Самым сильным впечатлением поездки президента Дмитрия Медведева в Улан-Удэ стал осмотр Иволгинского дацана. Энергии, полученной от лам, президенту хватило на то, чтобы подбодрить и направить сотрудников Улан-Удэнского авиационного завода, обсудить аварию на Саяно-Шушенской ГЭС, предупредить о недопустимости повышения энерготарифов и дать отпор «апокалиптическим комментариям».
Дмитрий Медведев начал визит в Улан-Удэ с встречи с буддистскими ламами в Иволгинском дацане, который является главным монастырем крупнейшей буддистской организации России — Буддийской традиционной Сангхи. Президент напомнил ламам, что Россия — единственное государство Европы, где буддизм признан традиционной религией, и заявил, что у государства и представителей самых разных конфессий есть общая цель — стараться максимально бережно влиять на воспитание молодых людей. Глава организации Пандито Хамбо лама Дамба Аюшеев в ответ заверил господина Медведева, что понимает свои задачи, подержал его недавнее предложение по введению в школах изучения истории религии и религиозных конфессий. При этом ламы сообщили, что «самодостаточны» и что их кредо — «служить верно, не создавать никаких особых условий и не требовать взамен что-либо от руководства страны». Наконец, президенту показали главную святыню дацана — нетленное тело Пандито Хамбо ламы XII Дамбы Итигэлова, который с 1927 года пребывает в нирване при температуре тела 19 градусов. Ламы рассказали , что семь раз в год к телу получают доступ верующие и после этого его температура повышается до 34 градусов. Встреча с «непознанным» произвела на Дмитрия Медведева и сопровождавших его «сильное впечатление».
После этого Дмитрий Медведев направился на Улан Удэнский авиационный завод, где производят вертолеты Ми-8/17 и собираются вновь производить самолеты-штурмовики Су-25. В отличие от лам, работники завода обрушили на президента множество просьб — от удешевления ипотеки до обеспечения госзаказа на самолеты. Дмитрию Медведеву не оставалось ничего, как с улыбкой сказать: «Задания получены. Будем исполнять». Работников завода волновал вопрос, не подскочат ли из-за аварии на Саяно-Шушенской ГЭС тарифы на электроэнергию (см. стр. 7) , которые в Бурятии итак чуть ли не в три раза выше, чем в соседней Иркутской области. Президент заверил, что тарифы не вырастут, поделился впечатлениями от знакомства со всеми этапами производства вертолетов, порекомендовал обновить модельный ряд и отправился на совещание, посвященное социально-экономическому развитию Сибирского федерального округа.
Открывая его, президент заявил, что авария на Саяно-Шушенской ГЭС, в дополнение к экономическому кризису «обострила ситуацию в регионе», и отметил, что зачастую забывается, что «системы контроля безопасности, инфраструктура российских предприятий в целом в настоящий момент требуют предельного внимания» и нуждаются в модернизации. Почти окончательный диагноз причинам аварии поставил глава МЧС Сергей Шойгу. Он фактически возложил вину на некую «ничем не известную» компанию «Ракурс», которая производила установку автоматизированной системы управления работой станции. Господин Шойгу предложил в законе о госзакупках ужесточить регламент отбора компаний для потенциально опасных объектов. «У нас же не возникает вопросов, кто будет строить подлодки. Так надо и с ГЭС»,— заявил министр.
Дмитрий Медведев с этим согласился, однако подчеркнул, что дело не в том, чтобы на конкурсах побеждали одни и те же проверенные десятилетиями структуры, а в том, чтобы за такую структуру головой отвечал тот, «кто подписывает соответствующее конкурсное решение». «К сожалению, у нас пока не произойдет какое-то печальное событие, чесаться никто не начинает. Это тяжелая национальная привычка, которая нам крайне дорого стоит»,— добавил Дмитрий Медведев.
На совещании обсуждался и вопрос о перераспределении энергетических потоков в регионе в связи с аварией и стабилизации тарифов. Министр энергетики Сергей Шматко пытался успокоить собравшихся. «Для объединенной энергосистемы Сибири возникли системные, но не критические риски»,— сказал господин Шматко. Однако он признал, что цены для компаний-потребителей могут вырасти, поскольку электроэнергия с угольных генерирующих станций стоит дороже. Заволновавшемуся президенту он объяснил, что все колебания цены «будут сглаживаться». Дмитрий Медведев все же на всякий случай предупредил: «Я надеюсь, что все участники рынка будут руководствоваться разумными соображениями, а не сиюминутной выгодой. Мы не можем допустить необоснованного роста стоимости электроэнергии».
На участников рынка пожаловался глава Бурятии Вячеслав Наговицын, попросивший решить вопрос с иркутской генерирующей компанией, из-за политики которой в Бурятии высокие тарифы на электроэнергию и тепло. Президент поручил Минэнерго разобраться в ситуации и дать «инструкции членам совета директоров соответствующей компании».
По окончании совещания Дмитрий Медведев решил дать ответ пессимистам. «Появилась масса апокалиптических комментариев по этому поводу и у нас в стране, и за границей. Смысл их сводится к одному: все, приплыли — это начало технологического конца России, Чернобыль XXI века. Руки начали потирать те, кому не нравится Россия в действующих границах и ее роль на международной арене,— заявил он и добавил: — Мы все понимаем, что, несмотря на всю тяжесть произошедшего, несмотря на то, что погибли люди, все это — брехня». Однако при этом он признал, что технологически «мы реально очень сильно отстаем», и призвал работать над преодолением технологического отставания, иначе «все угрозы, о которых сейчас говорят, могут стать реальными».