Как запекалась кровь

комментирует Андрей Плахов

Два года подряд — что нетипично для Каннского фестиваля — французское кино в дамках. Еще чуть-чуть, и оно имело шансы повторить прошлогодний успех, когда Золотой пальмовой ветвью был награжден "Класс" Лорана Канте — педагогическая поэма нового мультикультурного времени. В оригинале фильм назывался "Внутри стен", что полностью отвечало замкнутой драматургии с единством места действия. Это была адекватная модель французского общества: то, что в фильме происходит в стенах одного класса, в жизни творится по всей стране.

В этом году место "Класса" занял "Пророк" Жака Одийара: пусть не пальмовая ветвь, но Гран-при жюри (второй по значению) в Канне ему достался. А только что восхищенные французы выдвинули его на "Оскар". В "Пророке" место школы занимает тюрьма, но суть от этого не меняется, ведь недаром коммунисты-подпольщики называли тюремные застенки своими университетами. Опять сжатая модель и структура общества: в ней есть свои формальные и неформальные лидеры, в ней отражен главный конфликт современной Франции — драматическое столкновение этносов, рас, культур.

В образцовой французской тюрьме (подозреваю, как и в российской, да и в любой другой) всеми серьезными делами заправляют этнические мафии. А тюремщики только делают вид, что они здесь главные. Малик, щуплый на вид 19-летний юнец арабского происхождения, проходит через нешуточные испытания: первое же состоит в том, чтобы по заданию корсиканского пахана отсосать у зэка из соседней камеры и зарезать его спрятанной за щекой бритвой. Парень достаточно умен и не брезглив, чтобы жить по понятиям: в результате правильно выработанной линии поведения он становится ключевой фигурой в разборках между национальными преступными группировками. И обводит всех, кого надо, вокруг пальца.

Помимо понятий Маликом руководит голос крови: он выбирает то, что ему ближе чисто этнически. В финале это уже сложившийся крестный отец самой перспективной мафии новой Европы. После итальянцев, ирландцев, евреев, китайцев, чеченцев, русских наконец арабы получили свидетельство о национальной полноценности: о ней нельзя говорить, если нация не произвела на свет выдающихся преступников и организованную преступность как таковую.

"Пророк" — достаточно жесткое мужское кино, в котором кровь не только выступает как метафора этноса, но и обильно, причем довольно правдоподобно льется в затемненных кадрах тюремных разборок. Смотреть, впрочем, не противно и не тоскливо: уж больно артистичен герой, а по интуитивному предвидению ситуаций он и впрямь напоминает мусульманского пророка. Среди прочих манков картины две отменные актерские работы — Тахара Рахима в главной роли и Нильса Арестрапа в образе главы корсиканского клана Лючиани. Плюс отличные сленговые диалоги. Для российских зрителей их перевел наш литературно-криминальный авторитет Адольфыч и, кажется, не схалтурил.

В прокате с 8 октября