фестиваль / изобразительное искусств
В Украинском доме проходит первый международный арт-фестиваль Fine Art Ukraine. Стремясь оправдать международность и фестивальность мероприятия, неутомимые организаторы, кажется, собрали на двух этажах здания все то, чего не успели выставить в рамках остальных своих массовых арт-акций. Все это посмотрела МАРИЯ ХАЛИЗЕВА.
В отличие от существующей уже выставки-ярмарки "Арт-Киев", которая с осени будет переформатирована в смотр достижений contemporary art, на Fine Art Ukraine решено было показывать более традиционное искусство современных художников. Мысль эта в целом здравая, только вот для качественного ее воплощения нужна крепкая кураторская группа. Потому как на Андреевском спуске ведь тоже продают всякое традиционное современное, но вот арт-общественность не склонна признавать это искусством. Сразу отметим, что окончательно разрешить такую дилемму в рамках первого Fine Art Ukraine не удалось: все то, чем украинские и европейские галереи заполнили второй этаж Украинского дома, зачастую мало отличается от уличного ассортимента. По структуре Fine Art Ukraine тоже аналогичен "Арт-Киеву" и двум большим салонам — скульптурному и антикварному: центральная экспозиция, несколько проектов помельче и парад галерей.
Главной звездой первого арт-фестиваля назначена Татьяна Яблонская, чья ретроспектива разместилась в холле Украинского дома. Представлены 56 ее работ разных лет из трех собраний — Национальной академии изобразительного искусства, Национального художественного музея и из числа принадлежащих семье художницы. Есть здесь немного неровные по части техники, но очень обаятельные "академические" вещи, среди которых особенно хороша "Обнаженная" (1939), нагловато разглядывающая зрителя чудными глазами с поволокой. Или вот одетые "Две девушки" (1940), одна из которых на треть написана учителем Яблонской — не менее знаменитым Федором Кричевским. Работы следующего десятилетия куда увереннее: взять хотя бы "Автопортрет" (1945), с которого смотрит интересная брюнетка с царственной осанкой, или трогательную картину "Простудились" (1954) с укутанной в одеяла девчушкой.
Пейзаж, которому Яблонская всегда особенно благоволила, представлен небольшой подборкой работ 1970-х годов и большущим набором холстов последних лет, включающим несколько пастелей 2000-х, которые выставлялись в Национальном художественном музее несколько лет назад. Прославившая художницу жанровая живопись на выставке в Украинском доме представлена всего тремя работами: обруганной в свое время "Перед стартом" (1947), несколько плоской, в духе закарпатцев картиной "Вместе с отцом" (1962) и второй версией "Свадьбы" (1964), про которую все знают, что она хуже, чем первая, в середине 1960-х сосланная в Харьков после разноса в Союзе художников УССР. И несмотря на то, что составители экспозиции старались максимально полно продемонстрировать творчество плодовитой художницы, выставка, заявленная в качестве самой большой ретроспективы Татьяны Яблонской за всю историю Украины, выглядит чрезвычайно блекло — уж оригинальную "Свадьбу" по такому-то случаю можно было в Харькове и добыть.
С другой стороны той стены, на которой висит "Свадьба", разместился проект "Жлоб-арт: биомасса" Ивана Семесюка с комиксами про гопоту; серия фотоколлажей "Я плюю на эпоху Возрождения!" некоего Брентона с лузгой от семечек, покрывающей полотна мастеров Ренессанса (как в работах Николая Ридного из проекта "Числа", о котором Ъ рассказывал 7 апреля); а также графическая серия "Хроники Троещины" Сергея Коляды с черно-белым рассказом о досуге жителей этого района. С последним неуловимо перекликаются работы известного графика Сергея Якутовича, представленные в проекте "Я-галереи". Но если работы господина Коляды обращены к простому зрителю, то опасно эротические аллегории про поруганную Украину господина Якутовича неплохо было бы напечатать, например, в журнале Верховной рады "Виче".
Еще один провал первого Fine Art Ukraine разместился в малом зале первого этажа — выставка одной картины, которой, к сожалению, стала "Девочка на фоне персидского ковра" Михаила Врубеля. Работа экспонируется в зале, задрапированном в черное, ограждена пошлыми бархатными канатами и дополнена заунывным саундтреком, так что все вместе похоже на церемонию прощания с усопшей, в роли которой выступает героиня картины — большеглазая дочь хозяина ломбарда Машенька Дахнович. Но на самом деле хоронят здесь, думается, искусство, которое после такой экспозиции непременно умирает как минимум для тех зрителей, которые увидели его в таком вот неудобном положении.