Сегодня завершается визит в Москву председателя правящей парламентской коалиции Израиля, председателя фракции "Ликуда" ЗЕЭВА ЭЛЬКИНА. Господин Элькин, который, по его собственному признанию, говорил с израильским премьером Биньямином Нетаньяху 7 сентября, незадолго до его вылета в Москву, в интервью корреспонденту "Ъ" АЛЕКСАНДРУ Ъ-РЕУТОВУ заявил, что поставка Тегерану российских зенитных ракетных комплексов (ЗРК) С-300 может подтолкнуть Израиль к нанесению удара по Ирану. Это можно считать косвенным подтверждением того, что тайный визит израильского премьера в Москву был связан именно с этой проблемой.
— Всю последнюю неделю в России и Израиле много говорят о тайном визите израильского премьера Биньямина Нетаньяху в Москву. Видимо, визит как-то связан с иранской ядерной проблемой?
— Могу сказать, что я был последним израильским политиком, видевшим премьера перед его отъездом в Москву. 7 сентября мы встречались у него дома и беседовали полтора часа.
— Обсуждали предстоящую поездку?
— Я воздержусь от комментариев.
— А зачем нужна была такая таинственность?
— Есть ситуации, при которых хотят сохранить конфиденциальность. В международных отношениях иногда принята эта модель.
— Почему не сделать это в рамках официального визита?
— Иногда нужно переговорить достаточно быстро, не привлекая внимания СМИ. Это право государственных лидеров, которым они время от времени пользуются.
— Напомните, когда израильский премьер пользовался таким правом?
— Ну встречи с лидерами некоторых арабских стран или представителями американской администрации бывали неоднократно. И о большей части из них общественность вообще ничего не узнала.
— Тем не менее визит Нетаньяху связывают с иранской проблематикой...
— Все намного шире. В последнее десятилетие Россия сталкивается с теми же угрозами со стороны исламского фундаментализма, что и Израиль. Проявления террора случаются не только в Тель-Авиве или Иерусалиме, были они в Москве и в европейских городах. Дело в том, что, с точки зрения Израиля, ядерный Иран рано или поздно приведет к ядерной гонке на Ближнем Востоке. Все это приведет к ядерным Саудовской Аравии, Египту, может быть, даже ядерной Сирии. Это абсолютно новая геополитическая ситуация, полностью изменяющая правила игры в мире. В конце концов, это приведет к утечке ядерных технологий к террористам. Как показывает практика борьбы с исламским экстремизмом, его технологии, методы, да и сами террористы свободно перетекают из Египта в Афганистан, из Афганистана в Чечню, из Чечни в Москву и так далее.
— На протяжении последних лет Израиль постоянно говорит, что у него с Россией общий враг — радикальный ислам, один из спонсоров которого Иран. Но сотрудничество РФ с Ираном продолжается. В чем же дело?
— Не могу сказать, что нас не слышат. Позиция России на Ближнем Востоке в последние годы стала намного более взвешенной. Это мы видим по ее отношению к Сирии, Ливану, "Хамасу", а также происходящему в Иране. Пока у нас разные взгляды на то, какой вклад в иранский ядерный военный проект вносит строительство АЭС в Бушере. Я не уверен, что Россия до конца сознает ту скорость, с которой развивается это направление в Иране. Мы приближаемся к точке невозврата, когда остановить Тегеран на пути к ядерной бомбе будет уже невозможно. На принятие решения у нас остаются месяцы.
— Помимо Бушера есть и другие направления российско-иранского сотрудничества...
— Конечно. Вопрос поставок в Иран российских ЗРК С-300 — тоже фактор проблемы. Такие поставки не только не добавят стабильности, они еще и сузят временные рамки, которые мы можем себе позволить, ожидая мирного решения проблемы. С нашей точки зрения, ЗРК значительно осложнят или сделают невозможным немирные методы решения проблемы, а потому могут вынудить Израиль начать действовать намного раньше, чем это пришлось бы в нынешних условиях. Надеюсь, в Москве понимают, что осуществление поставок может стать если не сигналом к началу операции, то по крайней мере значительно ускорить развитие событий именно в этом русле.
— Тем не менее надежда на дипломатию остается?
— Пока мы ждем результатов диалога. Но у нас есть сомнения, что они будут.
— Нет ощущения, что Израилю придется решать проблему в одиночку?
— Израиль категорически не согласен видеть иранскую ядерную проблему как свою персональную. Все больше сил в мире это понимают. Другое дело, что Израиль, которому иранские лидеры угрожают уничтожением, не сможет отказаться от права принять определенные меры. Мы не исключаем все способы решения. Пока предпочитаем дать шанс диалогу. Хотя, повторюсь, я пессимист.
— Как же уладить проблему без войны?
— Если мы хотим решить проблему, не прибегая к масштабной военной операции, Иран должен знать, что заплатит дорогую цену за развитие своей ядерной программы. Необходимы очень серьезные санкции.
— Как против Ирака Саддама Хусейна в 1990-е годы?
— Еще жестче.