Александр Комаров, начальник отраслевого отдела защиты окружающей среды Министерства РФ по атомной энергетике
О дозах облучения и льготах
Поначалу никаких норм не было. В 1960-е годы 50 рентген считалось нормально. Формально в России действуют старые нормы радиационной безопасности НРБ-72/87. Новые — соответствующие международным — еще не утверждены, но на практике пользуются ими. Сейчас по международным нормам годовая безопасная доза облучения для населения составляет 0,1 рентгена, для профессионалов — 2 рентгена. После Чернобыля допустимые нормы на время даже повысили, чтобы население не беспокоить.
Четкого понятия смертельной дозы нет. Все зависит и от человека, и от того, какие органы подверглись облучению. Можно и от 50 рентген умереть, и после 100 выжить. Но считается, что 500 рентген за один раз — это наверняка. До сих пор никто толком не знает, как лечить лучевую болезнь. В 1986 году американцы обнаружили, что длительное воздействие низких уровней радиации небезвредно. В 88-м японцы подтвердили. Это и послужило обоснованием беспороговой концепции (любая доза радиации опасна). А мы к конвенции присоединились, но законодательно ничего не оформили.
Естественный фон в нормах не учитывается. В разных местах он разный, в Москве — около 20 мкр/ч, в Петербурге — около 25. Там много гранита, а в нем много урана.
О челябинском инциденте
Челябинская авария в 1957 году на НПО "Маяк" была гораздо страшнее чернобыльской — выброс радиоактивности был в 5-7 раз больше. Это был химический взрыв. В Чернобыле было 192 т топлива с известным изотопным составом, а в Челябинске было очень трудно оценить вес и степень радиоактивности вырвавшихся отходов.
О чернобыльской аварии
Там ставили эксперимент. Реактор работал на 20% мощности. В ходе эксперимента пришлось ее еще понижать и, чтобы автоматика не заглушила реактор (она обязана это сделать), отключили четыре уровня защиты. В этот момент реактор попал в "йодную яму": при такой мощности нарабатывается много радиоактивного изотопа йода, что приводит к быстрому разгону реактора. Реактор надо было срочно глушить, за это и отвечает автоматика. Но операторы понадеялись "проскочить" яму — иначе реактор пришлось бы останавливать на сутки. Когда же попытались ввести стержни защиты вручную, было поздно — их заклинило. Что делать после расплавления активной зоны? Ждать, пока она не сдохнет. Лет 300 надо ждать. Никаких технических средств для ликвидации очага нет ни у нас, ни за рубежом.
О человеческом факторе
На западных станциях оператор ни при каких обстоятельствах не может выключить систему защиты. На наших АЭС персонала в три раза больше, чем на западных. У нас вентиль не закроется — и посылают наладчика руками крутить. А он закрутит не так — вот и инцидент. Еще в США по закону запрещено ставить любые эксперименты на АЭС. А фирмы имеют свои экспериментальные установки. Основные неприятности на АЭС связаны с людьми. А автоматические системы контроля, в том числе и наши, довольно надежны.
О ядерном терроризме
Возможность украсть делящиеся материалы на предприятиях была и есть. Несунов ловят. Мы контактируем с ФСБ примерно 2 раза в месяц — исследуем откуда. Бывает, и российский след находим. С последним скандалом с ФРГ дело темное. Но один образец, который мы исследовали, однозначно был с Новосибирского завода. По образцу можно восстановить почти все. Как он был получен, кто его делал, для каких целей — в каждой стране, на каждом заводе своя технология.
Об отказах от ядерных контрактов после Чернобыля
После Чернобыля прекратились контракты на поставку реакторов в Корею, Иран, Ирак, Индию. В Ираке сейчас Германия закрепилась, с Ираном непонятно что. Всюду, где мы уступаем, лезут американцы и китайцы. Тайвань предлагал перерабатывать свои отходы у нас, но по закону ввозить отходы запрещено. Наши технологии позволяют вполне безопасно перерабатывать отходы, но мощностей пока не хватает даже на себя. А дело-то очень выгодное, ни у кого в мире больше переработки нет, все остальные свои отходы хоронят.
О пользе алкоголя
Спирт связывает радиоактивные вещества, которые находятся в свободном виде. Связанные вещества быстро выводятся, что снижает дозу внутреннего облучения. Лучше всего действует красное вино из виноградной мякоти с косточками, скажем, "Каберне". В косточках хорошие сорбенты. Самогон Биттнера по этому же принципу действует. Болгарская "Гроздова ракия" — во всех закрытых городах продавали.
--------------------------------------------------------
Активная зона атомного реактора
За бронированной дверью — небольшое помещение с видом на пятиметровой глубины шахту, заполненную дистиллированной водой. Внизу — реактор, хорошо видимый сквозь идеально прозрачную воду. Активная зона окутана холодным голубым сиянием. Его излучают нейтроны, летя со сверхсветовой (в воде) скоростью. Это — единственный источник света в комнате. Всхлипывает система управления, время от времени двигая графитовые стержни-замедлители. Надолго задерживаться нельзя: за полчаса здесь набирается дневная доза.
Анекдот из ядерной жизни
Два физика-ядерщика устроили профилактические работы на радиоактивном устройстве. Сняли верхнюю защитную крышку, отключили сигнализацию — чтобы не звенело на весь институт. Перекур. Сидят на боковом защитном цилиндре, болтают спущенными к устройству ногами и ведут беседу:
— Ты уже старый, дети есть, ничего в жизни не нужно...
— Сам ты старый, тебе тоже ничего не нужно...
Мимо идет студент-практикант. Желая вступить в беседу с физиками, пытается к ним присоединиться.
— Э, нет, — остановили его шефы. — Ты еще молодой...