Малой нефтью
Падение цен на нефть и нехватка заемных средств поставили нефтепроизводителей в затруднительное положение. Но для средних и малых нефтекомпаний (СНК и МНК) обвал мировых рынков обернулся тем, что подстегнул кризисные процессы, наметившиеся еще до кризиса. В результате недостаток перерабатывающих мощностей, чрезмерная налоговая нагрузка и высокая экспортная пошлина поставили многие СНК и МНК на грань банкротства.
Трудноизвлекаемый прогноз
До кризиса в России насчитывалось около 150-160 малых и средних нефтяных компаний, которые занимались разработкой непривлекательных для больших холдингов месторождений — с незначительными или трудноизвлекаемыми запасами. Три четверти добываемой ими нефти, по данным Ассоциации малых и средних нефтегазодобывающих организаций («Ассонефть»), обеспечивают три региона — Ханты-Мансийский АО, Республики Татарстан и Коми. В 2007 году СНК и МНК извлекли немногим более 20 млн тонн нефти и конденсата, что составило около 4% от общих объемов нефтедобычи, тогда как в 2001 году на долю «малышей» приходилось 10% добытого сырья.
Для сравнения: малые и средние нефтяные компании Канады обеспечивают более 30% совокупной добычи. Около 480 млн тонн нефти на месторождениях с запасами до 15 млн тонн (то есть тех, которые вряд ли заинтересуют крупных игроков) находятся в нераспределенном госфонде. Введение их в эксплуатацию, по подсчетам «Ассонефти», позволит через пять лет увеличить добычу на 20-25 млн тонн в год.
Для средних и малых нефтекомпаний России главными последствиями разразившегося финансового кризиса стали снижение маржи из-за падения цены на нефть и сокращение инвестиций в разработку месторождений из-за подорожания заемных средств.
Сейчас все небольшие компании озабочены привлечением финансовых средств. «Большим компаниям легче привлекать финансирование на долгосрочную перспективу как в банке, так и на рынке. У малых компаний возможностей эффективно вести переговоры с банками меньше»,— отмечает Игорь Лотаков, партнер по предоставлению аудиторских и консультационных услуг компаниям нефтегазового сектора PricewaterhouseCoopers (PwC). От недостатка ликвидности сейчас в той или иной степени страдают все независимые нефтепроизводители мира.
К примеру, польскому концерну PKN Orlen (входит в топ-50 СНК мир,а по версии PwC), планировавшему покупку 10% акций литовской НК Mazeikiu Nafta, пришлось договариваться с правительством Литвы о рассрочке платежей.
Однако куда больнее кризис ударил по российским СНК и МНК: из-за резкого падения цены на нефть и сохранения при этом высоких экспортных пошлин и ставки НДПИ в балансах большинства компаний возник разрыв ликвидности. По мнению генерального директора «Ассонефти» Елены Корзун, за счет «двойной привязки» НДПИ и пошлины к котировкам Urals в 2008 году налоговая нагрузка увеличилась в пять с половиной раз по сравнению с 2001 годом. За этот период доля НДПИ и пошлины ко всем налогам в нефтедобыче выросли с 54,9% до 79,4%, или в 7,9 раза — и это без расходов на транспортировку нефти на экспорт.
«Действующее налогообложение добычи нефти действительно чрезмерное, у него нет запаса прочности,— уверена Елена Корзун.— Любая система налогов должна быть чувствительна к различным сценариям поведения рынка и адекватно реагировать на его вызовы».
Бывшая компания
Ситуация вокруг нефтяной компании Urals Energy, одним из акционеров которой является бывший зять Бориса Ельцина Леонид Дьяченко,— наглядный пример того, чем грозит текущий кризис российским средним и малым НК. В январе из-за невозможности рассчитаться по кредитам со Сбербанком компания решила в счет долга, составившего $630 млн, передать ему свои основные активы — Дульсиминское и Среднеботуобинское нефтегазоконденсатные месторождения в Восточной Сибири, запасы которых оцениваются в 60 млн тонн нефти и конденсата. Права на распоряжение восточносибирскими месторождениями были переданы ООО «Сбербанк Капитал».
В обращении к акционерам совет директоров компании объяснил свое решение «отягчающейся с каждым днем ситуацией с ликвидностью». Расплатиться с банком по двум займам Urals должна была еще в ноябре, попытки продлить кредиты оказались безуспешными, а переговоры о возможной покупке компании иностранным игроком были прекращены. Потеряв восточносибирские месторождения, компания оказалась фактически на грани банкротства: свои активы в Республике Коми она продала еще раньше, а оставшиеся предприятия либо выставлены на продажу, либо занимаются геологоразведкой, но не добычей.
С куда меньшими потерями пережить кризис, возможно, удастся компаниям Imperial Energy и «Альянс». В ноябре 2008 года крупнейшая нефтяная компания Индии ONGC приобрела за $2,58 млрд 100% акций британской Imperial Energy, владеющей 12 лицензиями на разработку месторождений в России (в основном в Томской области) и одной — в Казахстане. Тогда же было объявлено о слиянии НК «Альянс», владеющей Хабаровским НПЗ, с West Siberian Resources, добывающей нефть в Томской области.
Однако вероятность того, что и другим независимым средним и малым нефтедобытчикам удастся остаться на плаву, не так велика. «Будущее неминуемое банкротство тех, кому посчастливилось пережить последние месяцы 2008 года, приведет к тому, что многие из них будут куплены вертикально интегрированными компаниями по бросовой цене»,— предрекает Виталий Громадин.
«Тем более что в последнее время на российском рынке сложилась ситуация, при которой малые и средние нефтяные компании часто представляют собой сателлайты больших,— подтверждает Игорь Лотаков.— От больших НК зависит во многом финансирование, сбыт и регулирование маржи малых компаний. То же можно сказать и о структуре их капитала: небольшие компании часто финансируются под патронажем крупных игроков».
Такая схема действует, например, в Татарии: малые компании, которым отданы лицензии на разработку недостаточно рентабельных для «Татнефти» месторождений, вынуждены использовать инфраструктуру республиканского монополиста.
Стратегия обещания
В прошлом году проблемы независимых нефтедобытчиков неоднократно обсуждались на высшем государственном уровне.
Еще летом прошлого года на совещании в правительстве под руководством вице-премьера Игоря Сечина и при участии руководителей «Ассонефти», «Нобель Ойл», Urals Energy, «Богородскнефти» (Саратов) и татарского «Нефтеконсорциума» был принят за основу проект строительства НПЗ для переработки «малой нефти». Господин Сечин обнадежил нефтяников, заявив, что государство примет участие в строительстве для них НПЗ мощностью не меньше 12 млн тонн (первого крупного перерабатывающего завода со времен СССР) и прогнозной стоимостью $8 млрд.
Для будущего российских СНК и МНК этот проект стратегически важен. В отличие от крупных нефтяных компаний, обладающих собственными перерабатывающими мощностями, независимые производители занимаются в основном добычей. Отсутствие инфраструктуры затрудняет им выход на рынок и делает их еще более зависимыми от крупных холдингов.
Фискальные меры
Осенью, когда положение независимых отечественных производителей ухудшилось в связи с обвалом мировой нефтяной отрасли, представители средних и малых НК начали подавать петиции в правительство.
В октябре «Ассонефть» обратилась в профильные министерства с просьбой снизить экспортные пошлины на нефть минимум на $110 за тонну. Ассоциация подсчитала, что при сохранении прежней ставки на НДПИ и таможенных пошлин, установленных исходя из «докризисных» высоких экспортных цен, прямые убытки от реализации нефти на экспорт составят в ноябре не меньше $102 за тонну. Кроме того, непростая ситуация на внутреннем рынке осложнилась участившимися случаями неплатежей за поставленную на НПЗ продукцию.
Еще одно обращение — на этот раз в Минфин и налоговую службу — нефтяники направили в декабре. Тогда они выступили с предложением отсрочить как минимум на два месяца уплату НДПИ на сумму $105 млн, которую должны были перечислить в бюджет до 25 декабря. Поскольку ни собственных средств, ни возможности привлечь банковские кредиты у них не было, должники попросили у правительства трехмесячные беззалоговые кредиты на покрытие кассовых разрывов, а также налоговые каникулы на период освоения новых месторождений.
Без господдержки, уверяли просители, предприятия, добывающие менее 400 тыс. баррелей нефти в сутки, будут вынуждены вскоре приостановить работу (ряду компаний, работающих в Самарской, Оренбургской областях, в Татарии и Коми, пришлось остановить добычу еще в декабре).
Просьбы нефтяников были услышаны, и ряд мер правительство приняло. С 1 ноября 2008 года понижена ставка таможенной пошлины на экспорт сырой нефти с $372,2 до $287 за тонну и введена более гибкая система расчета ставки, исходя из мониторинга цен на нефть не за два месяца, как раньше, а за месяц. Спустя три месяца экспортная пошлина понизилась до $100,9 за тонну, а в конце марта (когда цена едва перевалила за $42 за баррель) Владимир Путин подписал постановление о снижении ставки с 1 апреля до $110 за тонну сырой нефти.
Однако, по мнению Елены Корзун, для стабилизации положения малых и средних предприятий этого недостаточно. «Нужно безотлагательно, не дожидаясь новых потрясений, снизить налоговую нагрузку на нефтедобычу, устранить временной фактор расчета экспортных пошлин и принять меры по регулированию цен на нефть на внутреннем рынке,— полагает она.— Нагрузку по НДПИ надо снизить примерно на 10%, максимальное значение экспортной пошлины для интервалов котировок Urals свыше $25 за баррель не должно превышать 55-60% от прироста цены. Сейчас оно составляет 65%».