Результаты голосования 17 декабря повергли в глубокое разочарование демократическую общественность, шокированную, как и в 1993 году, выбором рядового российского обывателя. Однако, абстрагируясь от эмоций, следует признать, что нынешнее поведение отечественного электората куда более рационально и осмысленно, чем два года назад.
Первое отрадное обстоятельство, которое просто-таки бросается в глаза, это, конечно, неожиданно высокая явка избирателей к урнам — примерно на 15% выше, чем в 1993 году. Традиционный российский пофигизм в данном случае в значительной степени отступил перед соображениями, характерными для зрелого гражданского общества: в ответственный момент высказать свое мнение, используя цивилизованный механизм выборов. Согласиться с коммунистами в том, что людей погнало на выборы исключительно их бедственное материальное положение, трудно. В целом расклад сил в обществе (если принять в расчет и голоса, поданные за непрошедших) изменился не очень значительно. Однако, даже если это так, то все равно прогресс налицо: население все охотнее берет в руки бюллетени.
Выбор, который сделали с бюллетенями в руках наши граждане, также отличается от выбора 1993 года в лучшую сторону. Очевидно, что люди учатся самостоятельно мыслить и манипулировать ими все сложнее, в том числе и с помощью денег. Потерпел фиаско целый ряд богатых блоков и одномандатников, не пожалевших ничего, чтобы "охмурить" избирателя — "Союз труда", объединивший в сомнительный тандем директоров и профсоюзы, КРО, так и оставшийся неразгаданным ребусом, и другие. Не говоря уже о "Властилине" или о богатейшем клане Мавроди, выставившем на выборы чуть ли не всех своих родственников.
Менее чувствительны, чем два года назад, оказались российские граждане и ко всякого рода экзотике, представленной в бюллетенях весьма обильно. Напрасно выставлялись на политический аукцион обаятельные шутники из Партии любителей пива. Не возымела успеха и целительница Джуна, а 40 миллионов вкладчиков-неудачников или остались дома, или отдали свои голоса кому-то другому (но только не "Народному союзу").
Зря хлопотали, собирая подписи в свою поддержку, и транспортники с сантехниками — отраслевые лоббисты поддержкой избирателей сегодня не пользуются, в чем убедилась на собственном опыте и Аграрная партия, имевшая в пятой Думе большую фракцию, а ныне вынужденная довольствоваться 20 одномандатниками, которых, скорее всего, приберет к рукам фракция КПРФ. Рухнули и лоббисты по половому признаку — обаятельные "Женщины России", которым не принес успеха даже счастливый номер 1 в бюллетенях для голосования. Вывод очевиден: в основе сделанного избирателями выбора лежат идеологические предпочтения. А это — безусловный шаг вперед в развитии отечественного электората.
Но с идеологией тоже не все так просто: она должна быть сформулирована внятно. Те, кто пытался сидеть на двух (или нескольких) стульях, — провалились: КРО, "Женщины", Демвыбор России. Не исключено, что этим же объясняется относительный неуспех Явлинского, потерявшего голоса с 1993 года. Фактически его "Яблоко" — объединение левоцентристов, идеологически близкое к КПРФ, о чем свидетельствует близость позиций обеих партий, проявившаяся в ходе голосований в Думе. Внятно артикулировать это Явлинский не хочет, но долго скрываться за аморфным, хотя и изящным названием "Яблоко" ему вряд ли удастся. Та же опасность подстерегает, но в будущем, и сегодняшнюю победительницу КПРФ. У нее появился грозный соперник, которого не ждал никто, — компартия Анпилова-Тюлькина. В случае ее прохождения в Думу (к чему она была весьма близка) жизнь КПРФ в парламенте превратилась бы в кошмар. Это могло бы привести либо к расколу последней, либо к ее эволюции вправо, либо к тому и другому одновременно. Анпилов с Тюлькиным в парламент не прошли, но призрак их отныне будет мучить лидеров КПРФ не на шутку.
Положительным итогом прошедших выборов следует считать и нынешний неуспех националистов. Кроме Жириновского, с 1993 года потерявшего половину своего электората, в Думу не прошло ни одно националистическое или фашистское объединение. Даже Конгресс русских общин, которому места в Думе, казалось, были гарантированы. Может быть, у России, огромной страны с многочисленным населением, все же есть некий иммунитет к шовинистическим идеям? Похоже, что так. По крайней мере сегодня "третья сила" реальной силой не является.
Хотя неудачу КРО, помимо прочего, можно объяснить и неприятием со стороны избирателей новых протагонистов на политической сцене. Из новичков в число фаворитов не пробился никто, а во второй эшелон (балансировавших на грани "проходимости") — всего две структуры: КРО и компартия Анпилова-Тюлькина. Это означает, что процесс формирования элиты публичных политиков практически завершен, и пробиться туда постороннему будет отныне исключительно трудно. Кстати, именно этим и объясняется так поразивший наблюдателей и зафиксированный во многих местах феномен раздвоения личности избирателей при голосовании за партсписки и за одномандатников. Либеральный кандидат Элла Памфилова победила в "красной" Калуге потому, что она уже вошла в элиту, и в ее округе фигуры, сопоставимой с ней по политическому весу, не нашлось, несмотря на идеологическое преобладание в регионе коммунистов. Тем же объясняется победа Андрея Козырева в Мурманске, Сергея Юшенкова в "красном" Подмосковье или успех явлинца Задорнова на Дальнем Востоке, где преобладает электорат Жириновского.
Но самый главный вывод, который следует сделать из результатов выборов, это то, что если не абсолютно преобладающим численно, то по крайней мере лучше всего структурированным в России сегодня является "электорат протеста". Только голосование за черномырдинский "Наш дом" было позитивным, отдавшие свои голоса остальным фаворитам — КПРФ, "Яблоку" и ЛДПР — голосовали "против". Это обстоятельство в доказательствах не нуждается, и в оставшиеся полгода до президентских выборов власти следовало бы строить свою политику, исходя из него.
НАТАЛЬЯ Ъ-АРХАНГЕЛЬСКАЯ