Анатолий Куликов, в 1995-1998 годах глава МВД:
— Я — за, лучше на ранней стадии узнать о пагубной привычке и принять необходимые меры. Ни о каком ущемлении прав здесь и речи быть не может.
Лев Пономарев, лидер движения "За права человека":
— Нет, и после такого предложения я впервые задумался, а стоит ли жить в России. Эта проверка — серьезный шаг к полицейскому государству, тотальному контролю. Странно это слышать от юриста, который сказал, что свобода лучше, чем несвобода. Это потеря лица для юриста и президента.
Леонид Драчевский, президент Федерации гребного спорта, в 2000-2004 годах полпред президента в Сибирском федеральном округе:
— Если все будет проходить не в оскорбительной или обидной форме для ребенка и родителей, то большинство будет за. Главное, чтобы исполнение не убило благородные мотивы.
Юрий Грымов, режиссер:
— Да, но без пугающих формулировок. В Англии, например, школьники давно сдают анализ мочи, с помощью которого помимо традиционных исследований определяют еще и пристрастие к наркотикам. Ребенку можно и не объяснять, какие исследования с этой баночкой будут проводить, поэтому там спокойно относятся к этой процедуре и родители, и дети.
Элла Памфилова, глава совета при президенте по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека:
— Я не против, но не думаю, что это что-то сильно изменит. Это огромная комплексная проблема, к ней нужно подходить системно. Но мы видим, что ячейки сети, которая ловит наркодилеров, становятся все меньше и попадается совсем мелкая рыбешка, а плохая пропаганда дает обратный результат. И сегодня мы начнем тестировать школьников, завтра детей в детских садах, а послезавтра беременных.
Анатолий Артамонов, губернатор Калужской области:
— Да я не против, даже приветствую. Когда проходит какая-то общая проверка, ничего страшного в ней нет. Нас же всех автоматически проверяют на СПИД, и никто не протестует.
Юрий Каннер, глава Российского еврейского конгресса:
— А я уже проверял сына тайком и чувствовал себя неловко. Главное, делать это надо тактично. Идеально было бы проводить проверку инкогнито и потом работать с родителями. Иначе непонятно, что потом делать с детьми — исключать?