Генерал Романов производит впечатление человека, который реально представляет, что и как нужно делать в Чечне. Он своими руками строит мир, знает, как его создавать и что нужно предпринять для решения конкретной проблемы. Причем он занимается тем, чем, вообще-то, и не должен: договариваются о мире обычно все же политики. Отсюда, видимо, и досада Романова на явную недостаточность политических и экономических мер по разрешению кризиса.
С другой стороны, приоритет решения военных вопросов на сегодня все же неизбежен. Глупо строить дома и восстанавливать фабрики, если сохраняется вероятность того, что через месяц их снова будут бомбить. Романов заявляет, что широкомасштабные боевые действия возобновлены больше не будут, но слишком многое зависит не от него. Как в Чечне, так и в Москве. Он может и не знать о том, какая роль уготована чеченскому фактору в Москве. Сегодня конек — миротворчество, но что будет после декабрьских выборов и какие у кого виды на президентские выборы, пока не совсем ясно.
Между тем реального выхода из тупика в Чечне по-прежнему не видно. Вряд ли сдавать оружие откажутся только отъявленные бандиты, а с их устранением путь к миру будет открыт. (Кстати, разброс в цифрах, которые приводят московские руководители, оценивая количество несданного оружия, по меньшей мере настораживает: секретарь Совета безопасности и полпред Ельцина в Чечне Олег Лобов говорит о 70 тыс., министр МВД Анатолий Куликов — о 50-55.) Вряд ли доверие к федеральным властям в Чечне вообще восстановимо в обозримом будущем. Экономического чуда путем финансовых вливаний из Москвы, чтобы, по задумке, показать населению, "годами не получавшего зарплат", преимущества новой жизни и обеспечить его поддержку действиям Москвы, не получилось. И не получится, потому что нет ни необходимых для этого средств, ни четкой концепции осуществления этого плана. Пока люди рады тому, что не стреляют, но скоро — зима. Не имеющие крыши над головой и средств к нормальному существованию создадут новую криминальную среду. Но если раньше вину за все можно было сваливать на Дудаева, то теперь ответственность ложится на федеральные власти, и недовольство неизбежно будет направлено против новых властей.
Нет сомнений, что все это будет легко использоваться непримиримыми. Странно, что никто, похоже, и не пытается не только инициировать, но и играть на уже имеющихся противоречиях в их стане. Вероятно, сейчас они действительно объединились вокруг Дудаева, на котором Москва, судя по всему, уже поставила крест и разговаривать с которым не намерена. Махнуть на него рукой нельзя — каково бы ни было число его сторонников, его влияние на обстановку весьма ощутимо. Однако решить проблему простым устранением мятежного президента можно было четыре года назад. Сейчас его место уже готовы занять и Басаев, и Гелисханов, и Хамзатов. Если им удастся договориться между собой при дележе власти и сфер влияния, ликвидация Дудаева лишь добавит решимости непримиримым и увеличит число их сторонников.
В любом случае решение кризиса (если оно вообще возможно) не может заключаться лишь в сборе оружия. Упование на выборы тоже выглядит странным — непонятно, что они вообще могут решить. Сейчас выработка политики чеченского урегулирования предана в аппарат Совета безопасности. Очередной госорган начал создавать очередной план. Неизменно лишь одно — отсутствие ясно сформулированной и просчитанной государственной программы, включающей в себя все аспекты — от военных и идеологических до экономических и организационных.
ОТДЕЛ ПОЛИТИКИ