Выступая в Челябинске, Борис Ельцин ясно выразил свое отношение к кредитной политике банков: ставки по кредитам, считает президент, должны снижаться, а сроки кредитования — расти. Пока, однако, все происходит наоборот. Ссуду взять и хлопотно и дорого, купленная в кредит квартира обходится дороже почти вдвое, а инвестиционные проекты лишаются остатков рентабельности. Впрочем, государству по силам быстро изменить ситуацию.
Почему кредитов мало, хотя денег у банков много?
По словам Бориса Ельцина, в России начался третий этап экономической реформы, основные задачи которого — "развитие производства и инвестиции в производство". А поскольку в решении этих задач без банков не обойтись, понятно, почему "реформа банковской системы — обязательный элемент третьего этапа российской экономической реформы". Президенту, в частности, очень не нравится, что банки по-прежнему выдают кредиты под "грабительский процент", в то время как даже ЦБ снизил ставку до 120%. Не забыл президент и о населении: по его мнению, пора "ввести кредитную систему, позволяющую давать взаймы жителям России на срок до 25 лет".
Пожелания прекрасные. Беда лишь в том, что у них пока мало общего с действительностью. Максимальный срок кредитования населения не превышает 10 лет, да и то банки с большой неохотой выдают такие длинные кредиты. Что касается предприятий, то часто им не под силу даже короткие кредиты на пополнение оборотных средств, не говоря уже об инвестициях. Отчасти поэтому многие предприятия вынуждены работать на доисторическом оборудовании, причем не имея возможности ни расплатиться с поставщиками, ни выплатить зарплату сотрудникам. А о каком кредите — тем более на срок до 25 лет — может идти речь, когда человек не имеет стабильного и постоянного дохода? Замкнутый круг...
Формально, впрочем, дела обстоят не совсем так: номинальные ставки по рублевым кредитам все-таки снижаются. Но сути это не меняет: реальные (с учетом темпов инфляции и роста курса доллара) ставки и по валютным, и по рублевым банковским кредитам остаются на довольно высоком уровне, и нет никаких оснований ожидать их снижения (см. рисунок 1). А ведь, казалось бы, в условиях падения доходности на финансовых рынках банки волей-неволей должны были увеличить объемы кредитования клиентов. Все остальное сделала бы конкуренция. Однако заметного роста кредитной активности банков не видно.
Почему? На этот вопрос есть несколько ответов. Во-первых, можно вспомнить о горьком опыте многих банкиров по раздаче слабообеспеченных кредитов. Раньше невозврат ссуд компенсировался высокой доходностью на финансовых рынках, доступностью ресурсов для перекредитования (через рынок МБК) и просто высокой инфляцией. Теперь же проблемы заемщиков сразу становятся проблемами банков. "Лучше меньше, да лучше", — решили они и, предъявив более высокие требования к обеспечению кредитов и рентабельности проектов, не стали спешить с увеличением объемов кредитования клиентов.
Во-вторых, для осуществления инвестиций на серьезном уровне сам банк должен быть достаточно крупным. В противном случае риск потери им ликвидности резко возрастает. Тем более сейчас, когда Центробанк, выпустив новую редакцию "Инструкции #1", ужесточил нормативы рискованных операций банков. Банков же, которым под силу крупные проекты, в России пока очень немного (мы уже обращали внимание на то, что, даже если сложатся все крупнейшие банки, этих средств все равно не хватит на финансирование программ российских промышленных гигантов). А потому немного и кредитов.
Наконец, в-третьих (и это, пожалуй, наиболее важная причина), банкам приходится постоянно помнить и о пресловутом неблагоприятном инвестиционном климате, и о политической нестабильности. Во всяком случае среди банкиров распространено мнение, что до президентских выборов лучше спокойно подождать, ничего грандиозного не предпринимая.
А если и предпринимая, то наверняка — с гарантиями. Действительно, чем можно объяснить то, что непременным условием инвестиций банки часто ставят получение ими крупных пакетов акций заемщиков (и отчаянно дерутся за эти пакеты на залоговых аукционах), или то, что идея национализации не вызывает у них страха, да и вообще они склонны к большему сотрудничеству с государством? Желанием получить от государства снижающие их риск гарантии.
Почему одним дают кредиты, а другим нет?
Словом, предложение кредитов сейчас ограничено. А спрос на кредиты огромен: предприятия испытывают недостаток в оборотных средствах и в инвестициях, население — в доступных потребительских ссудах и в ипотечных кредитах. Понятно, что в таких условиях даже дорогие кредиты достаются далеко не всем. Во всяком случае у банков сформировалось более или менее сходное представление о том, кому следует (если следует вообще) давать деньги и на каких условиях.
В частности, банки по-прежнему активно кредитуют компании, занимающиеся торгово-посреднической деятельностью. Не удивительно. В условиях валютного коридора рентабельность торговых операций, связанных с импортом, относительно высока, оборачиваемость средств быстрая, а значит, таким компаниям под силу довольно дорогие и короткие кредиты. Их они (несмотря на шумные скандалы, связанные с такими крупными торговыми фирмами, как "Эрлан" или "Микродин") и получают — на финансирование торговли банки направляют в среднем до 25% всех кредитных ресурсов. Справедливости ради, впрочем, стоит сказать, что переоценка ценностей все-таки происходит. Например, доля вложений в торговлю у Инкомбанка, составлявшая на 1 января 1995 года 45%, к 1 января 1996 года упала до 25%.
Безусловно, в числе приоритетных направлений кредитных операций банков остается финансирование предприятий ТЭК. На эти цели банки в прошлом году направляли от 10% до 20% всех кредитных ресурсов. И это также оправдано. Топливно-энергетический комплекс входит в число приоритетных отраслей, предприятия которых производят конкурентоспособную на мировом рынке продукцию и обладают устойчивым рынком сбыта. То же самое можно сказать и относительно металлургических компаний — на их финансирование банки направляли от 5% до 30% средств. В той или иной степени банки в прошлом году кредитовали предприятия лесной и лесоперерабатывающей промышленности, химии и нефтехимии, машиностроения, авиастроения, пищевой промышленности, строительные компании и предприятия, работающие в сфере прогрессивных наукоемких технологий. Что же касается населения, то на его долю в среднем пришлось не более 2-3% общей массы банковских кредитов.
Однако, чтобы получить кредит, предприятию мало работать в приоритетной для того или иного банка отрасли. Кредит, как уже было сказано, требуется обеспечить. В качестве такого обеспечения банки охотно принимают ликвидные ценные бумаги (государственные облигации, интересующие банк ликвидные акции промышленных компаний или его собственные — банка — акции и векселя) и недвижимость. Хорошим залогом служат драгоценные металлы и депонированные в банке денежные средства. С чуть меньшей охотой банки выдают кредиты под залог принадлежащих заемщику основных средств или товаров — во всяком случае решение о предоставлении кредита во многом зависит от мнения экспертов банка, оценивающих ликвидность таких залогов.
Населению банки предоставляют кредиты в основном под залог недвижимости. При этом сумма кредита не превышает 70% стоимости квартиры или дома (покупка недвижимости также кредитуется на сумму не более 70% от ее стоимости). А ставка по кредиту колеблется от 25% до 35% годовых по валютным ссудам и от 100% до 180% годовых по рублевым. Исключением является, пожалуй, Столичный банк сбережений, удерживающий минимальную кредитную ставку на уровне 19% в валюте.
Почему одни банки дают кредиты, а другие нет?
Кстати, о ставках. Цены на рублевые и валютные кредиты в реальном выражении отнюдь не эквивалентны: заемщику рублевый кредит обходится относительно дороже, а валютный — дешевле (см. рисунок 2). Этим, в частности, определяется текущая динамика ставок, в соответствии с которой номинальный процент по рублевым кредитам снижается, а по валютным — растет. Впрочем, ситуация может измениться — если изменятся темпы инфляции и роста курса доллара. Так, увеличение темпов роста курса доллара делает валютные кредиты в реальном выражении более дорогими, что может (за счет реструктуризации спроса) повысить в цене рублевые ссуды или снизить валютные. К аналогичному результату приводит существенное ускорение темпов роста цен. Напротив, замедление роста курса доллара или темпов инфляции может привести к обратным последствиям — снижению ставок по рублевым кредитам или росту по валютным.
Но это в теории. А на практике ответ на вопрос "скоро ли кредитные ставки снизятся?" зависит и от множества других причин.
Например, от того, каков у банка источник средств для кредитования. Одно дело, если это его собственные деньги или деньги его клиентов, и совсем другое, если это деньги "чужие" — скажем, государства или международных финансовых организаций. Показателен с этой точки зрения пример Столичного банка сбережений. Подписав в сентябре прошлого года соглашение с Европейским банком реконструкции и развития об открытии первого транша финансирования (на сумму в $5 млн) для долгосрочного кредитования малого бизнеса, за два месяца с начала реализации программы СБС выдал 29 кредитов на сумму около $1,5 млн; еще девять проектов из ста, находящихся в рассмотрении, одобрены кредитным комитетом банка. Из этой суммы 37,5% пришлось на кредиты предприятиям сферы услуг, 35% — малым торгово-закупочным предприятиям и 27,5% — производственным компаниям. Все они получили кредиты на сумму до $75 тысяч на срок от 3 месяцев до 3 лет под 20% годовых. Вероятно, своими собственными деньгами ни этот банк, ни любой другой так рисковать бы не стал.
Предложение кредитов (а значит, и динамика ставок) зависит и от того, насколько у банков крепкие нервы. Грубо говоря, ожидание ими более благоприятных условий для инвестиций будет оправдано, если конкуренты не перехватят их клиентов и выгодные проекты. Состояние ожидания устраивало бы все банки, если бы они находились в одинаковом положении. Но это не так: кто-то пользуется государственными гарантиями, кто-то — западными кредитами, кто-то, обладая крупными пакетами акций предприятий и большим собственным капиталом, уже сейчас готов рискнуть и своими деньгами. Не исключено поэтому, что самым осторожным банкам придется платить дважды: сначала — за само ожидание (в виде недополученной прибыли), а потом — за то, чтобы догнать ушедших вперед конкурентов.
С этой точки зрения, дилемма, перед которой оказываются сегодня банкиры, напоминает дилемму заключенных, проходящих по одному и тому же делу, но находящихся в разных камерах. Если в преступлении сознаются оба, каждый получает, скажем, по пять лет. Если не сознается никто, обоих отпускают, например, за недостаточностью улик. Но если один сознается, а другой нет, отпускают (за активное содействие следствию) только того, кто сознается, а другого сажают аж на 10 лет. В классическом решении этой дилеммы независимо друг от друга каждый из них приходит к выводу, что выгоднее начать действовать, то есть рассказывать все начистоту.
Точно так же и с банками. Каждому из них, может быть, и выгодно сидеть тихо. Но при этом каждый опасается, что проиграет вдвойне, если его конкурент начнет действовать первым. И это может заставить их увеличить объем кредитов уже сейчас. Несмотря на все политические и экономические риски.
А может, как раз благодаря им.
Подсказать отгадки может государство
Бедственное положение предприятий и их сотрудников накануне президентских выборов отнюдь не на руку банкам, заинтересованным в стабильности. Не на руку оно и нынешнему правительству. В этом сходятся интересы банков и государства, значит, они должны помочь друг другу.
Подтолкнуть процесс должно государство. Почему бы ему, например, не предоставлять свои гарантии банкам, занимающим деньги на международном финансовом рынке для кредитования клиентов? Гарантированный государством кредит, понятное дело, обходится для банков дешевле, да и само государство может получать за гарантии комиссионные. Почему бы, например, государству при активизации процесса передачи в руки эффективных управляющих — банкиров — контрольных пакетов акций не обязать их разрабатывать и реализовывать, помимо производственных и коммерческих, еще и социальные проекты? Почему бы, например, не проводить через широкий круг региональных банков гарантированные государством целевые инвестиционные программы в приоритетных отраслях? Наконец, почему бы государству не пойти на снижение налогов для банков в том случае, если образующаяся у них в результате "сверхприбыль" идет на ускоренную капитализацию и увеличение кредитной деятельности? Да мало ли что еще можно придумать.
Во всяком случае не зря же Борис Ельцин заговорил о необходимости реформы банковской системы. Если имелось в виду создание условий для роста кредитной активности банков, можно надеяться, что пожелания президента начнут воплощаться еще до выборов. И будут воплощаться независимо от их результатов.
------------------------------------------------------
Выдавая кредиты, банки сильно рискуют
Выдавая кредиты, банки сами диктуют условия и отбирают заемщиков
Возможности банков определяются источниками кредитных ресурсов
Предвыборные интересы государства и банков совпадают
------------------------------------------------------
Как изменялись средние ставки по предоставленным банками кредитам
| Банк | Ставки по рублевым кредитам, % годовых | Ставки по валютным кредитам, % годовых | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| июль 1994 | январь 1995 | июль 1995 | январь 1996 | июль 1994 | январь 1995 | июль 1995 | январь 1996 | |
| Альфа-банк | 196 | 134 | 121 | 112 | 24 | 26,5 | 28 | 25 |
| Инкомбанк | 120-150 | 160-175 | 95-130 | 110-150 | 16-30 | 12-26 | 15-24 | 21-30 |
| Тверьуниверсалбанк | н/д | 100 | 120 | 120 | н/д | 20 | 23 | 20 |
| Межкомбанк | н/д | н/д | н/д | н/д | 18,5 | 19,5 | 20 | 22 |
| Мост-банк | 192 | 171 | 120 | 150 | 23 | 26 | 27 | 27 |
| "Российский | 160 | 150 | 140 | 110 | 30 | 30 | 50 | 50 |
| кредит" | ||||||||
| Столичный банкъ | 150-170 | 170-185 | 130-170 | 95-110 | 24-25 | 26-28 | 27-29 | 28-33 |
| сбережений | ||||||||
Условные обозначения:
н/д — нет данных
Данные предоставлены банками по запросу Ъ
МАРИНА КОЧЕТОВА, ЮРИЙ КАЦМАН
КОММЕНТАРИИ ПОД РИСУНКАМИ
Динамика реальных ставок по кредитам зависит не только от номинальных ставок, но и от текущих темпов роста курса доллара и темпов инфляции. В частности, реальная стоимость валютных кредитов растет даже при стабильной номинальной ставке, если ускоряется рост курса доллара. Точно так же реальная стоимость рублевых кредитов при стабильной номинальной ставке растет, когда снижаются темпы инфляции.
Если известны темпы инфляции и роста курса доллара, можно определить значения эквивалентных ставок по валютным и рублевым кредитам, т. е. таких реальных ставок, при которых все равно, брать ли кредит в валюте или в рублях. На рисунке множество эквивалентных ставок, рассчитанных при условии, что сохраняются текущие темпы инфляции (около 12% за 3 месяца) и темпы роста курса доллара (4,8% за 3 месяца), находится на границе областей предпочтения валютных и рублевых кредитов. Реальные текущие ставки по валютным и рублевым кредитам составляют соответственно 12,24% и 17,09% за 3 месяца.