Первые отзывы о самочувствии президента были довольно оптимистичны: Виктор Илюшин со ссылкой на врачей говорил, что октябрьский приступ легче июльского, Сергей Медведев вчера утром сообщил, что президент встал, "как обычно, рано", а Виктор Черномырдин заявил, что на выздоровление Ельцина хватит и недели. После полудня тон сообщений стал меняться. Врачи пришли к выводу, что президент должен будет находиться под их "пристальным наблюдением" конец октября и весь ноябрь. Помощникам президента предложено воздержаться от посещений больного. Рядом с Ельциным находятся лишь врачи, охрана и члены семьи. Тем не менее президент, по словам Медведева, "полностью владеет информацией, постоянно и оперативно поступающей к нему". Ситуацию комментирует ВЕРОНИКА Ъ-КУЦЫЛЛО.
Болезнь человека Бориса Ельцина вызывает вполне понятное сочувствие. Болезнь президента Ельцина вызывает в обществе столь же понятное смятение. Персонификация власти в Российской Федерации, как раньше в СССР, а прежде в Российской империи, максимальна — сам строй кажется зависящим от действий одного-единственного человека. Как и в любой сказке, в этом есть доля истины. Большая часть новой государственной системы создавалась Ельциным и, хотел он того или нет, под Ельцина. И, естественно, будучи покинутой Ельциным, эта система может начать разваливаться.
Опасно это не только для президентской администрации. При всех политических разногласиях сейчас в России достигнута хотя бы рамочная стабильность. Рамки установлены выборами. Сколько бы ни муссировались слухи о коварных планах Ельцина перенести выборы, ближайшее будущее уже поделено на отрезки: до 17 декабря 1995 года, до 12 июля 1996 года и после. И партийные аналитики разрабатывают тактику и стратегию исходя именно из этих дат. И все расчеты, по крайней мере до сих пор, делались с учетом "фактора Ельцина".
Перестраиваться на ходу слишком сложно. К тому же любая кампания требует времени и денег. Вести одновременно две — президентскую и парламентскую — большинству партий будет не по силам: выборы в Думу поглотили немало средств, а потребуется еще столько же, если не больше. Многим политикам просто необходима на несколько месяцев думская трибуна, чтобы "раскрутиться" перед президентскими выборами.
То есть уход Ельцина сейчас невыгоден большинству российских политических групп, кроме, быть может, откровенных маргиналов от политики вроде анпиловской "Трудовой России". Какими бы дикими не представлялись опасения Виктора Илюхина, что "под болезнь президента" могут быть отменены выборы (это был бы уж слишком изощренно — слечь с инфарктом миокарда, чтобы не дать коммунистам и жириновцам пройти в Думу!), в случае еще больших осложнений со здоровьем Ельцина ситуация в России может дестабилизироваться. А тем из сложившихся политических блоков, которые можно назвать цивилизованными, дестабилизация принесет только вред — являясь, возможно, для кого-то желанной стратегически, тактически она не выгодна.
Насколько был бы адекватен ситуации Виктор Черномырдин, вообще судить трудно. Одно дело бороться за политическое признание, находясь под ельцинской "крышей", и совсем другое — брать на себя всю ответственность за страну. При всех возможных планах премьерского окружения сам он этого, скорее всего, не хочет — по крайней мере, пока. Кроме того, предвыборный расклад, и без того сложный, осложнится еще больше. Теоретически и. о. президента может баллотироваться в Думу, но практически это выглядит странно. А бросить "Наш дом" значило бы лишить себя поддержки на будущее. С другой стороны, если "Наш дом" с Черномырдиным получит мало голосов, то времени на восстановление рейтинга не останется. И так плохо, и эдак.
Поэтому всем политическим силам России, претендующим на звание серьезных, сейчас остается только молиться о здоровье президента. Безусловно, в июне 1996 года ему припомнят "второй президентский звонок" — чтобы не дать президенту с больным сердцем выставить свою кандидатуру. Но не раньше.