"Десант высаживается не там, где надо, и попадает в засаду... Артиллерия наносит удар не туда... Ракетами обстреливаются собственные позиции... Авиация бомбит деревню, которую уже успели покинуть партизаны, но в которой остались ее жители... Штаб рассылает приказы, из которых становится ясно, что командование не понимает, что происходит... Снабженцы продают провиант прямо со складов местным спекулянтам, которые и не скрывают, что доставляют его окопавшемуся поблизости противнику..."
Это не цитаты из российской прессы 1996 года. Это свидетельства американских военных о войне во Вьетнаме. Считается, что она закончилась ровно 21 год назад.
Почему началась война?
На этот вопрос ответить, вероятно, проще всего. Коммунизму никак не удавалось взять верх в Индокитае. В 1954 году, после окончания восьмилетней войны против французского экспедиционного корпуса, вьетнамским коммунистам досталось чуть больше половины территории страны, разделенной приблизительно по 17-й параллели рекой Бенхай. Эта река стала символом, который в равной степени эксплуатировали обе противоборствующие стороны. Очень скоро два ее берега превратились в образчики наглядной агитации. С северной стороны на фоне зарослей бамбука колыхался огромный транспарант со словами президента Демократической Республики Вьетнам Хо Ши Мина: "Нет ничего дороже свободы и независимости". Лишенный растительности южный берег более всего походил на гигантский журнал комиксов, состоящий сплошь из карикатур на северовьетнамских лидеров.
Но с разделом не смирились ни на Севере, ни на более европеизированном Юге, где бразды правления оказались в руках Нго Динь Зьема, страстного ненавистника коммунизма и не менее страстного обожателя Соединенных Штатов. Уже в 1955-1956 годах он планировал с помощью американцев осуществить военную операцию "Бак тиен" ("Бросок на Север") и отбросить коммунистов в Китай. Север же, опираясь на помощь СССР и Китая, начал последовательно добиваться дестабилизации на Юге. И старания Ханоя не пропали даром. В 1960 году ему удалось инспирировать создание Национального фронта освобождения Южного Вьетнама, и Юг захлестнула волна терактов. Правда, в северовьетнамских городах в это время на рынках все чаще стало продаваться крысиное мясо. Кроме того, разрыв между залитым огнями, заполненным праздной публикой и автомобилями Сайгоном и покрытым мраком Ханоем становился все более очевидным, и скрывать это Северу было все труднее и труднее.
Почему США послали свои войска во Вьетнам?
Ответить на этот вопрос уже сложнее. Возможно, что-то объяснит американский президент Вудро Вильсон, который, выступая 4 июля 1911 года в Филадельфии, произнес известные слова: "Патриотически настроенный американец только тогда воистину гордится своим флагом, когда этот флаг становится не только для него, но и для других символом надежды и свободы".
Надо было жить в те годы, чтобы понять, почему американцы решились послать свои войска в Юго-Восточную Азию, готовы были нести огромные материальные затраты и человеческие потери только ради того, чтобы оградить от коммунизма 150 тысяч квадратных километров рисовых полей, горных джунглей и болотистых равнин. СССР к тому времени успел побывать в Венгрии. Китайские коммунисты, разгромив Чан Кайши, загнали войска Гоминьдана на Тайвань и открыто готовились к последнему броску через пролив.
Только огромным напряжением сил в трехлетней войне Америке удалось спасти южнокорейский режим от армии Ким Ир Сена, более чем наполовину укомплектованной китайскими "добровольцами". Китай превращался в фактор дестабилизации всех сопредельных государств, а огромная помощь, оказываемая ему до 1960 года СССР, делала из него буквально на глазах великую и агрессивную державу.
Коммунистическая угроза нависла над всеми странами Юго-Восточной Азии, и падение сайгонского режима, считали американцы, означало бы победу коммунистов Лаоса, Камбоджи, Таиланда, Бирмы, коммунистический переворот в и без того левой Индонезии, захват "красными" индонезийскими войсками Малайзии и Сингапура.
Америка начала расширение военной и экономической помощи Южному Вьетнаму, постепенно наращивая там присутствие своих военных специалистов. Все чаще непосредственное руководство антипартизанскими операциями осуществляли американцы. Побывавший в то время в Сайгоне министр юстиции Роберт Кеннеди сделал заявление, которое облетело весь мир: "Мы намереваемся одержать победу в Южном Вьетнаме. Мы останемся здесь до тех пор, пока не одержим победу". Его старший брат, ставший президентом, втрое увеличил помощь Сайгону. Все это, однако, не давало решающего перевеса над партизанами по одной причине. Солдаты Республики Вьетнам проигрывали северовьетнамским бойцам. Наметилась устойчивая тенденция к сокращению территории, контролировавшейся сайгонским правительством. Единственное, что спасало положение, — увеличение числа американских военных специалистов (до 10, 15, а потом и 20 тыс.). Можно поэтому понять, почему в Пентагоне сделали вывод, что лучше вести военные действия не южновьетнамскими, а американскими солдатами. В конце концов, объявленная война людям в погонах всегда понятнее, чем необъявленная.
Для ввода войск был необходим формальный повод. И им послужил знаменитый Тонкинский инцидент 2 августа 1964 года, когда проводившие разведку (по утверждению северовьетнамской стороны, в территориальных водах ДРВ) американские военные корабли были атакованы вьетнамскими минными катерами. Правда, первые 3,5 тыс. военнослужащих регулярной армии США высадились в Южном Вьетнаме лишь спустя полгода, 8 марта 1965-го. А через два дня президент США принял решение направить во Вьетнам еще 10 тыс. солдат морской пехоты. Это и стало для Америки началом "грязной" вьетнамской войны.
Почему США проиграли войну?
На этот вопрос не существует ответа. Точнее, ответов слишком много. Может быть, точнее всего ситуацию определил Ричард Никсон в своем знаменитом телеобращении 3 ноября 1969 года, в котором он объявил о готовности пойти на мирные переговоры с ДРВ: "Сегодня, обращаясь к вам, великому молчаливому большинству моих соотечественников, я прошу вашей поддержки. Давайте объединимся ради мира. Давайте также объединимся против поражения. Давайте поймем: Северный Вьетнам не может нанести поражение Соединенным Штатам или унизить их. Это могут сделать только сами Соединенные Штаты".
Война расколола американское общество, которое неожиданно обнаружило удивительный потенциал пацифизма. Во многом этим потенциалом оно было обязано mass media, и прежде всего телевидению — впервые в истории война стала регулярным посетителем миллионов домов. Одни и те же кадры тиражировались новостными каналами, вызывая ужас и возмущение.
Вот образец одного из сюжетов, многократно прокрученный по каналам общенациональных и местных телекомпаний:
Только что завершился бой. Густые клубы дыма окутывают поляну между обгорелыми остовами пальм. Вся земля усеяна трупами американских солдат, перемежающимися редкими трупами вьетконговцев. На первый план выступает американский пехотинец, тупо смотрящий в объектив остекленевшими глазами. То ли он одурманен марихуаной, то ли опьянен кровью. Указывая на большой крест на груди солдата, корреспондент спрашивает: "Помогает?" Тень улыбки проскальзывает по смуглому лицу: "Помогает". — "А теперь посмотри, что сталось с вашим полковым капелланом". Камера наезжает на один из изуродованных трупов.
Американская пресса жадно вцепилась в другое явление, ставшее за годы войны неотъемлемой частью жизни Южного Вьетнама, — в коррупцию. Крупнейшим бизнесом в мире назвал американскую экономическую и гуманитарную помощь сайгонскому правительству журналист Роберт Стратер. Вьетнамские и американские спекулянты продавали все: наркотики, продовольствие, запчасти, бензин, обмундирование, наконец, оружие. В последнем случае все отдавали себе отчет в том, что оно может в конечном итоге оказаться на противоположной стороне, и все же "толкали" его уголовного вида перекупщикам. Когда американских военнослужащих отводили на отдых в тыл, они поражались щеголеватой внешности и распутной атмосфере центральных районов крупнейших южновьетнамских городов. Оказавшись в Сайгоне, солдаты, призванные в американской глубинке, впервые переживали крушение мифов о помощи маленькой и бедствующей стране, население которой с надеждой обращает взоры на великодушные и богатые Соединенные Штаты. Они проходили по широким тенистым бульварам мимо почти парижских витрин, дорогих магазинов и кафе, официанты которых говорили по-французски. Встречались с толпами праздношатающихся и увиливающих от службы в армии представителей "золотой молодежи", открыто критикующих США и преклоняющихся перед Францией. Видели, как проносятся по улицам, нарушая все правила, дорогие спортивные машины. У солдат возникал вопрос: не для того ли они здесь, чтобы "эти" вьетнамцы купались в роскоши, делая прекрасный бизнес в тылу за их спинами? Все больше людей в США начали считать, что их южновьетнамские союзники просто не достойны того, чтобы их защищали, жертвуя своими жизнями, молодые американцы.
Однако в конечном счете общественное недовольство не вылилось бы в массовые демонстрации с публичным поношением американского флага и театральным отказом вернувшихся с войны солдат от полученных наград, если бы не чисто военные провалы американской армии. Изначально командованием США во Вьетнаме была принята на вооружение неверная тактика рассредоточения войск по военным базам, где они очень скоро обнаружили, что в основном защищают только самих себя. Контролировать сопредельные районы они могли только с помощью вертолетных рейдов, поскольку крупные моторизованные колонны увязали в минных полях и буквально расстреливались партизанами из гранатометов и минометов. Подобный подход требовал все большего и большего количества войск, и уже через два года численность американских военнослужащих во Вьетнаме достигла 500 тыс. человек, а с учетом стратегической авиации, ВМФ и тыловых служб — 700 тыс.
Американских военных ставила в тупик тактика партизан, уклонявшихся от прямых столкновений с крупными воинскими соединениями и предпочитавших рассредоточиваться по населенным пунктам, размещая свои огневые позиции прямо в деревнях. При любом массированном ударе деревни стирались с лица земли, гибли мирные жители, что тут же использовалось северовьетнамской пропагандой для иллюстрации тезиса о зверской природе американского экспедиционного корпуса во Вьетнаме. В этой войне Северный Вьетнам, превратившийся в один большой военный лагерь, не щадил ни людских, ни материальных ресурсов, идя на любые жертвы ради достижения поставленных целей. Тем более что в материальном отношении ДРВ обеспечивалась в колоссальных масштабах всем мировым коммунистическим лагерем. Сколько вьетнамцев было убито в этой войне, вероятно, так и останется тайной. Назывались цифры и 2 млн, и 7 млн, и 10 млн человек. Ясно только одно: жертвы были колоссальны, и по сравнению с ними потери американцев — 55 тыс. погибших за восемь лет — кажутся несоизмеримо малыми.
Тем не менее, как оказалось, и эта цена для демократии была слишком высокой. Общественность сказала "нет" дальнейшей эскалации конфликта, несмотря на заверения военных в возможности одержать победу. Эту победу действительно можно было бы одержать, примени США в той войне ядерное оружие. Однако если такая мысль и приходила в голову американским военным и политикам, то они ее считали кощунственной. Демократия ведет войны не для того, чтобы стирать противника с лица земли, хотя бы она и могла это безнаказанно сделать.
КИРИЛЛ ПЛАТОНОВ