В детском боевике "Бросок кобры" (G.I. Joe: The Rise of Cobra), снятом под впечатлением от популярной серии американских игрушек 1960-х, создатель "Мумии" Стивен Соммерс, наигравшись в древнеегипетской песочнице, переносится в мир передовых технологий, которые вот-вот встанут на службу американскому ВПК, если не попадут в нехорошие руки. На первых порах лучшее применение оружие будущего находит в сцене уничтожения Эйфелевой башни, от которого получила свое скромное удовольствие и ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Истоки неприязни некоторых персонажей ко всему французскому, а также родословная главного злодея Маккаллена разъясняются в прологе, когда симпатичному шотландскому мужчине надевают на лицо маску из раскаленного железа, чтобы впредь неповадно было продавать оружие и французскому королю, и его оппонентам. "В недалеком будущем" потомок того Маккаллена (Кристофер Экклстон) внешне иллюстрирует вырождение, но династию продолжает, контролируя 70% мирового рынка оружия. Из ассортимента последних милитаристских новинок оружейный магнат представляет "наномитов", боевых микроблох, которых можно запустить человеку в кровь, превратив его в бойца-отморозка, не чувствующего боли и страха. Кроме того, обычным делом стали технологии, помогающие бойцу сделаться невидимым, непробиваемые гидравлические костюмы, услужливые кибернетические шлемы ("Вы подумали — он сделал") и самонаводящиеся ракеты системы "Выстрелил и забыл". В общем, мало где с таким азартом работает человеческая мысль, как в направлении истребления себе подобных.
Посвятить себя этому делу профессионально решил и молодой как бы главный герой (невыразительный Ченнинг Татум), получающий от Маккаллена задание транспортировать поближе к цивилизации чемоданчик с первой партией боеголовок, собранных в Кыргызстане. В ходе этой миссии героя ждет немало приключений, и в числе первых — удар ногой по морде от брюнетки в черной коже (Сиенна Миллер), пытающейся отнять у него боеголовки. По фамильярности обращения можно догадаться, что героя с девушкой нечто связывает в прошлом. И действительно, из флэшбэка выясняется, что это его бывшая невеста, к которой он не посмел вернуться из горячей точки после того, как у него на глазах погиб невестин брат. Скорбь героя так велика, что на похороны друга он приезжает на мотоцикле, но к невесте даже не подходит, здраво рассудив, что потерять разом не только брата, но и жениха девушке будет всяко полегче. Забегая вперед, можно сказать, что возвращение брата с того света в довольно непотребном виде — единственный момент в "Броске кобры", способный вызвать смех. С аналогичной задачей, к сожалению, не справляется друг главного героя, комический негр (Марлон Уэйанс, безбашенный торчок из "Очень страшного кино") — на его вялые шутки просто никто не обращает внимания, поэтому ему остается сосредоточиться на ухаживаниях за рыжей сослуживицей (Рейчел Николс) по секретному международному спецназу под названием G.I. Joe, куда героя вместе с чернокожим другом принимают после сдачи экзаменов по физподготовке.
В дальнейшей суетливой беготне вокруг боеголовок, прерываемой флэшбэками из детства даже тех персонажей, чьи детские травмы мало кого интересуют, единственным светлым пятном маячит разрушение Эйфелевой башни, сначала подтачиваемой нанобоеголовкой у основания (ее воздействие выглядит как быстро расползающаяся зеленая ржавчина), а потом заваливающейся набок. Еще одна маленькая радость в "Броске кобры" — англичанин Джонатан Прайс, вносящий карикатурный оттенок в исполнение роли американского президента, благообразного старичка с пушистыми сединами, который в разгар заварухи произносит пару растерянных фраз типа "Вон оно че!", а перед финальными титрами закидывает ноги на стол в овальном кабинете и что-то насвистывает так многозначительно, что сразу чувствуется старая театральная школа. О методах же работы Стивена Соммерса с киноактерами можно судить по рассказу Сиенны Миллер: "Режиссер сказал, что любит девушек в большими сиськами, а у меня их нет, так что мне пришлось носить под костюмом два вкладыша, похожих на куриное филе, хотя мне было немного обидно". Соммерс, со своей стороны, поклеп опроверг: "Все знают, что я никогда бы не сказал такого актрисе" и сообщил, что "частично" вдохновлялся старыми фильмами про Джеймса Бонда, хотя мог бы и не говорить — и так слишком явно бондиана времен Шона Коннери лезет в "Броске кобры" отовсюду в виде бесформенного фарша, перемолотого в очумевшей наномясорубке.