Можно ли одновременно учесть требования Международного валютного фонда, идеи Коммунистической партии Российской Федерации, приватизацию и усиление государственного регулирования внешнеэкономической деятельности? Оказывается, можно.
Правила игры
События, о которых речь пойдет ниже, с точки зрения государственной экономической политики интересны тем, что, по всей видимости, в конце концов могут привести к появлению принципиально новой схемы разгосударствления бывшей государственной собственности. Необходимость новой схемы очевидна: не полученные еще доходы от приватизации уже заверстаны в бюджет, а потому прекратить ее вовсе вроде бы никак нельзя; в то же время продолжать денационализацию прежними темпами и на прежних основаниях в силу известных политических обстоятельств невозможно.
Приватизация бывших внешнеэкономических объединений Министерства внешних экономических связей России началась давным-давно, еще до ваучеров и Анатолия Чубайса, — во времена премьерства Ивана Силаева. Первым тогда было акционировано внешнеэкономическое объединение "Экспортхлеб". Сейчас ВО около полусотни, двадцать два из них в той или иной степени находятся под государственным контролем.
Прежняя концепция денационализации пока еще не отменена, но деятельность по воплощению ее в жизнь замерла — не случайно ведь с Нового года ровным счетом ничего не слыхать о новых залоговых аукционах или инвестиционных конкурсах. А ведь это были два главных способа денационализации госсобственности в течение последних месяцев перед выборами.
Внешнеэкономические объединения представляются весьма привлекательными для любого инвестора. В самом деле, что сейчас в России может быть выгоднее внешней торговли? Фонды ВО мизерны — например, как отмечает в интервью Ъ депутат Виктор Машинский, уставной капитал государственного ВО "Сельхозпромэкспорт" оценивается смехотворной суммой в 89 тыс. рублей. Модернизация, во всяком случае капиталоемкая, им не нужна. Зато обороты внушительны, опыт многолетнего присутствия на мировых рынках налицо, у каждого есть имя, торговая марка, есть легализованные счета и имущество за рубежом. То есть вообще все, за исключением разве что оборотистого хозяина.
Но у приватизации ВО есть противники. Это прежде всего трудовые коллективы ВО, активно противящиеся переходу их предприятий в другую правовую форму, и МВЭС. Правда, активность противников высокой не назовешь. Например, вице-премьер и министр внешних экономических связей Олег Давыдов до сих пор никак не определил официальной позиции своего ведомства по этому поводу.
И еще одно. Есть все основания полагать, что в ближайшее время в действие будут введены импортные квоты, в первую очередь на алкогольную продукцию. Ввоз ее — специализация околоспортивных коммерческих структур. Получить же искомую квоту, а значит, сохранить свое монопольное положение на алкогольном рынке, естественно, проще всего под маркой внешнеэкономического объединения.
Первый отборочный круг
29 сентября прошлого года на свет появилась докладная записка, подписанная врио председателя Государственного комитета по управлению государственным имуществом В. Шупыро и адресованная тогда еще первому вице-премьеру правительства России Анатолию Чубайсу. В ней декларируется готовность банковского консорциума (в составе банков "Империал", "Менатеп", "Национальный кредит", Национальный резервный банк и Столичный банкъ сбережений) принять в доверительное управление (траст) пакеты акций приватизированных внешнеэкономических структур. Отметим, что о государственных ВО пока речи нет. Консорциум, в свою очередь, "выполняет в пределах полномочий доверительного собственника необходимые операции с внешними активами и пассивами России". В распоряжении Ъ, кстати, имеется не одно письмо руководителей МВЭС, направленное против попыток банковского консорциума захватить контроль над ВО.
Налицо вроде бы желание коммерческих структур взять на себя всю тяжесть ответственности за качественное управление внешнеэкономическими объединениями, в том числе, как кажется на первый взгляд, и за весьма существенные долги некоторых из них. Однако тут же выясняется, что внешнеэкономические объединения уже сумели убедить правительство в том, что их долги, накопленные еще при Советском Союзе, по существу, долги государственные. Соответственно, задача их реструктуризации — уже не ответственность консорциума банков, а проблема, которую решает (и успешно решило) российское правительство на переговорах с Лондонским клубом. Банки по-прежнему могут заниматься куплей-продажей долговых обязательств, но этого мало для обоснования передачи им в траст акций ВО.
Второй отборочный круг
Для начала — выдержки из нескольких документов.
Из письма председателя правления банка "Национальный кредит" Олега Бойко первому вице-премьеру Анатолию Чубайсу от 2 октября 1995 года
"Банк 'Национальный кредит' готов принять в траст пакеты акций предварительно акционированных государственных внешнеэкономических объединений, а также пакеты акций ранее акционированных ВО: 'Авиаэкспорт' и 'Техснабэкспорт'".
Из письма председателя совета банка "Национальный кредит" Бориса В. Федорова первому вице-премьеру Анатолию Чубайсу от 4 октября 1995 года
"Содействие Правительства РФ может быть осуществлено путем поддержки проекта акционирования государственных внешнеэкономических объединений и передачи пакетов акций, закрепленных в федеральной собственности, в траст Консорциуму российских банков". (Безвозмездно, кстати. И, заметим, вряд ли кого-то может ввести в заблуждение слово "консорциум" — письмо-то из "Национального кредита". — Ъ)
Из проекта указа президента "Об особом порядке коммерциализации внешнеэкономических объединений"
"Передать пакеты акций открытых АО, коммерциализированных в соответствии с настоящим указом, в доверительное управление коммерческому банку 'Национальный кредит'. При этом интересом государства является осуществление доверительным управляющим мер по погашению задолженности внешнеэкономических объединений перед третьими лицами".
Владелец крупнейшего пакета акций банка "Национальный кредит" — Национальный фонд спорта (НФС). Председатель совета банка Борис В. Федоров одновременно является и председателем НФС. Ни для кого не секрет, что у НФС есть "куратор — тренер Бориса Ельцина по теннису Шамиль Тарпищев.
Напрашивается простой вывод. Пока существовали внешнеэкономические льготы, выгодней было оставаться спортсменами (обоснованием льгот служила необходимость обеспечить самофинансирование спорта). Льготы кончились, надо внедряться в новые сферы, не оставляя, конечно, полюбившейся внешнеэкономической деятельности. Лучше всего просто целиком подчинить себе внешнеэкономические объединения.
Тайм-аут
Совершенно однозначна, на первый взгляд, позиция трудовых коллективов ВО, упорствующих в своем государственном статусе. С одной стороны, именно этот статус позволяет им успешно браться за реализацию обязательств, заложенных в межправительственные соглашения. Более того, госпредприятиям существенно легче получить гарантии под привлекаемые кредиты. Одним словом, именно нынешнему статусу они обязаны большими оборотами.
Но есть и более прозаическое объяснение упорству трудовых коллективов. Нынешнее положение ВО вполне устраивает их сотрудников и руководителей также потому, что коммерческую активность никто не ограничивает, а уровень ответственности госпредприятия и его менеджеров совершенно иной, нежели в частных или даже смешанных предприятиях. Не случайно, с удовольствием подчеркивая значение своих торговых марок, руководители ВО неохотно говорят на тему переоценки их фондов и включения в них таких элементов промышленной собственности, как тот же торговый знак. Так или иначе, но на стороне этих ВО есть мощный козырь — приватизироваться без согласия трудового коллектива нельзя.
Новый принцип отбора
Еще одна выдержка из документа.
Из проекта указа президента "Об особом порядке коммерциализации государственных внешнеэкономических объединений, находящихся в федеральной собственности, с одновременным преобразованием их в акционерные общества"
"100% акций каждого открытого акционерного общества, создаваемого в соответствии с настоящим подпунктом, подлежит внесению в уставной капитал открытого акционерного общества'Российские инвестиционные технологии' (по перечню, согласно приложению #1) и открытого акционерного общества 'Российский экспортно-импортный альянс' (по перечню, согласно приложению #2)."
Открытое акционерное общество "Российские инвестиционные технологии", как предлагал проект президентского указа, должно было аккумулировать 100% акций каждого государственного ВО, подлежащего преобразованию в акционерное общество открытого типа. В этот холдинг, как предполагалось, слились бы объединения, занимающиеся инвестиционным сотрудничеством, и прежде всего сооружением и реконструкцией объектов за рубежом. Во второй холдинг — Российский экспортно-импортный альянс, который должен был быть создан по аналогичной схеме, — входили бы экспортеры капиталоемкой машиностроительной продукции. Общее не только в способе организации, но и в том, что проект указа предполагал, как и в предыдущем варианте с "консорциумом банков", передачу акций внешнеэкономических объединений холдингам безвозмездно.
Идею двух холдингов выносили сторонники отделения ВО от государства. В проекте указа подробно описана процедура передачи акций ВО в создаваемые холдинги, однако вообще ничего не говорится о том, кто же будет фактическим хозяином самих холдингов. Имеющиеся в распоряжении Ъ неофициальные и оставленные без комментариев всеми опрошенными чиновниками различных рангов сведения позволяют предположить, что все это делалось под конкретного собственника, весьма возможно — под Национальный фонд спорта.
Еще один отборочный круг
Еще один документ.
Из проекта указа президента "Об образовании открытого акционерного общества "Российский экспорт"
"Одобрить образование ОАО 'Российский экспорт' путем консолидации в его уставном капитале находящихся в федеральной собственности пакетов акций внешнеэкономических объединений. Утвердить сводный план приватизации общества (АО 'Российский экспорт'), предусмотрев, что 51% акций закрепляется в федеральной собственности на три года с передачей их по договору управления Российскому экспортно-импортному банку".
Итак, вместо двух холдингов появляется один — АО "Российский экспорт". Он "консолидирует", во-первых, госпакеты уже акционированных ВО; во-вторых, 51% акций государственных ВО, преобразуемых в АО. При этом из 100% акций уже самого холдинга 51% остается в государственной собственности, 49% может быть продано на вторичном рынке, причем иностранные инвесторы смогут приобрести не более 15%. Таким образом, есть холдинг, есть и продажа акций, возможно, будет и какой-то доход в бюджет. Государственные ВО, как и хотели, остаются под государственным контролем.
Выше отмечалось, что из МВЭС никакой официальной реакции на суету вокруг ВО не последовало. Однако предлагаемое последним проектом указа превращение аморфной государственной собственности в собственность конкретного и контролируемого государством холдинга АО "Российский экспорт", несомненно, произошло путем переработки предыдущего проекта указа в высотке на Смоленской площади.
Текст проекта подтверждает это дважды. Во-первых, в нем прямо сказано, что представитель МВЭС назначается представителем интересов государства в совете директоров холдинга. Во-вторых, 51% акций самого холдинга предполагается передать в траст на 3 года государственному Росэксимбанку (51% его уставного капитала оплачен Минфином, 45% — Центральным банком, 1,4% — Росвнешторгбанком, остальное — государственными ВО) — детищу МВЭС.
Победа без борьбы?
Пока предполагается, что статус государственных ВО сохранят всего шесть объединений. Компания пестрая: здесь и недавно объявленные банкротами "Машиноимпорт" и "Машиноэкспорт", и вполне благополучные "Тяжпромэкспорт", "Технопромэкспорт", "Сельхозпромэкспорт" и "Техноинторг". Справедливости ради отметим, что банкротство вполне могло быть одним из инструментов подготовки ВО к приватизации. Любопытно другое — такой оборот не вызывает взрыва энтузиазма у наиболее успешных государственных ВО. Их позиция проста: зачем что-то менять, когда и так хорошо. Получается, однако, что они борются не столько за сохранение своего статуса (он не меняется), сколько против того, чтобы кто бы то ни было мог по-хозяйски к ним заглянуть. Хозяйственные права холдинга наверняка будут гораздо весомее, чем права МВЭС.
Теперь попробуем ответить на вопрос, а зачем, собственно, нужен холдинг. В принципе связка холдинг — Росэксимбанк становится важным элементом новой системы регулирования экспорта образца 1996 года. Ее специфика в том, что государство приступает к развертыванию экспортного кредитования и в перспективе страхования экспорта. Именно холдинг в паре с Росэкисмбанком должен взяться за поддержку российского капиталоемкого, прежде всего инвестиционного, экспорта. Время Асуанских плотин безвозвратно ушло. Тем не менее канал сооружения объектов за рубежом (конечно, на ясной коммерческой основе) есть прямой смысл сохранить. Все просто: он позволяет в общем пакете экспортировать те виды продукции российской промышленности, которые сами по себе совершенно неконкурентоспособны. Но этот вид экспорта капиталоемок и в принципе неподъемен без государственной кредитной поддержки. Что же касается чистого машиностроительного экспорта, то за него, в отличие от экспорта инвестиционного, есть кому заступиться — машиностроители звучным голосом не обижены, хотя и им поддержка, конечно, не повредит.
Одновременно МВЭС получает новую роль. Если идея создания АО "Российский экспорт" будет реализована, то МВЭС, оставаясь министерством, станет чуть-чуть Газпромом.
------------------------------------------------------
Интервью советника председателя правления банка "Национальный кредит" Маргариты Клинкевич
В прошлом году "Национальный кредит" предложил акционировать государственные внешнеэкономические объединения МВЭС, а затем передать пакеты акций, закрепленных в федеральной собственности, в траст вашему банку. Как учитывались бы интересы госбюджета и самих ВО?
У нас было желание помочь правительству реструктурировать внешние долги бывшего СССР, которые висели за этими внешнеэкономическими объединениями. Естественно, мы при этом рассчитывали на доходность операций по перекупке долгов. Опыт работы с ценными бумагами в долговой сфере у нас уже был. Однако, как оказалось, банк "Национальный кредит" идет параллельным курсом с правительством. К концу года Минфин совместно с МВЭС и Внешэконобанком уже разработал свой финансовый механизм погашения долгов. Поэтому желание работать в этом направлении отпало само собой. Вернее, изменился наш подход к работе с внешними долгами. А акционирование ВО необходимо продолжить.
Вы считаете, что процесс акционирования внешнеэкономических объединений будет обязательно продолжен?
В конце концов, те, кто занимается внешнеторговыми операциями в рамках госорганизаций, должны персонально отвечать за то, что они делают. Пусть руководители ВО отвечают перед контрагентами не средствами госбюджета, а своим личным бюджетом. Тогда все станет на свои места, и у правительства перестанут появляться новые долги.
Какие же схемы акционирования вы бы предложили?
Акционирование, конечно, необходимо проводить при участии банковских структур. Ведь холдинги, которые предложено образовать для привлечения акций ВО, фактически будут финансовыми, а не хозяйственными структурами.
А ваш банк все-таки примет участие в акционировании ВО?
Мы знаем, как работать с экспортно-импортными поставками. Но все зависит от того, успеем ли мы реально оздоровить банк, поднять его доходность, доказать свои возможности стать акционером любого из холдингов. Если все это станет реальностью, то, возможно, мы и примем участие в акционировании ВО МВЭС. Кстати, многие государственные ВО МВЭС являются акционерами нашего банка.
Как вы считаете, когда же произойдет акционирование ВО МВЭС?
Я могу сказать, что сейчас противодействие акционированию идет только со стороны руководства ВО МВЭС. И больше ни от кого.
-------------------------------------------------------
Внешнеэкономические объединения не служат государству
Интервью заместителя председателя комитета Госдумы по экономической политике Виктора Машинского
Ваше отношение к акционированию внешнеэкономических объединений МВЭС?
Сложное. С одной стороны, я считаю, что ВО МВЭС не должны уходить под управление каких-то непонятных экономических структур. В особенности если процесс пойдет так, как того добивается банк "Национальный кредит". С другой стороны, не могу я согласиться и с тем, что нынешняя форма управления госпредприятиями отвечает подлинным государственным интересам. Дело в том, что согласно действующим уставам госпредприятия (включая и ВО) никому реально не подчиняются и полученная прибыль используется фактически по усмотрению только руководства этих предприятий. Нет и финансового механизма, который заставлял бы руководство ВО "вертеться". В итоге ВО МВЭС фактически не заинтересованы в упрочении своего положения на мировом рынке и не стремятся увеличить экспорт.
Тогда какой статус ВО МВЭС Вы считаете оптимальным?
Я сторонник перевода ВО МВЭС на коммерческие рельсы. Должна быть использована законная схема акционирования и приватизации. То есть акционирование объединений должно пройти на основе реальной оценки их собственности. Совершенно неприемлемо то положение, при котором, например, уставной капитал ВО "Сельхозпромэкспорт" оценен в 89 тыс. рублей. Ведь одни торговые марки наших ВО, давно работающих на внешнем рынке, стоят неизмеримо дороже. А наработанные годами связи с контрагентами? Что же касается организационных форм коммерциализации ВО, то, вероятно, наиболее приемлемым вариантом могла бы стать реализация последнего проекта президентского указа, посвященного акционированию государственных ВО. Сочетание рыночных принципов с усилением госдисциплины могло бы дать положительный эффект.
Почему противники акционирования по версии "Национального кредита" молчат?
Точно не могу сказать. По-видимому, на того же Олега Давыдова оказывают давление. Например, этот вопрос коллегия МВЭС должна была обсуждать 14 февраля. Я был приглашен. Однако буквально накануне Давыдов снял с обсуждения вопрос об акционировании ВО МВЭС.
Как бывший член правительственной комиссии по долгам не могли бы Вы сказать, числится ли за ВО коммерческая задолженность?
Никакой задолженности больше нет. Это признал и Минфин. Все оставшиеся долги признаны государственными. И вообще, поставки импортного оборудования предприятия оплатили рублями еще в начале 90-х годов. А в накоплении задолженности фактически виноват союзный Минфин, который задержал погашение коммерческих западных кредитов, а затем уже и российское министерство не справилось с оплатами из-за начавшейся гиперинфляции.