Надо сказать, что и при подготовке визита в Москву президента США Барака Обамы и после его завершения оценки экспертов и представителей СМИ относительно результатов саммита варьировались необычайно широко. С ним связывались и очень большие надежды, иногда напоминавшие веру во всемогущество американского лидера и укладывавшиеся в формулировку: "Вот приедет барин, барин нас рассудит". Им противостояли оценки скептиков, утверждавших: "Ждать от этого визита решительно нечего". Слишком глубоко расходятся наши интересы и позиции.
Похоже, скепсис и неверие в возможность достижения серьезных результатов в ходе саммита преобладали в российской политической элите, и, наверное, поэтому подготовка к нему с российской стороны началась с большим опозданием. Накануне приезда президента Обамы в Москву российский президент Дмитрий Медведев в интервью заявил, что отношения между Россией и США опустились "почти до уровня отношений холодной войны". Такие оценки не добавляли оптимизма. Интересно, что и после завершения саммита мнения о его результатах также разнятся достаточно широко: от заявлений о придании нового импульса и начале принципиально нового этапа в отношениях Россия — США до утверждений, что в Москве ни о чем договориться не удалось.
Истина посередине
Наверное, придется признать, что мучавший всех вопрос, "удастся ли осуществить "перезагрузку" российско-американских отношений", так и остался без ответа. И все же результаты саммита выглядят более оптимистичными, чем прогнозировали многие аналитики. Начнем с того, что в ходе этого визита президентами двух стран и другими руководителями ведомств было подписано неожиданно много достаточно важных совместных документов (десять). Этот пакет начинается с "Совместного понимания по вопросу о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений" и заканчивается "Меморандумом между Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации и Министерством здравоохранения Соединенных Штатов Америки".
Документы различаются по весу и значимости, но это не умаляет масштабов работы, проделанной при их подготовке. Российская сторона, в силу многих обстоятельств и приверженности к традиционному подходу в переговорах с США, сконцентрировала основное внимание на подготовке договора об ограничении стратегических наступательных ядерных вооружений и проблеме размещения третьего позиционного района американской системы ПРО в Европе. И хотя в принятом рамочном документе сторонам удалось согласовать структуру и количественные параметры будущего договора, успехи на этом направлении скромны. Стороны согласились, что в течение действия договора (10 лет) их стратегические ядерные потенциалы должны сократиться до 1500-1675 зарядов, размещенных на 500-1100 носителях.
Что касается числа боезарядов, то цифра 1675 всего на 25 единиц меньше потолка, предусмотренного ныне действующим московским Договором по стратегическим наступательным потенциалам от 2002 года (СНП), и создавать новый договор, чтобы сократить еще 25 боезарядов, как-то несерьезно. А потолок по числу носителей в пределах 500-1100 единиц вообще не договоренность, а фиксация разногласия. Дело в том, что у США сегодня значительно больше носителей, чем у России, и они значительно "моложе". Естественно, США не очень хотят тратить деньги на сокращение систем, которые еще далеко не выработали свой ресурс.
А в России, наоборот, активно снимаются с вооружения отработавшие свое системы, и нам совсем не хочется расходовать значительные средства на их замену. К тому же в США с развитием систем высокоточного обычного оружия роль и значение ядерного неуклонно сокращается. В частности, там реализуется программа, в соответствии с которой часть баллистических ракет межконтинентального радиуса переоснащается на неядерные боезаряды для нанесения высокоточных ударов. И такие носители американская сторона хочет вывести из зачета стратегических ядерных сил. Правда, США согласились включить в будущий договор специальное положение о "влиянии межконтинентальных баллистических ракет и баллистических ракет подводных лодок в неядерном оснащении на стратегическую стабильность". Но как это положение должно выглядеть, пока никто не знает.
В отношении третьего позиционного района американской системы ПРО в Европе никаких конкретных договоренностей достигнуто не было. Правда, и российский президент, и глава российского МИД в своих комментариях отметили как значительное достижение тот факт, что президент Обама выразил готовность рассмотреть наши озабоченности в связи с планами развертывания этой системы. Он пообещал, что к осени американские эксперты проведут детальную оценку "ракетных рисков", связанных прежде всего с развитием ракетной и ядерной программ Ирана, и передадут эти оценки российской стороне. Вообще, верна ли наша стратегия противодействия развертыванию американской ПРО в Европе? Стоило бы признать, что мы уделяем этой проблеме много больше внимания, чем она того заслуживает.
Планируемое создание третьего позиционного района в Польше и Чехии — это не военная угроза для России, а скорее, моральная травма. С нами не посоветовались, нас не проинформировали и не объяснили, что, собственно, собираются строить у наших границ. Так с соседями по тесному "европейскому дому" обращаться не стоит, и на такие действия надо реагировать, соизмеряя масштаб реакции с реальной угрозой. Но никакой угрозы такая система ПРО ни сейчас, ни в обозримом будущем представить не может. При этом именно сейчас настал очень подходящий момент либо полностью остановить американские планы развертывания третьего позиционного района ПРО в Польше и Чехии, либо по меньшей мере надолго отложить их реализацию. В условиях продолжающегося финансового кризиса президент Обама будет вынужден очень жестко подходить к расходованию бюджетных средств, особенно на такие экзотические программы явно не первой военной необходимости. К тому же он, видимо, будет внимателен к надежности и эффективности этой системы, а они очень сомнительны. Добавим к этому, что демократы в конгрессе США, а они сейчас контролируют обе палаты, всегда скептически относились к развертыванию ПРО, считая все это бессмысленной тратой.
Так что у этих планов весьма вероятна "естественная смерть". Единственное, что может помешать,— бурная российская реакция и угрозы наказать США за попытки развернуть элементы системы ПРО в Европе. России не стоит загонять президента Обаму в угол и создавать впечатление, что американский лидер вынужден отказаться от планов, направленных на обеспечение безопасности США, под давлением русских. Вот тогда ПРО наверняка будет развернута.
Значительно меньше внимания было уделено другим документам, подписанным в ходе визита, а они его заслуживают. Прежде всего это относится к соглашению о "транзите вооружения, военной техники, военного имущества и персонала через территорию Российской Федерации в связи с участием Вооруженных сил Соединенных Штатов Америки в усилиях по обеспечению безопасности, стабилизации и восстановлению Исламской Республики Афганистан". У нас есть политики и политологи, накачивающие свои рейтинги на осуждении американской "агрессии в Афганистане". Стоит им напомнить, что политическое руководство нашей страны придерживается совсем иного мнения и считает происходящее в Афганистане не американской агрессией, а "усилиями по обеспечению безопасности, стабилизации и восстановлению" Афганистана.
Соглашение о военном транзите можно считать самым большим "сюрпризом" саммита. Во-первых, военный транзит включает вооружения, военную технику и военный персонал. Во-вторых, решено, что доставка грузов будет осуществляться коммерческими компаниями и самолетами военно-транспортной авиации США. Причем американская военно-транспортная авиация планирует осуществлять до 4,5 тысячи рейсов в год, а это в среднем 12-13 рейсов в день. По американским оценкам, экономия за счет более короткого и безопасного пути составит более 130 млн долларов в год. С учетом навигационного обслуживания, которое предоставит российская сторона, сумма увеличится до 150 млн долларов в год.
Некоторые обозреватели поспешили оценить это соглашение как большую уступку США со стороны России. На самом деле это всего лишь подтверждение достаточно очевидного факта — борьба США в Афганистане с исламским радикализмом, с талибаном и "Аль-Кайдой" полностью отвечает интересам национальной безопасности России. И если гипотетически предположить, что США уходят из Афганистана, не завершив своей миссии, то очень скоро России придется браться за эту работу самой. А это значит, что делать ее будут не американские летчики и морские пехотинцы на деньги американских налогоплательщиков, как это происходит сейчас, а российские Вооруженные силы, платя кровью наших солдат.
Были приняты и другие документы, у которых, несомненно, будут важные последствия. Это, в частности, "Совместное заявление о сотрудничестве в ядерной сфере". Поскольку и США, и Россия считают одной из наиболее серьезных угроз проблему распространения ядерного оружия, лидеры двух стран одобрили идею проведения в России в 2010 году глобального "ядерного саммита", направленного на поиски путей сохранения Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и укрепление режима нераспространения. Стоит упомянуть и два документа, относящихся к восстановлению сотрудничества между вооруженными силами Российской Федерации и Соединенных Штатов Америки.
Кто в доме хозяин
События такого масштаба, как визит президента США, неизбежно становятся испытанием на прочность формально правящего в России дуумвирата. Нынешний саммит не стал исключением, тем более что накануне визита президент Обама намеренно или по неосторожности обострил ситуацию, когда заявил что Владимир Путин одной ногой еще стоит в прошлом конфронтационном периоде. Российский премьер немедленно отреагировал, сказав, что враскорячку стоять не умеет, а всегда занимает однозначную позицию, твердо стоя на двух ногах. Хотя американский президент в выступлениях в ходе визита всячески подчеркивал роль Путина и как бывшего президента, и как нынешнего премьер-министра, тем не менее он ненавязчиво и дипломатично давал понять, что предпочитает общение с президентом Медведевым.
Вообще, прямое общение российского премьер-министра и американского президента (завтрак в Ново-Огареве) оставило наиболее странное впечатление. Ряженые на лужайке, солидный мужчина с сапогом, приглашение заморскому гостю отведать типично русский завтрак, который в тот день включал копченую белугу с оладьями, пельмени с мясом перепелки, мармелад из клюквы, черную икру и мороженое из домашней сметанки,— возникло твердое убеждение, что какая-то часть российского населения финансовый кризис успешно преодолела, а возможно, с ним и вовсе не встречалась.
В ходе визита американского президента в Москву был подписан и еще один важный документ, имеющий значительную для России внутриполитическую составляющую. Это "Решение о создании Российско-Американской президентской комиссии по развитию сотрудничества". Название документа вызывает в памяти ассоциации с комиссией Гор — Черномырдин. Но тогда содействием сотрудничеству занимался председатель правительства России, поскольку оно касалось прежде всего торговли, промышленности, финансов, то есть сферы компетенции правительства. Теперь эту комиссию возглавили президенты. Многие оценили это как стремление президента Медведева взять под свой контроль важные области экономики, пока находящиеся вне его сферы влияния.
Ясно, что московский саммит нельзя назвать безрезультатным, но по-настоящему мы сможем оценить его позже, когда придется принимать трудные решения, скажем, о введении более жестких санкций против Ирана, если он продолжит развивать свою военную ядерную программу и примет решение обзавестись собственным ядерным оружием. Возможно, разочарование саммита во впечатлении, что повестку дня московской встречи почти без изменений можно перенести в конец 80-х годов прошлого века и она будет выглядеть вполне актуальной. Но за последние 20 с лишним лет мир радикально изменился, а мы все "считаем боеголовки".
Уже совершенно утратило смысл ядерное сдерживание в отношениях России и США. Реальность состоит в том, что сегодня в тех случаях, когда надо сдержать конфликт, ядерное оружие сдерживающим фактором не является. А там, где оно еще может осуществлять сдерживание, сдерживать никого уже не надо. Совершенно по-иному выглядит понятие паритета. В отношениях ведущих стран не требуется обеспечивать точное количественное равенство в различных вооружениях. Если у России останется тысяча МБР, а у США две тысячи, и наоборот, это вовсе не будет означать подрыва существующего уровня стратегической стабильности. Так что повестку дня в российско-американских отношениях надо радикально пересматривать, нужны политическая смелость и интеллектуальный прорыв. А пока для разминки можно разгрести завалы, оставшиеся от прошлого, глядя при этом в будущее, которое несет совсем иные вызовы и угрозы.