Открыт клапан для жалобщиков. Именно так зампредседателя Конституционного суда Тамара Морщакова прокомментировала вчерашнее решение КС, позволяющее подсудимому обжаловать любое решение любого суда. До вчерашнего дня пересмотр приговора был возможен только по протесту прокурора или председателя суда. Но никто, включая председателя Верховного суда и генпрокурора, не мог опротестовать постановление президиума Верховного суда. Таким образом, раньше жалоба на решение высшей судебной инстанции была просто невозможна. Теперь же из юриспруденции фактически должна исчезнуть формула "постановление окончательно и обжалованию не подлежит".
Решить проблему жалобщиков Конституционному суду помогли уголовники. Впрочем, обратившиеся в КС четверо граждан себя таковыми не считают. Осужденные в разное время по разным статьям они пытались оспорить приговоры, вынесенные им, но в конечном счете добились лишь кое-каких корректировок. Однако они не считали, что грубые ошибки судов исправлены полностью, и, недовольные работой правосудия, дошли до суда Конституционного.
Проблема состоит в том, что законодательством не предусмотрена судебная инстанция, которая могла бы в случае судебной ошибки президиума Верховного суда рассмотреть протест на его решение. Его постановление не может отменить никто. И любая жалоба на президиум на вполне законных основаниях нерассмотренной возвращалась к автору.
Как заявила Тамара Морщакова в беседе с корреспондентом Ъ, у Конституционного суда было два способа разрешить проблему. Во-первых, можно было устранить "последнюю инстанцию" вообще, то есть запретить кому-либо обвинять окончательно, оставив возможность в любое время пересмотреть решение. Во-вторых (этот принцип и был выбран), можно оставить "последнюю инстанцию", но сохранить возможность пересмотра решения, если на то есть весомые основания. А само существование высшей судебной инстанции никто и не подвергает сомнению — хотя бы потому, что в определенных случаях запрет на обжалование нужен как гарант объективности.
Однако все допустимо до разумных пределов, а пределы эти, как решил КС, должен установить законодатель. Парламентарии обязаны, считают судьи, при принятии нового УПК "исходить из недопустимости снижения уровня гарантий прав и свобод". Они вправе, постановил КС, ввести такой порядок, при котором существует определенная последняя инстанция, но при этом должен быть приоткрыт "последний клапан".
В результате суд признал неконституционной статью УПК, ограничивающую круг оснований к обжалованию дела и дал соответствующие указания парламентариям. Кроме того, решение касается и Верховного суда. Ему в большинстве случаев прежде принадлежало последнее слово.
Реакция членов ВС на решение конституционных судей пока неизвестна. Но комментарии, вероятно, последуют в ближайшее время. Возможно, что ВС, привыкший к положению высшей инстанции и окончательности решений своего президиума, без особенного энтузиазма отнесется к решению коллег. Правда, нельзя говорить о том, что КС попытался немного урезать полномочия своих коллег и пошел на открытую конфронтацию с Верховным судом — сферы деятельности двух инстанций все-таки различны.
Именно поэтому Конституционный суд не отменил приговоры четверых обратившихся к нему граждан, а дал указание Верховному суду пересмотреть их дела. То есть теперь решения президиума ВС могут подлежать пересмотру — это будет происходить, если в деле вскроются новые обстоятельства и это будет подтверждено судебными решениями.
МАКСИМ Ъ-ЖУКОВ