Вчера председатель правительства Владимир Путин приехал в центр оперативного управления МЧС и провел селекторное совещание, посвященное ликвидации последствий аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ лично убедился, что лабрадоры, участвовавшие в спасательных операциях, знают свою меру, когда лакают шампанское, а также стал свидетелем того, как топ-менеджер Федеральной сетевой компании пообещал Владимиру Путину ответить головой, если не будут благополучно пройдены зимние максимумы электроэнергии в проблемных районах Сибири.
Центр МЧС идеально приспособлен для глобальных селекторных совещаний после глобальных техногенных катастроф. То есть он очень нужен Владимиру Путину.
Несколько огромных экранов, десятки людей, каждого из которых можно в любой момент вывести на один из этих экранов и каждому можно подробно, не жалея времени, рассказать, за что он отвечает и какими в ближайшее время будут оргвыводы насчет него. И каждого из них можно для начала вывести с экрана как за дверь. Ни один рабочий кабинет не заменит зала оперативного управления. Не случайно Владимир Путин уже не первый раз в последнее время приезжает сюда. Как воздух ему нужен подобный центр в Белом доме. Более того, по информации "Ъ", такой центр (он будет называться "ситуационным", как и в Кремле) готов, в ближайшее время будет задействован и, можно не сомневаться, очень быстро выйдет на проектную мощность.
Владимир Путин, приехав в МЧС, где его ждали вице-премьер Игорь Сечин, министр здравоохранения и социального развития Татьяна Голикова и министр по делам ГО и ЧС Сергей Шойгу, заявил, что очень рассчитывает на работу следственных органов, которые должны выяснить, "были ли нарушения закона в процессе эксплуатации станции, и если были, то кто совершил эти противоправные действия". Совершенно очевидно, что у него уже есть предварительные данные по этому поводу и премьер намерен наказать виновных исчерпывающим образом.
— В 2008 году станция проверялась, и функция надзора не сработала,— сказал господин Путин.
Он заявил, что первый ток на станции должен быть получен в 2010 году, и выступил с почином установить на гидроэлектростанциях системы регистрации — "наподобие "черных ящиков" в самолетах".
Министр ГО и ЧС Сергей Шойгу, в свою очередь, предложил расширить перечень критически важных для национальной безопасности объектов (Саяно-Шушенская ГЭС до сих пор не входила в этот перечень). Очевидно, что расширять этот перечень в прецедентном порядке, то есть только когда что-то случается, будет накладно.
И. о. председателя правления компании "РусГидро" Василий Зубакин доложил премьеру, что семьям погибших и пропавших без вести выплачена компенсация в размере 1 млн руб. за каждого, что "сегодня на территории станции запущена столовая мощностью 500 человек в час" и что вот-вот "будет запущен банно-прачечный комплекс и две часовни".
Похоже, компания "РусГидро" и ее топ-менеджер приводили премьера в некоторое раздражение одним своим появлением на экране монитора. Господин Путин спрашивал, не глядя на экран, как будут обеспечены работой на время реконструкции сотрудники станции и когда будут закончены работы по строительству берегового водосброса. Его интересовало, кто будет строить новые гидроагрегаты. На все эти вопросы он не получил ответа, пока не задал их.
Господин Зубакин рассказал, что компания решила заказать агрегаты "Силовым машинам", сделав выбор в их пользу после анализа предложений Alstom, Andritz Hydro и Voith Hydro. Он рассказал, что "Силовые машины" сделают гидроагрегаты быстрее, чем все остальные, и дешевле.
После этого господин Путин не задал господину Зубакину ни одного наводящего вопроса, и это был хороший знак для главы "РусГидро", потому что вчера именно наводящие вопросы приводили в трепет участников совещания.
Так, Олег Бударгин, и. о председателя правления Федеральной сетевой компании, получил от премьера следующий вопрос:
— Вы отдаете себе отчет в том, насколько велика ваша ответственность в связи с необходимостью обеспечить перетоки энергии из других регионов и справиться с зимними максимумами? Причем результаты будут общими, а ответственность будет вашей личной.
Господин Бударгин покачал головой — скорее обреченно, чем с готовностью.
— Хорошо, что вы это осознаете,— закончил премьер, словно давая возможность Олегу Бударгину запомнить его собственные слова и потом не обижаться.
От Николая Кутьина, главы Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору, премьер потребовал представить выводы о причинах аварии и предупредил, что от них "будут зависеть и правовые последствия для виновных".
— Невзирая ни на какие заслуги! Мы должны знать причины и авторов!
Николай Кутьин кивнул.
— Когда? — спросил его премьер.
Николай Кутьин пообещал: в ближайшее время.
— Когда? — повторил премьер.
— К концу этой недели,— заявил господин Кутьин, который, видимо, понял, что никаким другим ответом он в этот день не отделается. И что отделался еще легко.
Через несколько минут премьер наградил почетными грамотами участников спасательных работ на станции. Не меньше, а, может, больше других отличился белый лабрадор Троян, которого премьер наградил ошейником. Он хотел надеть ошейник на пса, привыкнув за годы, видимо, к мысли о том, что принять награду лично из его рук считают за честь все без исключения лауреаты. Но лабрадор категорически увернулся.
— Хороший, новый...— вполголоса убеждал его премьер, показывая ошейник.
Пес не отворачивался, глядел на премьера весело и заинтересованно, но на ошейник из его рук был не согласен.
Но зато он с удовольствием пригубил из рук своего хозяина, сотрудника МЧС, из бокала с шампанским, как только премьер ушел. Когда хозяин предложил ему второй бокал, лабрадор посмотрел на бокал и отвернулся.
— Знает свою меру, да? — спросил я у хозяина.
— Он-то знает...— вздохнул хозяин.