Белорусский президент Александр Лукашенко публично воздал хвалу рейхсканцлеру Адольфу Гитлеру. Возникший в результате скандал совершенно затмил неопределенные итоги первого тура состоявшихся 29 ноября довыборов в уже полгода как бездействующий ВС Белоруссии. Российские политики оказались перед выбором: они должны либо внести в тесные союзнические отношения с Белоруссией существенные коррективы, либо признать, что желание Лукашенко подражать Гитлеру не вызывает у них неприятия и не может служить препятствием для дальнейшей дружеской интеграции.
Что белорусскому здорово, то немцу смерть
Немцы поспешили сделать уточнения. Представители газеты Handelsblatt указали, что, хотя Лукашенко действительно хвалил фюрера, они выпустили из интервью соответствующие пассажи, не сочтя возможным печатать такие речи. Достоянием же гласности апология Гитлера стала благодаря радиоинтервью белорусского президента, за которое Handelsblatt не может нести ответственности. Немец, претендующий на респектабельность, в страшном сне не может подумать о том, чтобы не то что говорить, но даже выслушивать речи, подобные лукашенкиным. Между тем Лукашенко отнюдь не желал эпатировать граждан Германии, а, напротив, в меру своего разумения хотел сделать им приятное и посредством удачного сравнения выставить свою политику в выгодном для них свете.
Но странно было ждать от Лукашенко чувствительности к болевым точкам немецкого сознания, если он оказался столь же нечувствителен к бедам родной, белорусской истории. Замначальника администрации президента РБ полковник Заметалин указал, что "белорусский президент, впитавший всю горечь и трагизм истории своего народа, знающий, что фашисты сожгли в республике более двух тысяч деревень и городов, уничтожили каждого третьего жителя Белоруссии", не мог позволить себе таких высказываний. Не мог, а все ж таки позволил — следовательно, не впитал "всю горечь и трагизм", следовательно, либо вовсе не знал о гибели каждого третьего соотечественника и о бесчисленных хатынях, либо не ощущал это как нестихающую боль белорусской души или, по крайности, как основание для соблюдения некоторых приличий.
Рассуждения о фюрере — бесспорно, плевок в душу собственного народа, но ведь из этих плевков, хотя до сих пор несколько менее смачных, и состояло все государственное служение Лукашенко. Он фактически лишил белорусский язык статуса государственного. Он упразднил старинную белорусскую государственную символику, заменив ее на уже ни с чем не сообразную — прежний флаг БССР, но без серпа и молота. Он регулярно призывал к самоупразднению белорусской государственности как таковой и оставил эти призывы лишь в последнее время — ощутив себя фюрером. История с апологией Гитлера сюда укладывается вполне, ибо в Белоруссии тема военной трагедии стала центральной в творчестве лучших, таких как Василь Быков, представителей национальной интеллигенции, более того, на этой теме белорусская интеллигенция, по сути, и сформировалась. Хатынь — такая же неотъемлемая принадлежность национальной идеологии, как запрещенные Лукашенко бело-красный флаг и всадник на гербе "Погоня".
При ненависти Лукашенко к национальной интеллигенции трудно было ожидать от него тактичного отношения к стержневой теме белорусской культуры. В смысле психологическом мы имеем дело не с традиционным номенклатурщиком, для которого естественно стремление к подчинению и огосударствлению культуры, а со стадиально гораздо более ранним типом — революционным матросом Кошкодавленко, наслаждающимся уничтожением культуры.
Такие вещи позволяет себе ближайший союзник России
Некий лидер публично объявляет о своем желании подражать внутренней политике Адольфа Гитлера, очевидно, имея в виду физическую расправу над оппозицией, а затем — и над ближайшими соратниками ("ночь длинных ножей"), систему принудительного труда и лагерей для перевоспитания. В плане формально-дипломатическом можно только развести руками — дипломатические отношения поддерживались даже с угандийским диктатором Иди Амином и центральноафриканским императором Бокассой, на фоне которых Лукашенко смотрится вполне пристойно. Сам по себе факт дипломатических отношений значит лишь то, что две страны не собираются немедленно воевать — и не более того.
Но в случае с Россией речь идет о неизмеримо большем, чем формальные сношения. Белоруссия находится с Россией в таможенном союзе, получает от нее существенные дотации, пограничные столбы между двумя государствами торжественно снесены, регулярно и на самом высоком уровне ведутся разговоры о дальнейшей интеграции — вплоть до полного слияния. При обсуждении проблем постсоветского пространства российские государственные деятели высказывают претензии практически ко всем бывшим союзным республикам — но только не к Белоруссии. На недавних слушаниях в Фонде Карнеги видный демократ, председатель думского комитета по международным делам Владимир Лукин остро критиковал Украину, тогда как российско-белорусские отношения назвал образцовыми. То, что на Украине имеет место достаточно по постсоветским меркам развитая демократия, а в Белоруссии — батька Лукашенко, несущественно для видного борца с ельцинским тоталитаризмом.
Подобные Лукину любители интеграции могли бы возразить, что во внешней политике нет ни морали, ни приличий, а одни национальные интересы. Украина виновата уже тем, что России хочется кушать Крым, а Лукашенко радеет о стратегических интересах России больше, чем она сама — так в чем же он может быть виноват? Белоруссия в некоторых отношениях ближе к статусу протектората, чем независимого государства. А концепция особых интересов России на постсоветском пространстве базируется как раз на том, что все ближнее зарубежье должно стать большим российским протекторатом — значит, Лукашенко, как пионера в этом деле, надо всячески поощрять. Возможно, поэтому все официозные российские СМИ дружно промолчали о лукашенкиной любви к Гитлеру — чего не сделаешь ради национальных интересов.
С невменяемыми не интегрируются
Безотносительно к оценке внешнеполитического интриганства как такового, следует заметить, что интриганство не есть синоним идиотизма. В любви российских мужей к Лукашенко эта необходимая грань несколько стирается. При установлении покровительственного отношения к Белоруссии следовало иметь в виду, что патрон не только пользуется преимуществами своего положения, но и несет ответственность за поведение опекаемого. Если отношения РБ и РФ имеют особый статус, тогда и требования, предъявляемые Россией к поведению президента РБ, должны быть особыми. На практике все это понимают именно так: когда летом белорусская ПВО сбила воздушный шар с двумя спортсменами, комментарии полнились намеками на то, что дело не в Лукашенко, а в Грачеве. Чтобы Грачев (Ельцин, Черномырдин, Козырев etc.) не отдувались за очередные подвиги Лукашенко, им следовало бы в самой внятной форме потребовать от белорусского президента вменяемого поведения, а в случае невозможности добиться этого — сделать напрашивающиеся выводы о дальнейшем характере российско-белорусских отношений. Репутация РФ настолько отягощена деяниями самих российских политиков, что принимать на себя ответственность еще и за поступки бесноватого директора совхоза представляется чрезмерной роскошью.
Соотечественников так не защитить
В обоснование концепции ограниченного суверенитета постсоветских государств российские политики указывают на необходимость защиты соотечественников от гонений со стороны коренной нации (эстонцев, казахов, латышей etc.). Предполагается, что, оказавшись в положении протекторатов, эти государства станут аккуратнее обходиться с правами русского населения. Нынешняя практика Лукашенко и тем более обнародованная им программа подражания Адольфу Гитлеру означают чрезвычайное ущемление прав и свобод всех граждан Белоруссии, в том числе, естественно, и русских. Официально объявленные особые отношения между двумя странами представляют — согласно вышеизложенной теории — особо благоприятные возможности для защиты соотечественников. Если же теория не сработает и никакой защиты от фюрера-соседа соотечественники не получат, это может означать две вещи.
Или под защитой подразумевается исключительно защита от национального неравноправия, а если русские и коренная нация одинаково бесправны и гонимы, то никакого повода для беспокойства нет. Хоть бы и всех в газовую камеру — главное, чтобы на общих основаниях. Или же защита соотечественников есть словесный камуфляж для создания пятой колонны в соседских странах и обеспечения возможности урвать кусок соседской земли. Сами же люди-соотечественники — не более чем цинично используемое орудие империалистической политики.
Дружба с Лукашенко зашла слишком далеко
Перед российскими политиками дилемма: самым жестким образом вправить Лукашенке мозги или молчаливо признать себя такими же лукашенками. Скорее всего, они будут мучительно колебаться, избегая первого варианта и неуклонно сползая ко второму. В миф о постсоветской интеграции и флагмане ее Лукашенко вложено слишком много денег, трудов и личных репутаций, чтобы честно назвать кошку кошкой. То, что Лукашенко невменяем, было видно с начала его президентского служения. То, что таможенный союз — как то теперь открыто признает ГТК РФ — означает огромную брешь в российской границе, было очевидно с самого начала, ибо не станут нищие таможенники нищей страны, не щадя сил и самой жизни, защищать экономические интересы чужого государства. То, что Белоруссия на всех парах идет к крупному политическому кризису, исход которого может аннулировать все соглашения, заключенные нынешним режимом, не видел только слепой.
Все это чревато крушением ряда блестящих репутаций. Если видные политики полтора года в упор не видели очевидного, может зародиться подозрение, что они сами недалеко ушли от Лукашенко. Положение усугубляется тем, что лукашенкин режим являл собой практическое воплощение тех посулов, которыми сегодня кормит избирателей большая часть российских политиков — "Хотите жить как в Белоруссии (колбаса дешевая, пенсии платят, с работы не выгоняют) — голосуйте за КРО (КПРФ, АПР, ЛДПР, СДПР...)". Власть боялась очевидности прошлого, оппозиция боялась очевидности будущего — все предпочитали надеяться, что само рассосется. Но надеждам не суждено было сбыться. Лукашенко показал мудрость пословицы "Бойся быка спереди, лошади сзади, а дурака со всех сторон" — и пустился в рассуждения об Адольфе Гитлере.
------------------------------------------------------
Так говорил Лукашенко
"Не все только плохое было связано в Германии с известным Адольфом Гитлером. Он перечеркнул все хорошее, что он сделал в Германии, своей внешней политикой... Но вспомните его власть в Германии. Ведь немецкий порядок формировался веками. При Гитлере это формирование достигло наивысшей точки. Это то, что соответствует нашему пониманию президентской республики и роли в ней президента... Не может быть в каком-то процессе или в каком-то человеке все черное или белое. Есть и положительное. Гитлер сформировал мощную Германию благодаря сильной президентской власти... Германия поднялась благодаря сильной власти, благодаря тому, что вся нация сумела консолидироваться и объединиться вокруг лидера. Сегодня мы переживаем такой же период времени, когда нужна консолидация вокруг одного человека или группы людей, чтобы выжить, выстоять и подняться на ноги. Отдано это мне на откуп. Какие я приму меры — такие и будут. Абсолютная власть — это абсолютная ответственность. Я готов к абсолютной ответственности".
-------------------------------------------------------
МАКСИМ СОКОЛОВ