выставка живопись
В Bottega Gallery открылась выставка "Паганини" Василия Бажая, который выставляется в Киеве в третий раз за последние четыре месяца. Экспозиция отражает новый виток в творчестве львовского художника — от абстрактного экспрессионизма он двинулся в сторону геометрической абстракции. Цветогеометрию пространства в новых работах художника рассматривала МАРИЯ ХАЛИЗЕВА.
Выставка в Bottega Gallery — это третье за последние четыре месяца проявление Василия Бажая в Киеве: в апреле он представлял в "Худграфе" проект "Касание", а в конце мая — "Поверхность" в "Карась Галерее". Учитывая то, что до сих пор легендарный львовянин нечасто посещал столицу, нынешняя его активность выглядит несколько аномальной.
Впрочем, в случае с "Паганини" настойчивость художника и гостеприимство галереи оправданны: проект отражает новый виток в творчестве Василия Бажая — переход от абстрактного экспрессионизма к геометрической абстракции. Этот вроде бы небольшой шаг от одного непонятного к другому для него все равно что прыжок в длину. Беспредметная экспрессия художника продолжила львовскую традицию нефигуратива, возникшую в начале прошлого века на волне общеевропейского помешательства на такого рода живописи и пересидевшую советские времена в подполье.
Майская "Поверхность" представляла собой чистую action painting. Пестрые стереокартины Бажай создавал буквально в полете: воспарив с помощью веревок над разложенными на полу холстами, он резво орудовал шпателем, едва успевая выдавливать из тюбика краску. На нынешней выставке тоже есть пара таких полотен, как и пара обычных для Бажая цветоплоскостей — на их фоне новые работы выглядят еще более новыми. А саундтрек, составленный из нервных пьес Никколо Паганини, негромко звучащий в пространстве галереи, делает их менее декоративными.
По арт-легенде, музыка Никколо Паганини вдохновила Василия Бажая на абстрактную композицию на алом фоне, которая теперь открывает экспозицию. Интересно, что остальные работы серии на первую совсем не похожи, как не похожи и между собой. Местами изображения на полотнах напоминают рабочий стол закройщика, который, судя по линиям, кроил что-то непонятное для марки вроде Comme des Garcons.
При виде же чистых геометрий Бажая в памяти загорается табличка с надписью "супрематизм". Так уж повелось, что всякому мало-мальски образованному человеку, а уж тем более подкованному посетителю галереи современного искусства, в любых темных четырехугольниках видится "Черный квадрат" — это нормально, это по Фрейду. И легкая тревожность от этого узнавания тоже обычное дело: пугает богатство интерпретаций хрестоматийного "сюжета" и перспектива снова понять, что ничего в нем не понимаешь.
У господина Бажая квадрат тоже является главным героем — он, заключенный в кривоватое серое паспарту, и сам немного кривоват. Потому, наверное, и не так страшен. Для него квадрат, или почти квадрат,— лишь завершенная форма, содержащая цвет и не мешающая его восприятию. И цвет этот не обязательно черный. Есть, например, зелененький.
Новые работы Василия Бажая хороши еще и тем, что их нельзя неправильно понять (все картины, конечно, безымянные) или неправильно повесить. Художник почти никогда не подписывает работы с лицевой стороны, а на обороте — только по диагонали, чтобы совсем не вмешиваться в диалог картины со зрителем. Так один увидит в красных прямоугольниках заводские трубы на фоне бурого неба, а другой — ноги лежащего на спине слона. Слона так слона. Очень деликатная живопись.