Стремительные перемены, начавшиеся на 1-м канале с приходом Константина Эрнста с компанией, не затрагивали только новостных программ. О том, что они будут кардинально реформированы, было много разговоров. Для реформ была призвана Ксения Пономарева. Пришла она позднее Эрнста, но тоже не вчера. Однако перемены откладывались. Когда же на прошлой неделе в эфир вышло новое "Время", ***: "И это все?"
С этим вопросом Ъ и обратился к главному продюсеру дирекции информационных программ ОРТ Ксении Пономаревой. Поскольку Ксения, как всем известно, некогда была главным редактором еженедельника Ъ, беседовал с нею наш нынешний главный редактор. Итак, Ксения Пономарева — Игорь Тулин:
— Примерно в течение двух месяцев ты в интервью разным изданиям говорила, что у тебя есть своя концепция информационных программ и что она пока держится в тайне. То "Время", которое я сегодня смотрел, — это и есть реализация той самой секретной концепции? Она состоялась?
— Нет.
— Почему?
— Потому что телевидение — это вот такое место, в котором технология может съесть тебя целиком. Я ношусь по этажам, разговариваю с какими-то техническими людьми о том, куда там воткнули штекер и почему из 6-й аппаратной не идет в студию сигнал, — и все это значит, что я не успеваю прочитать тексты. Программа выходила в эфир не то что полусырой, но сильно сыроватой.
— Так что же, концепция побеждена?
— Нет, это вытянется из недели, потому что схема очень четкая, я знаю, как это делать. Даже сейчас уже лучше. По крайней мере, оттуда вычищены фантики, бумажки, шкурки колбасные, обертки событий. Тексты стали просто полегче, почище по языку. Ведь мы делаем программу не для экспертов — мы делаем ее для людей, которых 150 миллионов, и они смотрят ОРТ. А для них новая картинка — это было уже что-то новое. Такое новое, такое белое, такая Ариша...
— Но когда ты говорила, что все надо делать по-другому, ты же говорила не только про белое и Аришу? Что должно получиться, какой тебе нужен результат?
— Желанный результат настолько прост, что звучит вульгарно. Программа должна восприниматься как интересная, понятная и непонятно почему улучшающая настроение. Не потому, что там показывают про приятное, а вот почему-то. Как сделать это "почему-то"?
Существует сумма журналистских приемов, создающих у человека впечатление, не ложное причем впечатление, что он сам понял, что происходит. Это не значит вкладывать людям в головы собственные мысли — это значит помочь им понять. Человеку проще жить в мире, который он понимает. Человек боится того, чего не понимает.
Я хочу, чтобы программа производила оптимизирующее впечатление, улучшала настроение. Я даже готова признаться в том, что на этом уровне я хочу манипулировать общественным сознанием.
— Ну, пока положительный настрой настрой может создаться в основном за счет президента. Он много в кадре, действует, выступает, хорошо выглядит...
— Если какое-то лицо имеет право на то, чтобы его было больше в программе, чем других лиц (не считая ведущего программы), то это, разумеется, президент, а вовсе не генерал Дудаев, не Стинг и не прочие.
А вообще мы не скрываем, что мы за президента. Другое дело, что я не собираюсь объяснять людям: совершенно, мол, ужасно то, что Зюганов первым сдал подписи в Центризбирком. Вот Ельцин еще не сдал, а Зюганов уже сдал. Ну сдал, да — это имеет некоторое значение, это вписывается в тенденцию, это свидетельствует о том-то и о том-то. Но, вообще говоря, чего волосы-то на себе рвать?
— Ну хорошо, а получилось что-нибудь совсем по твоей концепции — выпуск в целом какой-то, сюжет, ход или что-то еще?
— Я бы не сказала про выпуск в целом. Абсолютно омерзительный был первый выпуск. Все остальное было лучше. Я бы не сказала, что какой-то из них был намного лучше, чем все остальные. А еще удалось практически отладить технологическую нить. Сегодня мы шли уже без ошибок в эфир.
В некоторой степени удалось сложить более разумную верстку, которая уже композиция программы. Она не столь иерархична, как она традиционно была в программе "Время", когда вот на государственном уровне — самое важное событие сегодняшнее, второе по важности событие сегодняшнего дня, третье по важности событие сегодняшнего дня и т. д. Я специально сразу после Ельцина сегодня, небольшого Ельцина, который там разговаривает с регионами, поставила маленький кусочек про то, что мэры с ним встречаются завтра. Видел, да?
— Да. Ну и что?
— Это совсем никакое не важное событие, это вообще никакого события. Однако вот специально этих мэров повытаскивали в большом количестве. А завтра мы посмотрим, о чем они на самом деле будут говорить, напомним про то, что было сегодня. Это вполне осознанный подход. Он пока очень мало представлен.
Нет пока формальных логических цепочек, нет. Не удалось отстроить самую главную линейку — линейку оговорок, недоговорок, к месту сказанных фраз. Именно той линейки, которая создает у человека, внимательно смотрящего телевизор, ощущение, что он сам все понял. Это самое важное. Это работа тонкая, требующая времени. Это отдельное, это тоже технологическое.
— Через неделю будет?
— Думаю, что да.