премьера / кино
Сегодня выходит в прокат анимационный фильм "Вверх", открывавший нынешний Каннский фестиваль,— это первый в истории фестиваля случай, когда мультфильм был показан на открытии. Чем заслужила высокую честь эта технически безупречная, как и все фильмы студии Pixar, но содержательно заурядная картина, не поняла ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Трудно было представить, что какой-то пиксаровский мультфильм будет воспринят более восторженно, чем предыдущий шедевр этой студии,— "ВАЛЛ-И", love story двух роботов, провозглашенная "великим фильмом о любви". Однако в восторгах по поводу фильма "Вверх", рассказывающего о воздухоплавательных достижениях овдовевшего пенсионера, американская пресса захлебывается еще сильнее — эта картина, очевидно, претендует как минимум на статус "великого фильма о смерти". Начинается она, впрочем, тоже с любви, точнее, с истории знакомства главного героя с беззубой девочкой и последующей идиллической семейной жизни, омраченной разве что отсутствием потомства.
Безмятежное течение десятилетий, за которые герой из круглолицего мальчика в квадратных очках превращается в старичка в тех же очках, но уже с прямоугольной челюстью, передано быстрой нарезкой огромного количества разнообразных галстуков, которые за время совместной жизни жена успевает поназавязывать мужу. Тут можно поспорить, является ли затягиваемый на шее, как петля, галстук удачным символом семейного счастья — но в любом случае об обожаемой супруге героя, кроме умения управляться с галстуками, известно лишь то, что она до самой смерти мечтала попасть на некий Райский водопад в Южной Америке. Получив повестку из дома престарелых и поняв, что осадившие его избушку застройщики неминуемо его выселят, овдовевший старичок отправляется осуществлять супругину мечту, не выходя из дома, а прицепив к нему сверху гроздь разноцветных воздушных шариков, достаточно большую, чтобы привести недвижимость в движение. Отлет вместе с домиком, в любимом кресле, с фотографиями дорогой покойницы на стенах туда, где время остановилось,— умиротворяющая метафора тихой естественной смерти, однако когда взлетевший над облаками герой решает, что он наконец в раю, раздается стук в дверь. Оказывается, за крыльцо уцепился патологически разговорчивый юный следопыт монголоидного вида, состоящий из одной головы, точнее, из щек и мечтающий получить значок "За помощь пожилым людям", после чего ему светит повышение до "старшего следопыта".
В попытках поиграть в игру "кто дольше продержится с закрытым ртом" недовольный старик и навязчивый ребенок долетают до южноамериканского "затерянного мира", где встречают помешанного на собаках знаменитого путешественника, когда-то несправедливо дисквалифицированного за фальсификацию редкого скелета вымершей птицы, но лелеющего тщеславную мечту поймать птицу счастья и восстановить репутацию. В качестве птицы счастья выступает бестолковая пернатая самка некоего павлинообразного фантастического вида, падкая на шоколад, которым набиты карманы жирного бойскаута. Из-за птицы возникает конфликт между профессиональным путешественником и пенсионером-летуном, на сторону которого перебегает рыжий беспородный пес, затесавшийся среди прислуживающих путешественнику многочисленных ротвейлеров, доберманов и бульдогов с говорящими ошейниками.
Когда из-за чудо-птицы начинается, извините за выражение, веселая чехарда с погонями и драками, "Вверх", как и "ВАЛЛ-И", окончательно распадается на первую, человечно-трогательную часть и вторую — бессмысленно-потешную. На второй половине, однако, начинаешь подозревать, что это фильм не о смерти, а, наоборот, о том, что поддерживает интерес к жизни, а именно имеющийся у каждого непреодолимый addiction, нечто такое, на что каждый ведется автоматически: одинокий пенсионер — на водопад в Южной Америке, следопыт — на значки, павлиниха — на шоколад, собаки — на брошенный мячик и слово "белка", чокнутый путешественник — на птицу счастья. Ответ на вопрос, стоит ли ради всех этих притягивающих к земной жизни вздорных зависимостей отказываться от мудрого стремления вверх, туда, где не действует закон тяготения, разумеется, решается в фильме так, чтобы не расстроить жизнерадостных бойскаутов, еще не доевших все отмеренное им судьбой мороженое.