В Перми завершился четвертый международный фестиваль-школа «Территория». Заключительные его события были социальными проектами – поставленный английским режиссером Алексом Дауэром спектакль с заключенными и «Дикая темнота» знаменитого итальянского режиссера, лауреата премии «Новая театральная реальность» Пиппо Дельбоно. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Проект фестиваля «Территория» под названием «Театр в тюрьме» вызвал у сотрудников пенитенциарной системы настоящий переполох: иностранных граждан в исправительно-трудовые учреждения пускать не положено, а английский режиссер Алекс Дауэр собирался провести (и провел-таки) в одной из пермских ИТК (выбрали для проекта, конечно, не какую-то, а образцово-показательную колонию) больше двух недель. Этот лондонец вообще специализируется на работе с заключенными: он поставил спектакли во многих тюрьмах Великобритании и Ирландии. Господин Дауэр не просто увлечен тюремной самодеятельностью, его репетиции сродни социальной терапии. Он искренне верит, что средствами театра можно подготовить заключенных к правильному обращению со свободой. Законы театральных репетиций не зависят от сроков заключения: убийцы оказываются в одной труппе с наказанными за коробок гашиша, местные авторитеты с «опущенными».
Представление в клубе колонии длилось чуть больше получаса: рассказ Бабеля «Мой первый гусь», рассказ Чехова «Налим», и еще один рассказ, написанный местным же заключенным – про молодого человека, который ждал встречи с богом, но не узнал его. Вряд ли представление (спектакль в клубе колонии сыграли три раза) подлежит профессиональному рецензированию, – хотя и декорации были изготовлены, и костюмы придуманы, да и некоторые сцены сыграны были весьма увлекательно — но впечатлений у гостей фестиваля было хоть отбавляй. Взять хотя бы выразительнейшие фактуры тюремных «актеров»: по половине из них Голливуд плачет. Или ту овацию, которую студенты театральных вузов устроили заключенным – словно энергетический мост замкнулся над головами охранников, и этот жест ободряющей солидарности со стороны будущих актеров нес тот заряд позитивной энергии, который оправдал бы весь проект.
Спектакль «Дикая темнота», которым завершался фестиваль, при желании тоже можно отнести к социально-театральным феноменам. Любимец Авиньонского фестиваля, итальянский режиссер Пиппо Дельбоно давно и много работает с непрофессиональными актерами, причем не просто с охочими до театра любителями, а с людьми, страдающими тяжелыми заболеваниями. В его труппе есть человек с синдромом Дауна, есть человек, страдающий от дистрофии, наконец, настоящая звезда труппы господина Дельбоно – глухонемой Бобо, долгие годы проживший в психиатрической клинике. Для этих людей, как объясняет сам Пиппо Дельбоно, театр стал единственным содержанием их жизни, и его театр без них невозможен.
Между тем, «Дикая темнота» никак не может быть отнесена к жанру непрофессионального «больничного театра». Господин Дельбоно поставил спектакль по книге американского писателя Гарольда Бродки, описавшего последние дни человека, умирающего от неизлечимой болезни. Но в «Дикой темноте» нет ни грана отталкивающего физиологизма. Спектакль «Компании Пиппо Дельбоно» – череда внешне чрезвычайно выразительных эпизодов, впрямую между собой не связанных. В огромной белой комнате, заполняющей всю сцену (в Перми итальянцы играли на сцене Театра оперы и балета) появляются странные, похожие на тени, люди в масках и костюм разных эпох. Они сами – обрывки собственных жизней, осколки каких-то неведомых историй. Эти странные дефиле иногда прерываются номерами в духе кабаре или поэтически-печальными монологами самого режиссера.
В спектакле господина Дельбоно легко увидеть разные влияния других великих итальянцев – и жестокого отчаяния в духе столь ценимого режиссером Пазолини, и иронических гротесков Феллини, и брутальных спектаклей-инсталляций Ромео Кастеллуччи, и даже прозрачно-поэтических мизансцен Джорджо Стрелера. И, конечно же, венецианского карнавала, вечного праздника умирания – и самого элегантной метафоры смерти. В этом изысканно-декадентском представлении есть несколько по-настоящему пронзительных сцен – вроде той, в которой актер с синдромом Дауна и Бобо появляются на сцене в пестрых костюмах персонажей комедии дель арте, два безмолвных шута, играющих в какую-то наивную и беспомощную игру. Они, конечно, тоже бессильны перед лицом смерти, но ценность жизни после «Дикой темноты» почему-то хочется измерять именно их робким полудетским танцем.