одной из буровых фирм. Как объяснить заказчику, что точно определить водоносный слой в песчаной породе может только пробное бурение? Строго говоря, еще пригоден метод ядерно-магнитного резонанса, но лучше даже не думать о том, сколько бы это стоило, даже если бы предлагалось.
А магия бессмертна. Хотя еще в 1980 году в Австралии провели эксперимент: в землю наполовину закопали четыре пластиковые трубы, по одной из них пускали воду и предлагали лозоходцам и экстрасенсам определить, где идет поток. За правильный ответ давали $40 тыс., из сотни попыток успехом увенчались 15. "Одному из моих клиентов не понравилось качество воды в песчаной скважине, и он пригласил знаменитого экстрасенса",— вспоминает Александр Васильев, заместитель генерального директора компании "Северо-Запад". На глазах буровика парапсихолог отметил флажками подземные потоки. И они точно совпали с двумя ЛЭП, которые проходили над участком: построились согласно вызванному ими смещению магнитного поля. "Можно еще положить на землю несколько ведер и копать там, где на стенках осядет больше влаги,— рассказывает Григорий Каменский, главный менеджер компании "Гидроинжстрой".— Еще дедовский способ — смотреть на места скопления комаров".
Все это может быть косвенными признаками наличия воды, когда речь идет о месте для предполагаемого колодца или неглубокой, 20-30 м, скважины. Но может и не быть. Более определенна ситуация с артезианскими водами, часто находящимися на глубине около 100 м,— залегание известняков в Московском артезианском бассейне досконально изучено. У артезианской скважины и в остальном одни плюсы: воды можно выкачивать больше, ее качество выше. Минусы — дороговизна и практическая невозможность легального недропользования для частника.
Братство кольца
Для отдельного дома в некоторых районах и колодец дает достаточно воды приличного качества — примерно 0,2 кубометра в час. "Московский регион сильно загрязнен,— предостерегает Алексей Киселев, руководитель токсической программы "Гринпис России".— Но каждая скважина, как и колодец, уникальна. Прежде чем организовывать автономный источник водоснабжения, нужно проверить химсостав воды в скважине или колодце у соседей".
В Подмосковье вода может содержаться только в песке и известняке — в других породах ее также можно обнаружить, но в недостаточном даже для бытовых нужд объеме.
Глубины залегания водоносного известняка различны, но есть и общая закономерность: с юго-запада на север и северо-восток глубина увеличивается.
"На 20% подмосковной территории водоносных песчаных горизонтов нет — например, в Каширском, Серпуховском и Коломенском районах,— рассказывает Григорий Каменский.— На севере и северо-западе (это тоже около 20% области) — в Дмитровске, Мытищах, Сергиеве Посаде, Талдоме, Истре и Солнечногорске — песок почти повсеместно содержит воду. В остальных районах — 50 на 50".
Колодцы копают всюду, отмечает буровик. Скважина работает узкой и длинной стенкой, ее нужно погрузить в слой водоносного песка на 5-7 м. А колодец забирает воду дном, достаточно его поставить на линзу — полуметрового водоносного слоя достаточно. "Гидроинжстрой", один из лидеров бурового рынка, занимается и колодцами, однако это исключение. Буровые компании обычно специализируются только на скважинах, иногда они даже не занимаются водоочисткой, оставляя это субподрядчикам. За колодцы обычно берутся шабашники: здесь не нужно специальных знаний или сложного оборудования.
Важное преимущество колодца: из него можно брать воду, когда нет электричества. Кроме того, колодец из десяти колец в Подмосковье качественно построят примерно за 50-60 тыс. руб.— это примерно в пять раз дешевле артезианской скважины.
СНиПов или ТУ, регламентирующих строительство колодцев, нет. Наиболее востребованная сейчас разновидность — колодец из бетонных колец (вес каждого — около 750 кг, диаметр и высота — 1 м). Как правило, копает бригада из трех человек. Один орудует в шахте лопатой и ломом, второй поднимает ведро с породой, а третий подменяет то одного, то другого. Вся работа ручная: каждое следующее кольцо просто накатывается на предыдущее. Из-под нижнего кольца вырывается грунт, и оно под давлением своего веса опускается все ниже и ниже — пока не достигнет водоносного горизонта. За смену мастера успевают поставить не более трех колец. Средняя глубина колодца в Московской области — десять колец.
"Бывает, весной в деревне объявляются мастера, которые предлагают вырыть колодец,— рассказывает Григорий Каменский.— Но в это время уровень воды самый высокий, и уже летом ее может не быть, тем более осенью и зимой, в межень, когда уровень воды самый низкий: колебания могут измеряться метрами. Докопать такой колодец до нужного уровня практически невозможно: кольца успевают осесть и сцепиться с грунтом. Дешевле рядом новый выкопать".
Другой пример некачественной работы — использование колец без замков. Со временем они смещаются по вертикальной оси — ремонту такой колодец не поддается. Бывает, шабашники промазывают швы не цементным раствором, а материалами, несовместимыми с пищевыми продуктами, например жидким стеклом. Обычное дело для колодезных халтурщиков — ставить старые или колотые кольца. Буровики вспоминают случаи, когда подмосковные колодцы реагировали на счетчик Гейгера (где мастера достают радиоактивные кольца — загадка).
Колодец, как, впрочем, и неглубокая песчаная скважина, должен быть максимально удален от источников загрязнения — компостных ям, туалетов, места, где вы моете машину, говорит Григорий Каменский. Впрочем, далеко не уйти: под землей отходы перемещаются со скоростью несколько метров в сутки.
Буровые перестановки
По оценкам буровиков, в Подмосковье каждый год роют порядка 10 тыс. скважин и колодцев, около 70% приходится на артезианские скважины, остальное — песчаные скважины и колодцы. Такой уровень держится с середины 1990-х годов. Рынок ощутимо просел после кризиса 1998 года, в середине 2000-х годов был рост, который закончился в прошлом году. Спад по итогам 2008 года — около 20%. В этом году на подмосковных дачах пробурят еще меньше.
Спрос на бурение скважин, как и на рытье колодцев, проседает в конце лета, а возобновляется только весной, хотя технических ограничений для работы буровиков нет и в мороз. За первые месяцы этого года, отмечает Александр Федулов, директор компании БИИКС, в его компании по сравнению с аналогичным периодом 2008 года число клиентов сократилось более чем вдвое. Это совпадает со средней по рынку статистикой.
Сейчас в Москве около 70 компаний, которые называют себя буровыми фирмами. Однако в действительности бурят скважины около десяти (в их составе от одной до двадцати бригад), остальные перепродают заказы и устанавливают оборудование: насосы, фильтры и водоочистку.
Более 90% артезианских скважин в Подмосковье пробурено самоходными установками 1БА15В, 3АМ, УРБ-2А2 и подобными, большинство песчаных — буровыми установками УГБ-1ВС, ПБУ-1 или ПБУ-2 (на базе "КамАЗов", "ЗИЛов", "ГАЗов" или "Уралов"). Большая часть московских буровых компаний используют еще советскую технику, реже — российскую. Буровые бригады также укомплектованы преимущественно кадрами советских геологоразведок. "Буровик — рабочая специальность, до перестройки классных специалистов готовили в ряде ПТУ,— говорит Александр Васильев.— Например, хорошее училище было в Калужской области — его выпускники сейчас работают во многих столичных фирмах". Сейчас обучение ограничивается непродолжительными курсами: несколько месяцев против двух-трех лет в советское время.
Для песчаных скважин применяется шнековое бурение. Это похоже на то, как рыбаки сверлят лед: скважину роет переносная или самоходная установка при помощи лопастного долота. Разрушенная порода из забоя удаляется по лопастям. Цена работы — порядка 2 тыс. руб. за метр. Песчаная скважина глубиной 20-30 м (хотя вообще разброс глубин — 10-45 м) в среднем дает 0,5 кубометра воды в час. Для сравнения: коттедж постоянного проживания на семью из пяти человек с пятью точками водозабора во время пикового потребления может использовать свыше 1,5 кубометра воды в час.
Бурение артезианских скважин (они способны обеспечить от 3 кубометров в час) производят гидравлическим методом. Принципиальное отличие — для удаления породы в скважину подается промывочная жидкость на основе глины. Глубинную скважину бурят долотами разного диаметра — начиная с большего. Их вращает бурильная колонна. Когда завершено бурение первого участка, в скважину опускают первую обсадную колонну, чтобы перекрыть слабые неустойчивые породы и верхние водоносные горизонты, она фиксируется цементом. Бурение продолжается долотом меньшего диаметра внутри обсадных труб до проектной отметки, после чего в скважину опускают следующую обсадную колонну (промежуточную — до вскрытия кровли известняка), затем — эксплуатационную колонну, которая будет находиться в водоносном слое.
Один метр глубины артезианской скважины обойдется в 2,5 тыс. руб. Поскольку глубины и свыше 100 м не редкость, суммы получаются впечатляющие.
"Идеальный сценарий при бурении артезианской скважины — если воду содержит уже первый слой известняка,— рассказывает Александр Федулов.— В противном случае внутри первой колонны труб приходится обсадить еще одну и бурить дальше — так получаются двух- или трехствольные скважины". Иногда в известняке встречаются прослойки глины, каждую из которых нужно перекрыть отдельной трубой — также за счет потери диаметра. Бывает, продолжает эксперт, что прямо в кровле известняка оказывается слой воды. Если вскрыть такую скважину до обсадки трубой, промывочная жидкость по закону сообщающихся сосудов резко уйдет в известняк, похоронив буровые штанги. Если это случается на глубине100 м, поднять оборудование на поверхность очень сложно. Отметим, что эти риски полностью ложатся на бурильщика. В целом, правда, серьезные геологические осложнения возникают только в 2-3% случаев. Опаснее — небрежность рабочих.
"Работа халтурщиков: пробурили песчаную скважину, опустили в нее трубы, ободрав о валуны фильтровую сетку, в течение часа-двух прокачали скважину, бросили в нее насос "Малыш" и уехали,— приводит пример Александр Васильев.— Спустя месяц скважина забьется песком через порванный фильтр и перестанет работать". Классный специалист потратит на скважину не три часа, а минимум сутки: нужно убедиться, что через прорехи в сетке не выносит песок.
Кроме того, предостерегает эксперт, некоторые компании используют трубы низкого качества, например оцинкованные. При сварке цинк сгорает, и через пару лет трубы, проржавев на стыках, расходятся. "Правильная" труба — это фактически две трубы: пластик внутри нержавеющей стали.
Сама по себе даже нержавейка не избежала бы коррозии. Срок полной амортизации таких скважин — 15-25 лет, рассказывает Григорий Каменский. Обсадная стальная труба сдерживает грунт и с водой не контактирует, а пищевой пластик внутри нее коррозии не подвержен. До кризиса 90% скважин глубиной до 200 м делалось по этому принципу. Их срок службы — до 60 лет. Но сейчас, сетуют буровики, заказчики смотрят только на цену и разговоры о долговечности расценивают как вымогательство.
Недобросовестные буровики на рынке были всегда, а сейчас они соблазняют особенно много клиентов. "Половина скважины — стоимость трубы. Если это хороший прокат и свежая сталь (не больше месяца со дня изготовления), она стоит 1,4 тыс. руб. за погонный метр,— говорит Григорий Каменский.— Еще в 300 руб. на метр бурения обходятся глина, которая используется как компонент промывочной смеси, цемент и топливо. Бурение трех скважин стачивает полностью долото, которое стоит 20-40 тыс. руб. Прибавим зарплату рабочих и небольшую прибыль компании (около 25%) — вот и выходит, что дешевле 2,5 тыс. руб. за метр качественное бурение не стоит". Сейчас буровики опускают цены, но дешевле чем за 2 тыс. руб., по их словам, пройти метр глубоких скважин не получится, даже практически отказавшись от прибыли. Это с учетом того, что и в благополучные времена белые зарплаты на этом рынке отсутствовали. "В хороший сезон опытная бригада зарабатывает по 50-100 тыс. руб. на человека за вахту в 45 дней, то есть по 5-10 тыс. руб. за скважину",— говорит Григорий Каменский.
Отдельные буровики просят за метр 1,8 тыс. руб. и даже меньше. Они используют узкие трубы, которые не позволяют применять мощные насосы. Вместо того чтобы делать на трубах резьбу, их сваривают, и они расходятся под землей. Материал может быть старым или уже бывшим в употреблении.
Чистая вода по мутной схеме
Колодец, как и песчаная скважина, к сфере недропользования не относится и специальных разрешений не требует. Чего не скажешь об артезианских скважинах.
Законно использовать артезианскую воду могут только дачные кооперативы, которые оформлены как юрлица и бурят одну коллективную скважину на всех. И то на согласование с ведомствами уходит минимум полгода. Когда буровая деятельность лицензировалась, в документе значилось: компания имеет право делать глубинную скважину только заказчикам, у которых есть право на недропользование. В 2001 году лицензии отменили под эгидой поддержки малого бизнеса, однако закон "О недрах" как не рассматривал дачников в качестве недропользователей, так и не рассматривает.
В качестве эксперимента корреспондент "Денег" под видом дачника из Клинского района обратился в Федеральное агентство по недропользованию. Я сказал, что могу пробурить песчаную скважину, но хочу артезианскую. В ведомстве мне сообщили, что как частное лицо лицензию я не получу — по закону граждане России не могут быть недропользователями. При этом собеседник доброжелательно поведал, что формально можно бурить скважины любой глубины, хоть закон "О недрах" и разрешает мне брать воду только из первого водоносного горизонта, не являющегося эксплуатационным (в конкретном случае из песка). "Вы закон нарушите, но, так как выполнить его вы в принципе не можете, докапываться до вас никто не станет. Ройте спокойно",— удивил меня откровенностью чиновник. Впрочем, отметил он, иногда лицензии физлицам все же дают. Механизм неизвестен, но в любом случае это вряд ли законно. Цена вопроса — более 50 тыс. руб. Естественно, неофициально.
"Предприятия убиваются, чтобы получить лицензию, составляют проект охраны скважины,— говорит Алексей Киселев из "Гринпис России".— Правила изъятия природных ресурсов должны быть едины для всех с поправкой на то, что коттедж потребляет меньше, чем завод. А бесконтрольное бурение может привести к нарушению структуры водоносных слоев".
"Я думаю, государство будет закручивать гайки — это отличный способ отъема денег у дачников и фирм,— рассуждает один из буровиков.— Впрочем, многие наши клиенты готовы заплатить государству за право пользоваться артезианской водой. Но если в США, например, все ограничивается пошлиной, то в России даже юрлицам скважину нужно согласовывать в 15 инстанциях. И цена вопроса — 300 тыс. руб.". Для завода, который платит за свою промышленную скважину около миллиона, это посильная трата; для дачника, пробурившего свой участок за 300 тыс.,— грабеж.
Сейчас, рассказывают буровики, правовой недоучет порождает наушничество: председатели садовых товариществ получают письма от администрации с просьбой сообщать в милицию, если на каком-то участке появляется буровая мачта. Такие случаи наблюдаются в районах, где возможно только артезианское бурение. Милиция реагирует немедленно. Результатом ее бдительности обычно становится взятка.