В Михайловском театре прошел закрытый концерт-презентация сезона 2009/2010: балетная и оперная труппы отрапортовали о творческих планах театра не только словом, но и делом. С подробностями — ДМИТРИЙ РЕНАНСКИЙ.
Второй по значению музыкальный театр Петербурга продолжает работать над имиджем. На фоне принципиальной и неизменной закрытости Мариинки решение руководства Михайловского предъявить под занавес сезона декларацию о творческих намерениях смотрелось весьма авантажно. Интерес к концерту-презентации подогревался недавними кадровыми назначениями в руководстве театра — напомним, что месяц назад Михайловский обзавелся главным дирижером (им стал словак Петер Феранец) и главным балетмейстером (этот пост занял Михаил Мессерер). В итоге заинтересованные в стратегических планах Михайловского театра едва уместились в партере: представители прессы и отечественного музыкально-театрального сообщества, крупные фигуры западного оперного коммьюнити, среди которых был замечен одиозный и влиятельный генеральный директор Венской Штаатсопер Иоан Холендер.
Вслед за Владимиром Кехманом, во вступительном слове пообещавшим "не морочить голову" собравшимся, немногословными и максимально уклончивыми в своих устных выступлениях были и ответственный за балетную часть вечера Михаил Мессерер, и руководивший оперным блоком программы Петер Феранец. Публично была объявлена лишь одна премьера — на открытии будущего сезона театр представит новую версию "Лебединого озера", вторую картину из которого балетная труппа исполнила в первом отделении вечера. Перенос москвичом Мессерером редакции Александра Горского, долгое время шедшей в Большом театре, воспринимается симметричным ответом Михайловского Большому, только что выпустившему реконструированную петербуржцем Сергеем Вихаревым "Коппелию" Мариуса Петипа.
Ко второму отделению концерт-презентация стал походить на тривиальное гала: музыкальные номера шли сплошняком, а конкретные названия и сроки выпуска прочих премьер сезона 2009/2010 не комментировались. Как удалось выяснить "Ъ", к декабрю нынешнего года балетная труппа продолжит тему Чайковского давно обещанной премьерой "Истории Клары" Грэма Мерфи — поставленной в 1992 году для компании Australian Ballet оригинальной версией "Щелкунчика". В оперных планах театра официально значатся три произведения: "Русалка" Антонина Дворжака, "Жидовка" Жака Фроманталя Галеви и "Бал-маскарад" Джузеппе Верди. Имена постановщиков этих опер представители дирекции Михайловского не называли, но, по сообщениям источников "Ъ", режиссером "Русалки" предположительно выступит до сих пор не работавший в опере Игорь Коняев, а постановщиком "Жидовки" может стать востребованный музыкальными театрами средней руки француз Арно Бернар. Не стоит исключать возможности постановки "Русалки" на русском языке, заочно выглядящей попыткой Михайловского перенять соответствующий опыт берлинской Komische Oper и лондонской ENO.
Выбор в пользу никогда не шедшей в Петербурге "Русалки" и раритетной даже по европейским меркам "Жидовки" вполне объясним: не обладая выдающимися исполнительскими активами, Михайловскому театру волей-неволей приходится брать репертуарным эксклюзивом. C "Русалкой", впрочем, подопечные Владимира Кехмана чуть-чуть опоздали: уже в июле предпоследнюю оперу Дворжака дважды исполнит Мариинский театр, обладающий впечатляющей кандидатурой на заглавную роль, молодой певицей Геленой Гаскаровой. Михайловский театр пока по-прежнему испытывает дефицит не только харизматических, но и просто потенциально значительных вокалистов. Из выступивших в оперном гала класс продемонстрировал лишь перспективный баритон Роман Бурденко, есть с чем работать у вышедших из колыбели "Санкт-Петербург-оперы" Анны Нечаевой и Дмитрия Головнина. Остальные артисты Михайловского в лучшем случае звучали корректно, но не более того: браться с такими силами за махину "Бала-маскарада" — ход самонадеянный.
До последнего времени казалось, что движение к лучшему в михайловской опере начнется с прихода на пост музыкального руководителя театра Петера Феранеца. Однако вторая половина концерта развеяла эти иллюзии — заметить что-либо утешительное ни в одном из дюжины исполненных под управлением господина Феранеца номеров было решительно невозможно. У оркестра Михайловского театра всегда была репутация проблемного коллектива, а из приглашенных маэстро его лишь однажды удалось по-настоящему преобразить москвичу Феликсу Коробову. Но на сей раз монотонность, апатия, анемичность и поразительная способность исполнять музыку по слогам красноречиво свидетельствовали скорее об артистических потенциях дирижера, нежели о классе оркестра. "Спасибо, что вы терпите нас", — по-отечески обратился господин Кехман к Петеру Феранецу перед началом его выступления. Как показалось корреспонденту "Ъ", представленные результаты работы господина Феранеца должны были бы скорее натолкнуть генерального директора Михайловского театра на размышления о том, как долго театр сможет терпеть своего свежеобретенного главного дирижера.