Известно, что каждый американец в среднем имеет три пластиковые карточки. В России все обстоит скорее наоборот: на трех граждан приходится в лучшем случае одна карточка. Между тем уже без малого пять лет прошло с тех пор, как наши граждане познакомились с международными карточками, а три года назад появились и первые российские. Так нужны ли нам пластиковые деньги? И если нужны, то какие?
Обилие платежных систем до добра не доводит
В нью-йоркском аэропорту JFK среди рекламных щитов был (а может быть, есть до сих пор) и такой: на характерном для карт American Express бледно-зеленом фоне поверх символического изображения карточки значится: "If You have green card, You don't need visa". Воздадим должное удачному выбору места для подобной рекламы: для неамериканцев, которые прибывают в Нью-Йорк или покидают его, она явно имеет двойной смысл. Речь, однако, не об этом. Кто бы ни прочел этот слоган, по идее должен задуматься о правильности своего выбора карточной системы.
Разумеется, относится это прежде всего к нероссийским гражданам. Для подавляющего большинства жителей России вопрос о выборе между American Express и VISA фактически не стоит: предпочтение сразу отдается VISA — и доступнее, и дешевле. Если и приходится нам выбирать из международных карт, то только между VISA и MasterCard.
Впрочем, неверно было бы полагать, что и иностранцы столь уж обременены проблемой выбора: многие из них до сих пор предпочитают всем карточкам наличные. Скажем, жители Франции используют "пластиковые деньги" в среднем едва ли чаще, чем раз в неделю, а ведь эта страна по частоте использования карт занимает в Европе первое место.
Мы тоже пользуемся в основном наличными. И это, быть может, роднит нас с остальной Европой. Отличие в том, что среди европейцев карточки все же имеет едва ли не каждый взрослый человек, в России же едва ли не каждый их не имеет. Причин тому много — и несовершенство законов, и технологические проблемы, и нестабильность банковской системы. Но главное, на мой взгляд, это привычка.
Мы привыкли расплачиваться наличными, и, чтобы изменить этот стереотип, требуется не один год. Знатоки говорят, что в суперконсервативной Шотландии "карточный бум" начался только после того, как банкоматы для выдачи наличных по карточкам пять лет простояли вообще без дела. Не знаю, как насчет России в целом, но Москве этот рекорд побить не удастся: уже не раз я был свидетелем очередей к банкоматам, а первые автоматы для выдачи наличных появились в Москве всего три года назад.
Свидетельством высокого интереса к карточкам является и появление множества российских платежных систем. Однако здесь как раз не все так однозначно. Чрезмерное их разнообразие (а еще совсем недавно каждый уважающий себя банк считал делом чести и престижа организацию собственной платежной системы) наносит больше вреда, чем приносит пользы.
Во-первых, потому, что такие системы почти всегда остаются локальными и зачастую не связаны друг с другом. В результате, чтобы посещать различные магазины или рестораны, приходится иметь несколько карточек, по функциям совершенно одинаковых.
Во-вторых, обилие карточек разных стандартов раздражает продавцов. И их можно понять: сегодня, прежде чем принять карточку к оплате, им приходится сперва разбираться, на каком именно устройстве ее прокатывать и по каким телефонам звонить, чтобы получить подтверждение платежеспособности клиента.
Наконец, крах банков и целых платежных систем в условиях разобщенности эмитентов приводит к тому, что у владельцев их карточек надолго пропадает охота вообще иметь какие-либо "пластиковые деньги", какие бы уникальные возможности они ни предоставляли. Поэтому мы вряд ли ошибемся, если скажем, что гибель в прошлом году ряда платежных систем способна на какое-то время приостановить развитие всего российского рынка пластиковых карточек. Во всяком случае нет сомнений в том, что крах одних платежных систем нанес серьезный вред всем другим.
Смотрите, кто ушел
Первой прекратила свое существование "первая российская кредитная карточка с оплатой счетов в рублях". Так гордо, как известно, именовалась карточка Ortcard. Компания с одноименным названием была основана в 1991 году; ее штаб-квартира находилась в Калифорнии. Потому, вероятно, руководство Ortcard посчитало излишним обременять себя необходимостью получить на выпуск карточек разрешение ЦБ. Удивительно, но факт: в течение четырех лет Ortcard активно привлекала средства населения (по различным оценкам, компании удалось выдать 3-5 тысяч карточек), не имея на то лицензии ЦБ России.
Другой факт: компетентным органам США о компании Ortcard не было известно практически ничего. Один из российских банков, собиравшихся работать с карточками Ortcard, попытался было навести справки о компании, однако в полученном службой безопасности банка стандартном отчете наиболее часто встречающимся ответом был "нет данных".
Успех компании во многом обеспечило изобретение (кстати, запатентованное) под названием "неревольверный кредит в сочетании со скидками". В отличие от традиционных карточек, кредит по которым (в пределах установленного лимита) автоматически возобновляется после погашения ее владельцем предыдущей задолженности, кредит по Ortcard автоматически не возобновлялся (отсюда и термин "неревольверный"). Работал фирменный продукт Ortcard так: клиент вносил значительную сумму в качестве депозита на длительный срок, получая взамен карточку с соответствующим кредитным лимитом (чем больше сумма депозита и его срок, тем больше лимит кредита) и гарантированные скидки при оплате счетов (от 30% до 90%). После того как номинальный (без учета скидок) лимит кредита выбирался, владельцу карточки оставалось лишь ждать срока возврата депозита — возобновление кредита предполагало выпуск новой карточки, а значит, внесение нового депозита.
Схема довольно успешно работала примерно до середины прошлого года. После этого магазины один за другим стали отказываться от приема Ortcard к оплате, мотивируя это задержками, которые допускала компания в выплате возмещения. Развязка наступила в октябре, когда Ortcard прекратила операции по своим карточкам, задолжав их владельцам, а также банкам в общей сложности как минимум $2-3 млн. Президент Ortcard Михаил Гура к этому времени уже прочно обосновался в Калифорнии. Там же, вероятно, осели и деньги. Дело в том, что залоговые средства, внесенные держателями карт, направлялись именно в США, где, по заверениям Гуры, "инвестировались в ценные бумаги". Произошедший в мае прошлого года разрыв с Ortex, которая была одним из учредителей Ortcard, а также невыполнение пострадавшим в августовском кризисе Часпромбанком решения арбитражного суда о возвращении списанных со счета Ortcard 10 млрд рублей лишили компанию последнего шанса.
Участь Ortcard вскоре постигла и компанию OLBI-Card. Правда, причины ее краха иные: проблемы с OLBI-Card возникли после того, как серьезно ухудшилось положение банка "Национальный кредит". Только в сентябре около четверти средств, хранившихся на карточках (а выпущено их было порядка 7000 штук), было изъято клиентами. Пытаясь остановить вал клиентов, банк придумал обмен старых OLBI-Card на новые с удержанием, по слухам, 10-процентной комиссии. Банк, правда, это категорически опровергал, но очевидцы обмена утверждают, что он продолжался до октября, и именно с удержанием 10 процентов от сумм, находящихся на карточных счетах.
Так или иначе, остановить развал системы расчетов с использованием OLBI-Card не удалось. С сентября в приеме карточек к оплате начали постепенно отказывать торговые точки, а к концу следующего месяца тонущий корабль (торговую сеть OLBI-Card) покинул и его капитан — концерн "OLBI Diplomat", в сети магазинов которого также отказались принимать и новые, и старые карточки. Несмотря на то, что руководство компании твердо обещало во что бы то ни стало выправить положение к концу 1995 года, сделать ему ничего не удалось.
Аналогичная судьба постигла и проект "Золотая корона", инициатором и вдохновителем которого выступал один из крупнейших региональных банков — Сибирский торговый банк. Как и в случае с карточками OLBI, своими проблемами "Золотая корона" обязана именно расчетному банку (Сибирский торговый также оказался в числе банков, которые августовский кризис затронул наиболее сильно). Между тем система развивалась весьма бурно. Достаточно сказать, что к моменту кризиса владельцев этих карточек насчитывалось около 70 тысяч, а их эмиссией или обслуживанием занимались 100 банков; летом карточки "Золотая корона" начали обслуживаться в Германии.
Довольно развитая инфраструктура рынка карточек, а также отлаженная технология (базирующаяся, кстати, на использовании микропроцессорных карт) позволили в данном случае избежать полного краха всей платежной системы. Несмотря на то, что объявленный в октябре прошлого года тендер на покупку 40% акций "Золотой короны" пока не принес результатов, карточки все же не исчезли бесследно. Каждый из входящих в систему банков продолжает обслуживать выпущенные им карточки. Однако говорить о существовании единой системы и тем более об обоснованности былых претензий "Золотой короны" на звание "карточки #1 в России" сейчас, конечно, уже не приходится.
Помимо этих сильно нашумевших историй можно вспомнить еще около десятка не удавшихся по разным причинам проектов эмиссий российских карточек. Прежде всего это касается локальных платежных систем, то есть систем, созданных и обслуживаемых одним-единственным банком. В этом нет ничего удивительного: карточный бизнес — дело довольно затратное, и тянуть его в одиночку под силу единицам. Тем более в условиях изменившейся конъюнктуры российского финансового рынка. Как раз наоборот: чем большее число эмитентов и участников входит в платежную систему, тем большей устойчивостью она обладает. И то, о чем шла речь выше, лишь подтверждает данное правило.
Выживают лучшие
По большому счету, российский рынок пластиковых платежных средств (подчеркну, что речь в данном случае не идет о международных карточках, эмитированных российскими банками) представлен тремя платежными системами — STB-Card, Most-Card и Union Card. При этом компанию STB-Card и Мост-банк объединяет схожесть взглядов на развитие рынка, а также приверженность западным технологиям карточного бизнеса. Union Card, напротив, делает ставку на отечественные технологии и программное обеспечение. В то же время STB-Card и Union Card схожи в том, что участниками этих платежных систем являются многие банки, — в отличие от них Мост-банк, эмитирующий и обслуживающий пакет одноименных карточек, предпочитает работать в одиночку.
Лидерство этих систем не оспаривается сегодня практически никем. Хотя это вовсе не означает, что другие крупные банки уже не способны составить им конкуренцию. В частности, насколько мне известно, крупный проект такого рода готовит банк "Российский кредит", обладающий сейчас одним из самых мощных в России процессинговых центров. Найдутся, вероятно, и другие банки, которые захотят вмешаться в спор гигантов. Как это ни парадоксально, но именно поведение сегодняшних лидеров рынка создает предпосылки для появления на нем новых крупных проектов. Дело в том, что отношения между ними — это отношения острой конкуренции со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если бы, скажем, Столичный банк сбережений и Мост-банк в свое время договорились действовать сообща, то другим банкам, как мне представляется, на этом рынке уже не осталось бы места.
Стоит выделить, пожалуй, еще ряд проектов, базирующихся на использовании микропроцессорных карточек. Имеются в виду прежде всего программы банка "Оптимум", Тверьуниверсалбанка, а также Сбербанка России и фирмы BGS. Однако ускоренное развитие чиповых проектов сейчас — пока VISA и Europay не определили стандарт таких карт — может привести к значительному перерасходу средств. Арифметика проста: если себестоимость карточки с магнитной полосой для российских банков не превышает $2 (при этом магнитная карточка гораздо легче поддается перекодировке), то их затраты на одну чиповую карту составляют $7-8. А что если выбранный российскими банками стандарт не совпадет с международным? Возможно, именно поэтому чиповые программы российских банков находятся пока в зачаточном состоянии (хотя, например, банку "Оптимум" удалось вывести свою карту на международный рынок: ее принимают на Кипре, в Швейцарии и в Израиле).
Основные показатели работы платежных систем
| Система | Количество выпущенных карт | Количество торговых точек, принимающих карты к оплате |
|---|---|---|
| STB-Card | около | 2 500 в Москве |
| 500 000* | ||
| Union Card | 270 000 | 3 000 в Москве, |
| 2 500 в регионах | ||
| Universal | 40 000 | 150 в Москве |
| (Тверьуниверсалбанк) | ||
| Most-Card | 20 000 | 1000 в Москве |
| Optimum Card | 20 000 | нет данных |
* только по Столичному банку сбережений
Данные по запросу Ъ предоставлены платежными системами
Итоги прошедшего года каждый из разговаривавших со мной руководителей карточных проектов оценивает с известной долей оптимизма. Бесспорно, наиболее значительным успехом эмитентов — Столичного банка сбережений и Мост-банка — стало объединение выпускаемых ими внутренних российских карточек с дебетовыми продуктами международных платежных систем (Cirrus/Maestro и VISA Electron). За счет этого вырос интерес к карточкам со стороны среднего слоя. Объяснение простое: в силу специфики таких карточек (расход средств по ним в отличие от карт VISA или MasterCard возможен только в пределах остатка средств на счете и при обязательной авторизации) банки могут выдавать их клиентам практически бесплатно. Между тем такие "объединенные" карты не только подходят для расчетов внутри России, но и вполне могут использоваться в путешествиях за границу. По крайней мере наличные по ним можно получить всегда.
В числе достижений все отмечают значительное увеличение количества операций по карточкам (предпочитая, тем не менее, умалчивать о темпах роста оборота по ним). Несомненным успехом считается также активизация деятельности московских карточных систем в российских регионах. В частности, по словам первого зампреда Столичного банка сбережений Андрея Лыкова, 30 процентов эмиссии STB-Card в прошлом году обеспечили региональные центры в Челябинске и Элисте. В то же время львиная доля оборота по карточкам по-прежнему приходится на Москву (это относится не только к STB, но и ко всем другим). Заметный прорыв в прошлом году сделали российские платежные системы и в области технологического развития рынка — банкоматы, электронные терминалы и прочие хитрые устройства для обслуживания карт перестали удивлять.
Все это так, однако я бы оценил итоги года на рынке карточек с известной долей скепсиса. В частности, не раскрою секрета, если скажу, что основной прирост числа выданных карт был обеспечен за счет так называемых зарплатных карточек, у потенциальных владельцев которых не спрашивают, нужны они им или нет. При этом статистика свидетельствует, что 70-80 процентов операций по карточкам приходится на снятие наличных через банкоматы. Из чего следует, что их владельцы по-прежнему предпочитают платить живыми деньгами, а не пластиковыми.
Так что об устойчивом спросе на карточки со стороны российских граждан говорить пока не приходится. О чем можно вести речь, так это лишь о постепенном привыкании населения к безналичным формам оплаты. И в этом, вероятно, состоит основной положительный итог года.
Российские карты богатым не нужны
А вот и главный негативный результат прошедшего года — банкам и платежным системам так и не удалось договориться о едином стандарте карточек. В результате страдают все: и торговые точки, и клиенты, и сами банки, вынужденные идти на значительные расходы и самостоятельно развивать каждый свою инфраструктуру. Ничего пока не получается и с созданием единой российской платежной системы, над проектом которой трудится рабочая группа в Центральном банке. И рискну предположить, что в обозримом будущем не получится: слишком амбициозны банки, и слишком высока между ними конкуренция. Рассказывают, например, что приверженцы одной платежной системы совершали как-то рейд по московским магазинам, обещая всяческие блага тем, кто откажется принимать карты конкурентов.
Нет единого мнения и о том, какими вообще должны быть российские карточки — чиповыми или магнитными. Бытует мнение, что для России лучше чип. Лучше, во-первых, потому, что оснащенные им карточки не требуют авторизации в режиме реального времени, поскольку вся необходимая информация для подтверждения платежеспособности клиентов, да и просто сама сумма денег, которую он может в данный момент потратить, находится непосредственно на чипе. Для России с ее весьма проблемными средствами телекоммуникаций это очень важно. А во-вторых, чип, мол, лучше тем, что международные системы еще только-только собираются переходить на этот стандарт. Следовательно, у России есть шанс, минуя этап магнитных карточек, сразу догнать мировых лидеров карточного рынка.
Все это, возможно, и так. Однако российских специалистов карточного бизнеса сильно тревожит то, что чиповая карточка на самом деле не гарантирует безопасности расчетов. Проблем действительно не возникает, если используется дебетовая карточка. Но если речь идет о возможности удаленного кредитования (то есть возможности для клиента зарядить свою чиповую карточку деньгами не в своем банке) — а речь в перспективе идет именно об этом, — то механизм авторизации в режиме off-line уже не обеспечивает надлежащей защиты. По крайней мере, один из авторитетных специалистов карточного бизнеса весьма эмоционально рассказывал как-то мне, что иностранные эксперты, как ни старались, не смогли убедить его в том, что "где-нибудь в Аргентине кто-то не взломает алгоритм и не прокредитуется за мой счет".
Многие сейчас сходятся во мнении, что чиповые карты в России вводить все-таки рановато. Во всяком случае стоит подождать до тех пор, пока со стандартом не определятся VISA и Europay. А по мнению Павла Иванова, начальника отдела кредитных карт банка "Российский кредит" (этот банк приглашен Europay для участия в пилотном проекте "электронного кошелька"), реально переход на чиповый стандарт может произойти не раньше конца следующего года. При этом он считает свою оценку довольно оптимистичной. До тех пор VISA и Europay ограничатся, скорее всего, пробными программами. В частности, программами single bank, в которых эмиссию и локальное обслуживание карт с микропроцессором ведет только один банк.
Неопределенность будущего российского рынка карточек заставляет задаться вопросом: а нужна ли вообще России национальная платежная система или системы? Не проще ли и не безопаснее ли российским банкам ограничиться продажей международных карт и их обслуживанием? Руководители российских карточных проектов в один голос заверяют, что такая система безусловно нужна (впрочем, иного ответа от них трудно было ожидать). Вот, к примеру, мнение генерального директора Union Card Сергея Кузина: "Если оставить в стороне соображения престижа, то необходимость существования национальных платежных систем диктуется соображениями независимости, необходимости развития собственных технологий, а также тем, что наличие такой системы позволяет не отвлекать финансы". Последний аргумент кажется мне особенно интересным, а потому возьму на себя смелость его прокомментировать.
Российские банки по сложившейся в настоящее время практике работы с международными карточками вынуждены платить значительные суммы VISA и Europay. Последние требуют внесения весьма внушительных депозитов, берут комиссионные, наконец, клирингом по международным картам, выпущенным в России, все равно занимаются западные банки. Кстати, наряду с отсутствием у российских граждан кредитной истории дороговизна международных кредитных карт в России во многом объясняется именно этим. Представим теперь, что клиринг перенесен в Россию (а такая возможность сейчас уже рассматривается) и что политические и прочие специфически российские риски упали настолько, что позволили VISA и Europay снизить требования к российским банкам до среднего уровня. Очень может быть, что в этих условиях роль международных карточек в России резко возрастет. Хотя бы потому, что они станут доступнее клиентам. Разумеется, не настолько, насколько доступны российские. Ну так ведь международные карты, эмитированные российскими банками, помимо того, что могут быть свободно использованы в России, служат незаменимым средством платежа за границей. Российским же картам до этого еще очень далеко.
Так что ответ на вопрос, нужны ли нам национальные карточки, возможно, не столь однозначен, как это кажется на первый взгляд. Собственное мнение о том, какие карточки к концу года должны быть в бумажнике российского гражданина, я оставляю при себе, но процитировать авторитетных экспертов, на мнения которых я уже ссылался, будет не лишним.
Андрей Лыков: "Я считаю, карточек, сочетающих функции внутреннего российского платежного средства и функции дебетовых продуктов международных платежных систем, вполне достаточно. И именно эти карточки сегодня предлагает СБС".
Сергей Кузин: "Мне представляется, что необходимо иметь две-три чисто российские карточки, а также международные. Причем как VISA, так и MasterCard".
Павел Иванов: "Для богатых граждан российские карты, наверное, бесполезны. Им интересны международные. А для среднего класса самое подходящее — совмещенные с Cirrus/Maestro или VISA Electron российские карты".
Джан Замани: "На мой взгляд, для расчетов за границей будет достаточно классической карточки VISA - эта система сейчас выглядит сильнее, а следовательно привлекательнее для потребителя на российском рынке, чем MasterCard. А для операций как в России, так и за границей - Cirrus/Maestro. Не важно, выпущена она Мост-банком или кем-то другим".
Глубокие мысли к спецрепортажу
1. Крах ряда известных платежных систем нанес вред российскому рынку карточек в целом
2. Тот, кому доступна международная карточка, на российскую вряд ли обратит внимание