Минувшая неделя прошла под знаком нового конфликта между банками. Его уже стали даже именовать войной. Сами банкиры этого слова стараются избегать. Да и по существу, едва ли можно назвать войной взаимные обвинения, пусть даже самые резкие, или угрозы обращения в суд. Но есть обстоятельство, позволяющее говорить — независимо от употребляемого термина — об угрозе серьезного сбоя в процессе упрочения российской государственности.
Политическая сцена в стабильном государстве может быть абсолютно спокойной, как, например, в Швеции, или беспрестанно конфликтной, как в Италии. Рыночная конкуренция в стабильном государстве может быть корректным соревнованием джентльменов, но бывает и борьбой агрессивных соперников. Юридическая система может опираться на прецедентное право, а может отрицать его. Однако один элемент устойчивой государственной конструкции воспроизводится независимо от национальных традиций и национального темперамента. Это банковская система — а точнее, ее консерватизм, приверженность как писаным законам, так и неписаным правилам. Здесь не приняты "поглощения без предупреждения", сиюминутная выгода от внезапного нападения оборачивается потерей репутации. Готовность же всего банковского сообщества принять воинственные правила поведения чревата необратимой эрозией — в той сфере, которая более всех других должна быть устойчивой и консервативной. Корпоративная замкнутость и своеобразный свод негласных правил поведения во многом спасают финансовую систему стран Запада от сильных потрясений, которыми чреват выход конкуренции за рамки, установленные как местным законодательством, так и общественным мнением. Россия, однако, пока лишена такого иммунитета.
Итак, начата открытая и жесткая борьба за право приобрести контроль над наиболее привлекательными объектами государственной собственности. Партия находится в стадии дебюта. Ъ проведет ее подробный анализ в следующем номере, когда ходы сделают все ее участники. Пока же мы сознательно ограничимся исследованиями самого механизма банковских конфликтов: в связи с чем и как они возникали, как протекали и как гасились. Опыт прошлых конфликтов может помочь выявить скрытые пружины конфликта нынешнего.
Участники конфликта
| Капитал | Активы | Уставный фонд | |
|---|---|---|---|
| Инкомбанк | 1 124 182 | 14 049 433 | 699 707 |
| "Российский | 645 718 | 10 512 961 | 501 071 |
| кредит" | |||
| "Менатеп" | 525 674 | 7 617 775 | 87 039 |
| Альфа-банк | 150 901 | 4 445 463 | 28 235 |
по состоянию на 1 июля 1995 года, млн руб.
Повод для конфликта
АООТ "Нефтяная компания 'ЮКОС'" создано 15 апреля 1993 года специальным постановлением правительства, выпущенным в соответствии с указом президента России. По состоянию на 1 июля 1995 года активы компании превышали 250 млрд рублей. "ЮКОС" обладает крупнейшими в России запасами углеводородного сырья (свыше 2 млрд тонн).
На залоговый аукцион 8 декабря выставляется 45% акций "ЮКОС", находящихся в федеральной собственности. Стартовая цена пакета на аукционе — $150 млн; задаток в $4,5 млн должен быть перечислен на счет в ОНЭКСИМбанке. Победитель аукциона примет участие в инвестиционном конкурсе по продаже еще 33% акций компании, также находящихся в госсобственности. Участники конкурса должны предварительно депонировать $350 млн на счетах Минфина в ЦБ, а задаток в 57,75 млн руб. перечислить на расчетный счет Российского фонда федерального имущества. Участие иностранного капитала в аукционе и конкурсе не допускается. Представителем ГКИ по подготовке и аукциона, и инвестиционного конкурса является банк "Менатеп".
Предмет конфликта
| Дата | Наименование компании | Пакет акций, выставляемый на аукцион (% уставного капитала) |
|---|---|---|
| Состоявшиеся аукционы | ||
| 3 ноября | АО "Сургутнефтегаз" | 40,12 |
| 1995 года | ||
| 17 ноября | АО "Северо-Западное | 25,50 |
| 1995 года | пароходство | |
| АО "Нафта-Москва"* | 15,00 | |
| АО "Челябинский | 15,00 | |
| металлургический | ||
| комбинат" | ||
| РАО "Норильский никель" | 38,00 | |
| Предстоящие аукционы | ||
| 7 декабря | Дальневосточное морское | 14,85 |
| 1995 года | пароходство | |
| НК "ЛУКойл" | 5 | |
| НК "СИДАНКО" | 51 | |
| Новолипецкий | 15 | |
| металлургический | ||
| комбинат | ||
| АО "Кировлеспром" | 22,14 | |
| Новороссийское морское | 20 | |
| пароходство | ||
| Мурманское морское | 23,5 | |
| пароходство | ||
| Туапсинский морской | 20 | |
| торговый порт | ||
| Архангельский ЦБК | 20 | |
| Соломбальский ЦБК | 20 | |
| Братский ЛПК | 23,75 | |
| 8 декабря | НК "ЮКОС" | 45 (одновременно |
| 1995 года | 33% выставляется на | |
| инвестиционный | ||
| конкурс) | ||
*итоги аукциона аннулированы, повторный аукцион назначен на 28 декабря (см. материал в этом номере Ъ)
Что такое залоговый аукцион?
Аукционы на право кредитования правительства под залог акций приватизированных предприятий, находящихся в федеральной собственности (залоговые аукционы), проводятся в соответствии с указом президента России от 31 августа 1995 года "О порядке передачи в 1995 году в залог акций, находящихся в федеральной собственности". Список предприятий, акции которых выставляются на залоговые аукционы (всего таких предприятий 29) определен Госкомимуществом.
Перед аукционом специальная аукционная комиссия, состоящая из представителей Минфина, Госкомимущества, Российского фонда федерального имущества и ряда отраслевых министерств, определяет состав его потенциальных участников, стартовую цену пакета акций и дополнительные условия. Претендент на акции, удовлетворивший всем формальным требованиям и допущенный к участию в аукционе, подает аукционной комиссии конкурсное предложение о сумме кредита. Победителем аукциона является тот участник, который предложит наибольшую сумму кредита. Победитель подписывает с Минфином соответствующий договор, после чего в обмен на кредит получает в залог акции, а также приобретает право голосовать на собраниях акционеров.
Реализация принадлежащих государству и переданных в залог акций согласно указу президента будет возможна с 1 сентября 1996 года. Процент по кредиту, получаемый залогодержателем, определяется как LIBOR+0,5%.
-------------------------------------------------------
Людвиг Эрхард
Благосостояние для всех
Мое отрицательное отношение к групповым интересам основывается на убеждении, что с хозяйственно-политической и государственно-политической точек зрения государству не представляется возможным дарить привилегии отдельным группам, распределять тут или там меньше или больше даров и милостей. При подобной практике государство и в особенности министр хозяйства неизбежно очутятся в невозможной ситуации. Ибо где те масштабы, исходя из которых кто-либо может сказать: эта, а не та отрасль хозяйства, эта группа или та профессия должны поощряться государством в таком-то направлении, но другие не должны — да на каком основании? Подобный образ действий был бы в корне неправильным.
Решение не может быть найдено — за исключением разве очень редких случаев — в непосредственном разрешении отдельных проблем. Решение можно найти только в разрешении общехозяйственных задач, от успешного выполнения которых, в конце концов, выигрывают все. Если народное хозяйство процветает в целом, причем народное хозяйство понимается мною как неотъемлемая часть всей нашей общественно-хозяйственной жизни, тогда будут процветать также и все отрасли и группы хозяйства.
Недопустимо считаться с особыми интересами, уступать отдельным требованиям определенных хозяйственных кругов также и из-за взаимозависимости всего хозяйственного бытия. Каждое отдельное мероприятие в народном хозяйстве влечет за собой последствия даже в тех областях, которых эти мероприятия непосредственно не касаются и о которых при поверхностном наблюдении никто не может предположить, что и они могут оказаться в сфере влияния этих мероприятий...
...Если я до сих пор разбирал претензии некоторых хозяйственных кругов средних классов населения, то это не означает, что наша промышленность всегда занимает правильные позиции. Не раз в течение последних лет создавалось впечатление, что промышленность тяготится рыночным хозяйством и не прочь, хотя и втихомолку, от него избавиться. Единственно верной является, конечно, противоположная точка зрения. Промышленные круги должны были бы решительно признать, что они из внутреннего убеждения безоговорочно поддерживают принципы свободного рыночного хозяйства.
Там, где рыночное хозяйство при выполнении им своих функций наталкивается на препятствия, нужно требовать создания условий для более свободной деятельности. Промышленность вправе требовать, чтобы государство не ограничивало искусственно или чрезмерно свободу предпринимателя, чтобы налоговая политика оставляла ему достаточно капитала для выполнения предпринимательских задач в интересах народного хозяйства. Только в том случае, когда промышленные круги именно таким образом ведут борьбу за свои интересы, эта борьба может быть признана вернонаправленной.
------------------------------------------------------
Банковский конфликт. Почему эти два слова вызывают вдруг такую настороженность? Потому, возможно, что "банкир-скандалист" звучит практически так же, как "полицейский-преступник" или "гробовых дел мастер". В этих словосочетаниях присутствует нечто противоестественное. Банкир — это хранитель денег, фигура в противоположность бирже олицетворяющая стабильность, осторожность, прагматизм и спокойствие. Банковская тайна для современного человека столь же священна, что и тайна исповеди.
Можно ли доверять банкиру, публично ведущему свои дела? Этот вопрос в России, в отличие, скажем, от США, не имеет однозначного ответа. Старейшим российским коммерческим банкам всего по 7 лет, и ответы на вопросы, заданные сейчас, уже через год окажутся безнадежно устаревшими. Нельзя односложно переносить нормы поведения, принятые в западном мире, в российские реалии. Россия — не Запад, как бы нам этого порой не хотелось. И тем не менее во всем мире публичная огласка самого факта наличия конфликта интересов, в который замешан тот или иной банк, рассматривается как сенсация. Такого рода информация способна нанести серьезный ущерб любому банку — вызвать нежелательные колебания котировок его акций, дестабилизировать сегмент рынка, в котором сильны позиции этого банка, или даже привести к переводу депонированных на его счетах средств к его более "тихим" конкурентам.
Разумеется, у нас этого пока можно не бояться. Наши банки опасаются другого. Тесный альянс государства и их конкурентов может привести в действие такие силы, перед которыми отступает любая рыночная стихия. Символично прозвучало признание президента банка "Российский кредит" Виталия Малкина: "Мы понимаем, чем сейчас рискуем. Число финансовых проверок может теперь у нас возрасти до 365 дней в году". Неужели госсобственность стоит таких повышенных рисков? Очевидно, стоит, если руководители трех банков идут на них. Ставки в конкуренции за лучшие объекты госсобственности столь высоки, что рождают в этой борьбе нетрадиционные приемы. Возможно, последствия их будут столь же нетрадиционны. Например, появится новое соглашение о разделе сфер влияния, в большей степени учитывающее интересы аутсайдеров соревнования за контроль над национальной экономикой.