Вчера в Триесте главы МИД стран G8 приняли обширное совместное заявление о ключевых мировых проблемах, уделив лишь небольшой абзац положению в Иране. Эту несправедливость на глазах корреспондента "Ъ" ВЛАДИМИРА Ъ-СОЛОВЬЕВА попытались исправить освещающие форум журналисты.
Когда главы МИД G8 только съезжались в Триест, первые полосы итальянских газет пестрели фотографиями застреленной в Тегеране 26-летней Неды Салехи. Неудивительно, что перед вчерашней встречей министров всех волновал один вопрос: как они отреагируют на жестокое подавление волнений в Иране. Накануне глава МИД Италии Франко Фраттини пообещал, что "восьмерка" займет на этот счет "исключительно жесткую и ясную позицию перед лицом всего мира". Однако в кулуарах встречи ходили упорные слухи, что G8 не станет критиковать Иран — из-за противящегося этому главы МИД РФ Сергея Лаврова.
Открывший итоговую пресс-конференцию Франко Фраттини сосредоточился именно на событиях в Тегеране, лишь вскользь упомянув, что "восьмерка" обсудила положение дел в Афганистане и Пакистане, ближневосточное урегулирование, поведение Северной Кореи и много чего еще.
— Мы выразили обеспокоенность событиями в Иране, подчеркнули важность немедленного прекращения насилия и выразили солидарность с жертвами репрессий,— сообщил министр.— Мы призвали власти Ирана искать мирный выход из ситуации и глубоко обеспокоены потерянными человеческими жизнями. Нам кажется, мы послали четкий сигнал Тегерану.
Итальянский министр близко к тексту пересказал совместное заявление глав МИД G8. Вернее, небольшой абзац из него, в котором "восьмерка" призывает иранские власти "соблюдать права человека" и искать решение ядерной проблемы дипломатическим путем. Документ уже был на руках журналистов. И судя по тому, что потом происходило на пресс-конференции, их не устраивал. Итальянские журналисты, посчитав, что Италия как председатель G8 уступила России в иранском вопросе, стали истязать вопросами своего министра.
— Вы отказались от однозначного осуждения насилия в Иране. Полагаете, что это четкий сигнал? — поинтересовался журналист газеты La Repubblica.
Франко Фраттини занервничал. Указав, что уже сам факт появления общего заявления означает, что "восьмерка" не уклонилась от осуждения насилия в Иране, министр вспылил:
— Вы не нашли этих слов в тексте, а я нашел!
Как будто вспомнив о лозунге G8 "Общая ответственность за конкретные дела", господину Фраттини попытались помочь главы МИД Франции, Британии и Германии. Бернар Кушнер сказал, что G8 продемонстрировала единую позицию "восьмерки" по Ирану. Дэвид Милибанд добавил, что "насилие, которое все видели, достойно сожаления". И лишь Франк-Вальтер Штайнмайер сказал то, что все хотели услышать, но не прочитали в заявлении:
— То, что мы наблюдали в Тегеране,— возмутительно! Есть основания сомневаться в чистоте выборов. Мы это решительно осуждаем!
Но журналистам этого было мало. Один за другим они продолжали методично истязать господина Фраттини вопросами об Иране. Решающий удар нанесла корреспондент телеканала Sky TG24 Джованна Панчери, которая с вызовом спросила Франко Фраттини о том, считает ли он легитимной победу Махмуда Ахмадинежада. И господин Фраттини сорвался.
— Я не могу сказать сегодня, кто именно победил на иранских выборах! — почти кричал он, вызвав неподдельное удивление на лице Сергея Лаврова.— У нас нет инструментов для подсчета бюллетеней! Нет механизмов, чтобы оценить, как происходил подсчет голосов. Но мы же вписали фразу, призывающую правительство Ирана гарантировать, чтобы воля народа была учтена! Можно критиковать все. Да, в документе нет слов о разрыве отношений с Ираном! Но я не думаю, что это было бы нужно всем нам.
Кому это точно не было нужно, так это Сергею Лаврову, который взял слово после эмоционального спича своего итальянского коллеги. Повторив, что G8 "сильно озабочена происходящим", господин Лавров хладнокровно заявил, что страны "восьмерки" не намерены вмешиваться во внутренние дела Ирана. "Надеемся, что все проблемы будут решены в соответствии с демократическими процедурами",— сказал он.
На этой оптимистической — для Ирана — ноте министры дружно удалились. Им еще предстояло обсудить ситуацию в других демократических государствах — Афганистане и Пакистане и урегулирование арабо-израильского конфликта.