В последние дни августа Минэкономразвития направило в Минюст на согласование проект закона "О реабилитационных процедурах, применяемых в отношении гражданина-должника". За гуманистической формулировкой скрывается законопроект о банкротстве физлиц. Согласно ему, человек, который оказался не в состоянии расплатиться по долгам, может быть признан банкротом, причем как по заявлению кредиторов, так и по собственному желанию. Его имущество, за исключением самого необходимого, будет распродано. Зато сам он будет освобожден от всех долгов вне зависимости от того, хватит вырученных средств на их покрытие или нет.
Подобная практика широко распространена в мире. И, как говорится в пояснительной записке к новому законопроекту, он "сконструирован с учетом опыта зарубежных законодателей в сфере разрешения проблем, связанных с потребительской задолженностью, в частности США (глава 13 Кодекса о банкротстве 1978 года), Германии (Закон о банкротстве 1994 года), Швеции (Закон о банкротстве и принятый в дополнение к нему Акт об освобождении от долгов) и др.".
Актуальность российского варианта законопроекта очевидна: развитие потребительского кредитования и кризис создали ситуацию, когда многие граждане, набрав кредитов, оказались не в силах их обслуживать. При этом, пока должник не вернет кредит, ему начисляются проценты и плюс еще пени за просрочку очередного платежа. В итоге эти долги нарастают как снежный ком, серьезно затрудняя расплату. "В настоящее время у физического лица не существует выхода при отсутствии средств и недостаточности активов на погашение своих обязательств. Человек, по сути, оказывается в рабстве, что означает отсутствие возможности исправить ситуацию. Во всех развитых странах существуют институты несостоятельности физических лиц, что позволяет эффективно развиваться экономике в целом. У нас данный институт упоминается в законодательстве, однако на практике разработанные нормы отсутствовали",— говорит партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов.
Если закон о банкротстве граждан будет принят, то после начала конкурсного производства все выплаты должника останавливаются (за исключением нескольких оговоренных в законе случаев), а проценты и пени перестают начисляться. Далее заемщику предстоит либо договориться с кредиторами о реструктуризации долга, погашение которого может быть растянуто на пять лет, либо подвергнуться процедуре банкротства. В пояснительной записке к законопроекту говорится: "На данном этапе развития рыночных отношений представляется целесообразным законодательное закрепление так называемых реабилитационных, восстановительных процедур в отношении граждан, признанных несостоятельными (банкротами). Мировая практика регулирования процедур банкротства исходит из признания института "потребительского банкротства" благом для добросовестного гражданина, поскольку позволяет ему в ходе одного процесса освободиться от долгов, предоставив для расчета с кредиторами свое имущество (правовая доктрина fresh start)".
Надо сказать, что нынешний вариант закона, регулирующего процедуру признания несостоятельным гражданина, не являющегося предпринимателем, далеко не первый. Так, летом прошлого года совет по кодификации гражданского законодательства при президенте России этот законопроект вернул на доработку в Минэкономразвития. Ожидалось, что его удастся поправить и внести в Думу до конца года, но исправленный вариант появился только в конце августа этого года. До этого было еще несколько попыток, а первый раз журнал "Деньги" писал про появление законопроекта о банкротстве физлиц почти десять лет назад. В марте 2000 года тогда еще Федеральная служба по финансовому оздоровлению направила соответствующие поправки в законы и Гражданский кодекс на согласование в Минюст.
Столь трудный путь закона о банкротстве физлиц в Думу неудивителен. Ведь есть масса нюансов, которые придется учесть при его подготовке. Например, стоит принять во внимание, что конкурсное производство — процедура не бесплатная. Фиксированное вознаграждение за работу конкурсного управляющего в законе определено в сумме 10 тыс. руб. При этом только конкурсное производство может длиться 12 месяцев, еще 6 месяцев дается на процедуру банкротства. Плюс расходы на проведение собрания кредиторов, оценку имущества, запросы в бюро кредитных историй. Обращаться же с заявлением о банкротстве можно при сумме задолженности 50 тыс. руб. "С одной стороны, в законопроекте прописаны цивилизованные инструменты решения проблем между кредитором и заемщиком. Однако сумма 50 тыс. руб. все-таки слишком мала: расходы на процедуру банкротства будут сравнимы с суммой долга",— говорит директор по развитию бизнеса Столичного коллекторского агентства Артем Плохов.
Есть и другая, пока не решенная проблема. В прошлом году Высший арбитражный суд в своем заключении по предыдущему варианту законопроекта указал, что арбитражные суды могут взять на себя вынесение решений о банкротстве граждан, но нужно будет существенно увеличивать штат судей и инфраструктуру. "Принятый закон существенно усложнит процедуру взыскания задолженности. Например, в рамках действующего законодательства тот же долг в размере 50 тыс. руб. можно взыскать, передав судебный приказ в службу судебных приставов для возбуждения исполнительного производства, а вся процедура при этом займет не более месяца. После принятия закона в арбитражные суды станут поступать десятки, а то и сотни тысяч дел по банкротству физлиц. По самым скромным подсчетам, обращение взыскания на имущество должника через институт банкротства будет запущено через семь-восемь месяцев после инициирования процедуры банкротства",— отмечает замдиректора коллекторского агентства АКМ Александр Щербаков.
Артем Плохов согласен с коллегой: "Есть опасения, что, не осознавая последствий, в числе которых лишение права обращения за кредитом в течение пяти лет, граждане массово попытаются решить свои проблемы с помощью банкротств, а арбитражные суды просто не справятся с потоком дел".
Против быстрого продвижения законопроекта о банкротстве граждан играет и незаинтересованность в нем банков. До появления коллекторских агентств банкротство позволило бы снять "плохие" кредиты с баланса. А теперь эта проблема перед банками остро не стоит. Во всем же остальном этот закон скорее выгоден их клиентам. "Данная инициатива может быть эффективна только при условии, что на рынке присутствует достоверная и доступная для кредиторов информация о платежеспособности потенциального клиента, его имуществе и доходах. Сейчас такого источника не существует, и если законодатели не планируют раскрытия содержания баз данных налоговых органов для кредитных организаций, данная инициатива приведет к дополнительному ограничению в кредитовании населения. Существующая и уже устоявшаяся система взыскания посредством обращения в суд с последующим исполнительным производством, которое проводят судебные приставы, хоть и не идеальна, но уже заключает в себе процесс, по окончании которого гражданин может быть признан неплатежеспособным. Реализация же индивидуального банкротства в данной ситуации несет большой риск причинения значительного вреда кредитным организациям, причем нисколько не упрощая процедуру взыскания либо признания задолженности невозможной к взысканию",— уверен директор по взысканию просроченной задолженности Альфа-банка Олег Коган.
Банки можно понять, ведь в законопроекте есть ряд лазеек для злоупотреблений со стороны заемщиков. "Принятие закона в долгосрочной перспективе — абсолютно правильный и цивилизованный шаг, но при его внедрении в ближайшие полгода-год он скорее принесет банкам больше минусов, чем плюсов. Я считаю, что возможностью банкротства в первую очередь поспешат воспользоваться недобросовестные заемщики, которые захотят отложить свои переговоры с банком по возвращению кредита, а не те, кто действительно попал в трудную ситуацию",— говорит первый зампред правления Москоммерцбанка Людмила Лебедева.
Ее поддерживает Дмитрий Кленов: "Необходимо правильно реализовывать все вторичные нормы, обеспечивающие защиту только крайне необходимым активам физического лица. В настоящее время это сделать сложно, так как, например, один из основных активов физических лиц — недвижимость — вывести из потенциальной конкурсной массы очень легко, переписав на родственников".
Имеются и другие проблемы. Так, по процедуре реструктуризации должник может договориться с кредитором о рассрочке выплат на пять лет. При этом на остаток долга будут начисляться проценты из расчета половины ставки рефинансирования. Сейчас это 5,375% годовых в рублях. Что помешает недобросовестному заемщику взять несколько тысяч долларов у банка под любой процент, а потом выплачивать кредит в рублях по столь льготной ставке? А можно и не идти на реструктуризацию и сразу настаивать на банкротстве. Тогда и этих процентов платить не придется. "Данная инициатива, без сомнений, будет активно использоваться заемщиками для давления на кредиторов с целью пересмотра условий договора в части сроков погашения и размера возвращаемой суммы",— уверен Олег Коган.
Впрочем, в этой законодательной инициативе есть минусы и для заемщика. И дело даже не в том, что в течение пяти лет после банкротства, обращаясь за кредитом, надо будет оповещать банк об имевшей место несостоятельности. А в том, что закон и правоприменительная практика в нашей стране — вещи, существующие независимо друг от друга. Так что оценить все плюсы, которые этот закон сулит гражданам-должникам, может, и не удастся, а вот получить кредит станет еще сложнее — всем потенциальным заемщикам, в том числе безупречным.