5 декабря 1995 года в Орле на совещании руководителей межрегиональных ассоциаций экономического взаимодействия субъектов РФ бывший секретарь ЦК КПСС, а ныне глава администрации Орловской области Егор Строев был избран председателем Совета ассоциаций. На это событие московские политики и журналисты, тогда увлеченные предстоящими выборами в Госдуму, не обратили особого внимания. А зря. Среди вошедших в Совет ассоциаций, как известно, "Центральная Россия", "Черноземье", "Большая Волга", "Северо-Запад", "Сибирское соглашение". И именно этот альянс в полный голос заявил о себе 23-24 января 1996 года, когда Егор Строев стал председателем Совета федерации, а президенты некоторых из перечисленных ассоциаций были избраны его замами.
Ностальгическая политика
Россия в определенном смысле — это не Москва, как и Москва (в этом же смысле) — еще не Россия. И голосуют они по-разному. Первый раз Россия преподнесла Москве сюрприз 12 декабря 1993 года, когда, в частности, отличился Центрально-Черноземный регион, дружно отдав предпочтение Жириновскому и лишь потом коммунистам. Это обеспокоило не только столицу, но и возрождающееся комдвижение. Коммунисты, как и все прочие, быстро уловили: провинция голосовала не столько за Жириновского, сколько назло властям. Коммунисты центрального региона поняли свою задачу еще конкретнее — как необходимость добиваться прочной опоры на местное крестьянство и жителей малых городов. Коммунисты сыграли в игру, которую условно можно назвать ностальгией при частичной потере памяти: в далекие и, как теперь оказалось, любимые социалистические времена с крестьянами обходились как с второсортным народцем, но тогда даже в глухие деревни хоть раз в неделю привозили хлеб с карамельками, а тракторист с дояркой были почетными гостями на "Голубых огоньках", как и в президиумах всяческих партфорумов. Игра оказалась для левых вполне выигрышной.
Путь к сердцу избирателя лежит через его желудок
В очень удачное для коммунистов время к власти в Орле пришел бывший секретарь ЦК КПСС по сельскому хозяйству Егор Строев. Правда, его победу не стоит связывать с поднявшим голову коммунистическим движением. Оно и Строев пересеклись гораздо позже. Орловщина на выборах 11 апреля 1993 г. доверила пост губернатора Строеву-хозяйственнику, а не Строеву-коммунисту. В 1985-89 годах, когда он возглавлял Орловский обком, область славилась относительным изобилием (в советском понимании), непустыми прилавками, "экспортировала" молоко и хлеб в близлежащие области и Москву. В это же самое время в Туле, к примеру, выстраивались 6-часовые очереди за молоком. В 1988-89 годах в свободной продаже в Орле были те продукты, которые не всегда встретишь даже теперь. Строев постоянно открывал в Орле и области новые магазины и перерабатывающие предприятия, но все же главным объектом его внимания оставался крестьянин. В противоречивые 80-е первый секретарь обкома КПСС смело экспериментировал в сельском хозяйстве, но делал это постепенно: бригадный подряд, семейные звенья, коллективный подряд, аренда постепенно переросли в фермерство. Арендаторам создавались благоприятные условия. Иногда все это принимало пародийные формы, но главного Строев достиг — за экспериментаторами потянулась давно позабывшая, что такое труд, колхозная часть орловских селян.
Строев выделил в области 60 передовых и 100 самых отстающих хозяйств — так родилась известная орловская программа "100 и 60". За счет дополнительного финансирования, приобретения современной техники и интенсификации производства орловские колхозы должны были показать все, на что способны в принципе местные земля и люди. Словосочетание "бесперспективная деревня" было им запрещено. И 100 самых бедных колхозов и совхозов реанимировали при особом внимании со стороны обкома КПСС. Во всех районах области были объявлены "народные стройки". Над поселками "шефствовали" секретари райкомов — партии и комсомола. Лично. У каждой районной структуры (РК КПСС, РК ВЛКСМ, местный завод, фабрика и т. д.) в таких поселках имелся "свой" дом, на строительстве которого работали не профессиональные строители, а чиновники. Учитывая отток населения из сельской местности обком КПСС через центральную печать приглашал к себе переселенцев с Севера и из союзных республик. Что вызвало тогда взрыв гнева местного населения. В определенный момент нахлынувшая масса переселенцев стала для орловского обкома КПСС обузой, а жилья оказалось намного меньше, чем желающих обустроиться в центре России. Среди приезжающих было мало механизаторов и животноводов, а все больше работников культуры с консерваторским образованием, промышленных инженеров, учителей. Так или иначе, но область была в результате заселена. А эксперименты Строева удались: за 3 года Орловская область сильно прибавила в относительном благополучии. В 1989 году Горбачев приглашает Строева в Москву секретарем ЦК КПСС в надежде обрести сельскохозяйственную благодать во всем Союзе. Но все это время до путча Строев оставался в тени и особых лавров не сникал. Впоследствии он объяснял это так: "Горбачев — сам сельхозник — так и не понял, что реформы надо начинать с сельского хозяйства".
В целом о "строевских реформах" можно сказать, что они в определенной мере лишний раз подтвердили то, что давно было известно о социалистической командной экономике: в определенный период, благодаря административным сверхусилиям, приоритетному финансированию (за счет других) и телефонным обкомовским грозным "давай-давай, твою мать!", она могла выдавать "на гора" неплохие результаты. Собственно, этот эффект командной экономики был известен еще с петровских времен и повторен в сталинские: благодаря максимальной мобилизации экономических усилий общества за счет администрирования и даже террора достигался краткосрочный позитивный эффект, но одновременно в долгосрочном плане страна (отрасль, отдельная хозяйственная единица) пускалась в своем развитии по ложному пути, ибо подрубались стимулы и импульсы к саморазвитию и саморегулированию. Так что в том, что у Строева (аналогом которого мог бы послужить, например, Стародубцев, в тульском колхозе которого тоже все было прекрасно, а в самой области по 6 часов за молоком стояли) мало что получилось на общесоюзном уровне, есть своя символика.
Реванш или просто победа?
После распада Союза в 1991 году Егор Строев оказался в кресле скромного директора Орловского НИИ сорторазведения плодовых культур. С новой орловской властью, именующей себя демократической, у него отношения не сложились: его держат в общежитии, призывая сдать московскую квартиру. Местные журналисты донимают вопросами, где он был 19-21 августа 1991 года. Но новая орловская власть Строева побаивается — к директору НИИ каждый день в приемной огромные очереди. В тихом институтском убежище экс-секретаря ЦК навещают верные и преданные коммунисты, мечтая о реванше. И он состоялся. После 11 апреля 1993 года (когда он возглавил область) верные и преданные получили посты, но это еще не была их победа над демократами.
Перед Строевым на посту губернатора сразу встало несколько задач. Первая по значимости — попытаться сблизиться с президентом, завоевав его доверие. Что было нелегко: Ельцин в 1993 году категорически воспротивился контактам. Строеву нужны были поступки, которые заставили бы Ельцина взглянуть по-иному на бывшего коллегу по высшим партпостам. И Строев сразу же после своих выборов демонстративно не пускает на порог делегацию местных коммунистов, затем отказывает в приеме в Орле и Михаилу Горбачеву. Горбачев, правда, не обиделся: мастер политических игр, пригласивший из провинции в Москву и Ельцина и Строева, он понял деликатность момента. Дело было в апреле 1993-го.
А уже в августе Ельцин и Строев встретились в Орле и имели трехчасовую беседу в автомобиле "Волга". Затем, посетив опытное хозяйство, НИИ плодовых культур, которое, кстати, до сих пор на общественных началах возглавляет Егор Строев, Ельцин снял пиджак и бросил на пшеничное поле — пшеница не колыхнулась, что явилось прекрасной рекламой хозяйственным способностям губернатора. Это позволило Строеву приступить к выполнению своей второй и основной задачи — воплощению в жизнь идеи сельских приоритетов, реформированию экономики страны через сельское хозяйство. Для этой цели он попытался объединить вначале Центрально-Черноземную, а потом и всю Центральную Россию. Заброшенное и в начале российских реформ оказавшееся никому не нужным крестьянство было радо, что о нем наконец-то позаботятся. В Орел зачастили гости. Одних, в основном руководителей центральных регионов, Строев приглашал на семинары по сельскому хозяйству. Другие приезжали сами.
Впервые к руководству российской областью пришел человек с таким послужным прошлым. Строев старался остаться практиком. Но постепенно визиты на Орловщину стали обретать политическую окраску. В конце января 1994 года представители 18 регионов России в присутствии Черномырдина и провезенных им министров в Орле обсуждали экономическое будущее. Впервые совещание такого уровня было проведено не в Москве: вероятно, сказалось давнее знакомство Строева и Черномырдина. Региональные руководители высказывали наболевшее премьеру, не боясь, что их завтра снимут указом президента. Некоторые из них тоже прошли выборы и перед их глазами был пример Строева, который чувствовал себя рядом с главой правительства спокойно. Центральная Россия была уже почти готова авторитетно говорить с Москвой. Она, в отличие от многих других регионов, могла обеспечить себя и продуктами, и промышленной продукцией. Самое главное — хлебом.
И тут в Орел зачастили политики новой волны. Довольно странный визит нанес Владимир Шумейко. В июле 1994 года он вдруг посетил рядовое совещание по предстоящей уборке урожая в области. А на проходящей после совещания пресс-конференции Шумейко назвал Строева "одним из лучших умов нашего государства". Но к этому моменту уже местные коммунисты обещали Строеву простор для его реформ. Они уже выбрали себе знамя в виде конкретного человека и шли к цели. К тому же у Строева осталась обида на новую власть, которая, во-первых, не нашла применения его способностям в Москве, опустив до директора НИИ, да и от бывших местных демократических властей он успел натерпеться. Альянс с коммунистами напрашивался сам собой.
О том, кто в замке король
Прежде чем открыто заявить об особом месте Центральной России, Строев проверил жизнеспособность родного региона на примере Орловской области без участия Москвы. В помощь местным предпринимателям были созданы две структуры: центр рыночных отношений "Развитие", работающий с малым и средним бизнесом, и АО "Орловская нива", объединившие желающих фермеров и колхозы, предприятия переработки и магазины. Как только нефтяная компания ЮКОС, монополист по обеспечению горючим Центральной России, отказывается перед посевной отпускать горючее орловскому крестьянству без предоплаты, в дело вступает АО "Орловская нива", заключая договоры напрямую с нефтеперерабатывающими заводами и в конце концов продавая сельчанам горючее в три раза дешевле, чем ЮКОС. Как только "Менатеп-ИМПЕКС" пожелала стать сахарным монополистом в регионе, Строев дает поручение центру "Развитие" найти за границей партнера по приобретению 250 тыс. т сахара-сырца, в то время как для нужд его области необходимо лишь 20 тыс. т. Строев и "Развитие" работают уже на всю Центральную Россию.
Главный раунд во внегласной борьбе с Москвой Строев выиграл — даже самые близкие к правительству московские бизнес-структуры не смогли комфортно разместиться на орловской земле. Исключением стали только холдинговые компании банка "Российский кредит", которые завладели контрольным пакетом акций самого крупного в Орле сталепрокатного завода. Строев мог бы на вполне законных основаниях притормозить вхождение "Российского кредита" на орловский рынок, но не стал этого делать: у москвичей, представляющих этот банк, был реальный план вывода орловского завода из кризиса и большие инвестиции. И Строев не ошибся: при "Российском кредите" на орловском сталепрокатном заводе не было сокращений, хотя до прихода москвичей на орловскую землю завод был сокращен на одну треть. В настоящее время прокатный стал для компании "Российского кредита" обузой. Такую же металлопродукцию можно купить на Украине в 3 раза дешевле, но бросить орловский завод для москвичей значило бы осложнить себе жизнь в других регионах Центральной России, где у компаний "Российского кредита" — богатые завоевания: например, Железногорский ГОК.
Начиная с определенного момента фигура Егора Строева стала ассоциироваться с Центральной Россией вообще. В Орел зачастили руководители партий и движений. 8 дней в Орле провел Солженицын. Окруженный бывшими коммунистическими чиновниками, он призывал забыть прошлое и сплотиться. Еще задолго до визита писателя Строев предоставил свои просторы для эксперимента на любимую тему Солженицына — земства. Единственной задумкой Строева, которая осталась невоплощенной, было строительство в окрестностях Орла академгородка, где можно было бы собрать хотя бы часть русскоязычных ученых из ближнего зарубежья. Быть может, на посту председателя Совета федерации ему будет легче воплотить в жизнь свою идею.
Учить, учиться и еще раз учиться. Капитализму
Сам Строев а прошлом году под аплодисменты академиков защитил докторскую диссертацию во Всероссийском НИИ экономики, труда и управления. Его окружение в партийном прошлом — это в основном его замы и начальники отделов — вынуждены тянуться за губернатором. Для них, а также для местных чиновников и всех желающих в Орле открыт филиал Российской академии госслужбы при президенте РФ. Многие чиновники уже защитили там свои кандидатские диссертации.
В Орле с приходом Строева к власти у местного руководства вообще вошло в моду учиться. С середины 80-х особенно напирали на основы хозрасчета и аренды. Кстати, для 80-х это было довольно смело. Сейчас на Орловщине руководители снова учатся: при главе администрации Орловской области создана группа по реорганизации сельхозпредприятий, действующая при поддержке Всемирного банка. Она проводит семинары, где главы райадминистраций и председатели сельских хозяйств слушают лекции, решают задачки и дискутируют о рынке. Ученые Аграрного института Российской Академии наук разработали программу передачи земли в руки работников и пенсионеров сельских хозяйств (бывших колхозов и совхозов) с последующей приватизацией. Специалисты областной группы по реорганизации обучают руководителей и крестьян, как лучше распорядиться земельным паем. Орел стал вторым после Нижнего Новгорода городом, обратившим внимание на данную программу. Кстати, по пути реформ, особенно земельных — это уже заметили многие, — Орловская и Нижегородская области идут приблизительно на равных, намного опережая соседей.
Анатолий Собчак на заседании нового состава Совета федерации показал неосведомленность в реальном положении дел в Центральной России, отнеся Строева к ортодоксальным коммунистам. Тогда как именно в области, возглавляемой "ортодоксальным коммунистом", началась в соответствии с указом президента передача земли в частную собственность. Один московский предприниматель купил у нескольких орловских крестьян земельные паи общей площадью 50 га, привез туда 3 знакомые семьи, снабдил их техникой и семенами и отбыл обратно в столицу. Сделка была зарегистрирована в районном комитете по земельным ресурсам и заверена нотариусом. Что смогут сделать эти люди на орловской земле, покажет время. Строев говорит, что не собирается поощрять продажу земли налево и направо. Он за многоукладность экономики: и за фермеров, и за колхозы, и за акционерные общества, и за ТО в сельском хозяйстве. Каждое хозяйство, говорил губернатор, должно определять свою судьбу само. А местные органы власти должны следить за тем, чтобы земля не пустовала и ее использовали грамотно.
Главная черта Строева-политика, которую он приобрел, начиная свою трудовую деятельность пастухом и бригадиром полеводческой бригады и которую потом оттачивал, шагая по кабинетам партийного аппарата, — осмотрительность и, если так можно сказать, мнимая медлительность — своеобразное гипнотизирование противника или собеседника. Он никогда не пойдет напролом. "Его не смогут переубедить даже два или три уважаемых им человека, если он твердо убежден в обратном, — считают в его ближайшем окружении. — Строев основывается исключительно на собственном опыте".
Хотел бы он перенести орловский опыт на всю территорию России? Вряд ли это сможет сделать Строев в ранге председателя Совета федерации. Но впереди президентские выборы. Год назад на вопрос о президентском будущем Строев ответил так: "Я уже побывал в Москве, знаю, как москвичи умеют выдвигать и как они умеют задвигать... Мое сердце и мои знания принадлежат Орлу и Центральной России".
Орловские знакомые Егора Строева полагают, что он не рискнет баллотироваться. В результате проигрыша он потеряет все (в настоящее время он совмещает должности председателя Совета федерации и орловского губернатора), а второй раз этот осмотрительный политик падать с большой высоты не намерен. Хотя в 1992 году, директорствуя в НИИ сорторазведение плодовых культур, за пару месяцев до выборов главы администрации области он тоже уверял всех, что посвятит оставшуюся часть жизни новым сортам пшеницы.
ВАЛЕНТИНА Ъ-ОСТРОУШКО