Вчера в польском городе Гданьске прошли мероприятия, посвященные 70-й годовщине начала Второй мировой войны. В них приняли участие почти два десятка мировых лидеров, в числе которых были президент Польши Лех Качиньский, канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министр России Владимир Путин. Наблюдая за торжественной церемонией, специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ убедился в том, что в единой Европе каждый вчера был сам за себя.
В Гданьске, на территории мемориальном комплексе Вестерплатте, на верфи, где 1 сентября 1939 высадились немецкие войска, вчера прошла церемония, посвященная 70-й годовщине начала Второй мировой войны.
Сюда приехали почти два десятка мировых лидеров, здесь были канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министр Италии Сильвио Берлускони, премьер-министр Нидерландов Ян Петер Балкененде, премьер-министр Албании Сали Бериша. Поставив к подножию комплекса синие чаши с горящими в них свечами, некоторые из европейских лидеров выступили с речами. Они произносили их на открытом воздухе, на сильном ветру. Ветер вырывал бумажки, лежащие перед ними, солнце слепило им глаза, они щурились и в конце концов начинали говорить без всяких бумажек. Что-то было в этом такое, от чего комок стоял в горле; а вроде и ничего особенного: выступали один за другим, подводили итоги, строили планы на будущее.
Но бывает с тобой такое: смотришь на них и понимаешь, что ты имеешь дело с самой историей, которая делается на твоих глазах — не больше и не меньше.
И вряд ли им было уместно именно здесь сводить не сведенные до сих пор счеты и расставлять недорасставленные акценты. Но это происходило вчера.
Президент Польши Лех Качиньский, признав, что оккупация Чехословакии — грех, сказал это, кажется, только для того, чтобы произнести:
— Но и победители тоже должны признаться в своих ошибках, это должно произойти на основе ценности истины!
И после этого он сосредоточился только на победителях. Лех Качиньский добавил, что настоящие христиане именно так и поступают и что это не унижает, а освобождает. Он говорил о катынских расстрелах и спрашивал:
— Что это было? Может, это была месть русских за 20-е годы?!Он, очевидно, имел в виду кампанию против белополяков, когда они наголову разбили войска советского генерала Тухачевского.
Лех Качиньский заявил, что "пакт Молотова--Риббентропа не был честным" и что "каждая из сторон хотела обмануть друг друга, но обе просчитались".
— И было много жертв! — я бы написал, что он сказал это как-то даже почти торжествующе, если бы не был уверен, что человек в здравом смысле не мог произнести этого с таким выражением.
Лех Качиньский ни слова не сказал о жертвах Советского Союза при освобождении Польши от нацистов, да и про самих нацистов не произнес ни одного худого слова. Весь пафос этого выступления был посвящен пакту Молотова--Риббентропа, катынскому делу и необходимости каяться за них.
Премьер Польши Дональд Туск, отдав все-таки должное подвигу советских солдат и повторив, что они, освободив Польшу от фашизма, не смогли сделать ее свободной, но в этом нет никакой их вины, потому что они сами не были свободными, говорил о том, что в Европе сейчас "строится мир, где сильный никогда не скажет, что он прав" и в котором "нет права пренебрегать интересами слабого только потому, что он слаб".
Нельзя сказать, что при этом Дональд Туск отстаивал интересы сильного.Канцлер Германии Ангела Меркель вышла к микрофону и долго перебирала в руках листочки, которые разложила перед собой. Она сильно волновалась. Миссия, которую она взяла на себя в этой церемонии, казалась заведомо невыполнимой.
— В этот день 70 лет назад началась самая трагическая глава в истории Европы,— произнесла она.— Была развязана самая страшная война в истории человечества.
Она не нашла в себе сил сказать, с кого началась эта трагическая глава и кто развязал эту страшную войну.
— Здесь я, как канцлер Германии, поминаю всех поляков,— говорила она.— Я помню о многих миллионах расстрелянных в этой войне людей, погибших от голода и холода. Словами я не могу передать страданий, которые принесла эта война.
Ангела Меркель не уточнила, кому: немцам или остальным народам. Она имела в виду всех.
О том, кто освобождал Гданьск и Польшу, напомнил по понятным причинам российский премьер Владимир Путин, который сказал, что только за освобождение Гданьска отдали свои жизни 53 тыс. советских солдат и офицеров, а вообще-то больше половины из 60 млн погибших во второй мировой войне — граждане СССР.
— Наша страна признала свои ошибки,— заявил он.— Государственная дума России осудила пакт Молотова--Риббентропа. Мы вправе ожидать, что и другие страны признают свои ошибки на уровне политических решений.
Он несколько раз во время своей речи повторил "моя страна".Здесь, на этой верфи, вчера, казалось, развернулась еще одна битва.
И каждый был здесь за свою страну.