Даже те коммерсанты, которым удалось справиться с произволом правоохранительных органов, не могут чувствовать себя в безопасности. Бизнесмены знают, что любая попытка противодействия силовикам чревата большими потерями.
Шпионские страсти
Видеокамеры, переговорные устройства, шлюзовые двери с магнитными замками, по обеим сторонам коридора — наглухо закрытые безымянные кабинеты...
— Если случится нападение, у нас будет по крайней мере несколько минут,— объясняет Константин, владелец компании по производству стройматериалов.— Есть шанс спасти документы, печати, базы данных. Еще мы ведем скрытую видео- и аудиозапись, записываем все телефонные переговоры — это тоже может оказаться полезным.
Все описанные меры безопасности рассчитаны отнюдь не на бандитов-налетчиков. По словам Константина, наличных денег в офисе нет, разве что в кошельках сотрудников. Продукция фирмы тоже не самая привлекательная и легкая для жуликов добыча. При помощи разнообразных технических средств бизнесмен страхует себя от тех, кто должен его защищать,— от правоохранительных органов.
— Мы не производим наркотики, не храним оружие или боеприпасы, не держим тут заложников, однако мы — мишень: у нас есть собственность,— объясняет коммерсант.— Наш завод — это несколько гектаров земли в Москве плюс промышленные постройки. Пусть все выглядит не особо привлекательно, но это миллионы долларов, которые у нас решили отобрать.
По словам бизнесмена, все началось с того, что на производство явились оперативники, чтобы произвести обыск и выемку документов по уголовному делу, якобы возбужденному в отношении одного из клиентов фирмы.
— Я таких клиентов ни разу не видел и ничего про них не слышал, хотя вроде как были чьи-то там показания, где фигурировали наш адрес и фамилии моих сотрудников,— вспоминает Константин.— Но это было нужно только для начала. В офисе все перевернули вверх дном, похватали компьютеры, сейфы выпотрошили. Среди прочего им достались документы фирм, на которые зарегистрирована наша собственность. А в ящике моего письменного стола чудесным образом обнаружился незарегистрированный пистолет.
После того как милиционеры нашли оружие, про первоначальную цель визита разговор уже не шел. Бизнесмена стали пугать уголовным преследованием за хранение пистолета.
— Намекали на то, что может найтись еще что-нибудь, советовали не лезть в бутылку, рассказывали про каких-то бизнесменов, один из которых сел на десять лет, а другой — на восемь, и тому подобные шутки, я их до того в кино видел,— смеется бизнесмен.— А еще они вели постоянные переговоры, видимо с начальством или заказчиками этого гоп-стопа. Докладывали, какие документы нашли, какие печати, про пистолет много что говорили. И делали они это в том числе с офисных телефонов, дурачки.
Если верить Константину, пока происходил обыск, специальные устройства зафиксировали не только откровенные переговоры оперативников, но и номера телефонов, по которым они звонили. После того как нанятые бизнесменом люди выяснили, в каких кабинетах были установлены эти телефоны, а также должности и звания хозяев кабинетов, получился нешуточный компромат. В ходе переговоров, к которым были привлечены знакомые из правоохранительных органов, наличие этого компромата позволило замять дело. Однако в прокуратуру или ФСБ коммерсант не обратился. Назвать для прессы имена своих обидчиков отказался, потому что никому не верит:
— Круговая порука. Мы тогда переиграли их, но у меня нет уверенности, что те, кто это все затеял, успокоились. Не получилось так — могут попытаться по-другому. Пока что достигнуто равновесие, а у меня есть хоть какая-то мина против них. Но это всего лишь мина: рвануть рванет, кого-то зацепит, а кого-то нет. Воевать против всех вооруженных разбойников с ней не пойдешь.
Вам письмо
Бывает, что и один листок бумаги с машинописным текстом может нанести урон бизнесу, если бумага подписана заместителем руководителя одного из департаментов московского ГУВД.
— Его нам не по почте прислали, нарочный принес,— рассказывают совладельцы торговой фирмы Олег и Михаил,— но не простой мальчишка на побегушках, а капитан милиции. И принес не просто так: осмотрелся, внимательно офис оглядел, все время не в те двери пытался заворачивать — вроде как ошибался.
Письмо, которое демонстрируют коммерсанты, странное. Это, с одной стороны, вроде просьба, а с другой — официальный запрос. В качестве основания приводится некий номер проверки, но о том, что это за проверка, по какому делу и в отношении кого — ни слова. Однако по этой бумаге бизнесмены должны представить все документы, касающиеся платежей в адрес некой фирмы.
— Вроде ничего страшного, ну купили мы товар у одного из поставщиков,— объясняет Олег.— Однако мы этому поставщику звоним, а телефоны молчат. День молчат, другой, третий, и становится понятно, что, похоже, мы будем отвечать не за свои грехи, а за чужие.
Как объяснили коммерсанты, это сейчас очень распространенная схема действий борцов за экономическую безопасность. У них не получается воздействовать на недобросовестные фирмы, которые не платят налоги и исчезают, поэтому они воздействуют на фирмы добросовестные, которые с недобросовестными имели контакты. Вроде все логично получается, но ведь коммерсанты не оперативники, насквозь своих контрагентов видеть не умеют.
— У нас сидит отдел закупок,— продолжает Олег,— ищут не только в Москве — по всей стране. И вот находят, прибегают ко мне: давай, говорят, нашли, цены — супер, срочно надо брать! И что мне делать? В милицию писать заявление: мол, проверьте моих партнеров, пока я у них что-нибудь не купил? Мы и так со всех уже давно требуем копии учредительных документов, даже паспортные данные руководителей, но это же все равно ничего нам не гарантирует. Сегодня они белые и пушистые, документы дают, по телефону отвечают, а завтра растворяются в тумане — и мне что, за ними бегать?
Получалось, что за товар, за который было заплачено около 10 млн руб., компания рассчиталась с ныне исчезнувшей фирмой-однодневкой. Расследование этого дела не сулило коммерсантам ничего хорошего: расчеты были произведены в прошлом году, НДС по ним учтен, а значит, может быть теперь истребован — такая практика у налоговых органов сейчас. Плюс штрафы, плюс — с учетом того что делом занимается УБЭП — другие неприятные последствия. По мнению коммерсантов, есть отлаженный механизм: банк информирует УБЭП о счетах подозрительных фирм, а их контрагенты получают подобные "письма счастья". Михаил рисует на доске схему: в центре — круг, стрелки указывают на расположенные вокруг него три прямоугольника, называется схема "Варианты решения вопроса".
— Круг — это бизнес, он в нашей ситуации по определению попал на деньги. Первый прямоугольник — это непосредственно проверяющий или его начальник. Тот самый капитан, что письмо принес, или его шеф. Они нам — запрос, мы в ответ — от $5 тыс. до $15 тыс. И вроде все хорошо, но потом обязательно опять придут — знаем. Второй квадрат — юристы, как раз наш вариант. Зубастые юристы, грызут за каждую запятую, ловят на всяких тонкостях, инструктируют, как себя вести и что говорить, потом разваливают дело в суде. В нашем случае обошлось в $10 тыс. Гарантии — где-то 50:50. Третий вариант — назовем его "Сферы". Это может быть мой племянник, может быть собутыльник с генеральскими погонами или просто некий знакомый знакомых. В нашем случае племянник сказал: "Эх, дядь Миш, ты бы раньше обратился..." А знакомый знакомых попросил $60 тыс. Гарантий, как понимаете, никаких, но обычно это работает.
Несмотря на выбранный вроде как правовой способ решения проблемы, Олег и Михаил не разрешили называть их фамилии и не назвали имен юристов:
— Мы пока до конца вопрос не сняли. Сейчас уже несколько месяцев затишье, что будет потом — неизвестно. Возможно, придется решать и по-другому, а сейчас засветимся — могут деньги и не взять.
За бачок ответишь
От охотников за деньгами в серых мундирах страдают не только бизнесмены с миллионными оборотами. Иногда и самый захудалый бизнес становится кормушкой для весьма влиятельных силовиков. Особенно если подкормиться можно, потешив собственное самолюбие.
— Он приехал на дорогой представительской машине,— рассказывает Георгий, владелец небольшого автосервиса,— по виду и по тому, как говорил, он с Кавказа, на меня смотрел как на улитку, говорил пренебрежительно. С моторчика омывателя стекла у него провод слетел. Починили, заплатил, а через неделю опять явился: вы, говорит, мне бачок омывателя разбили, он теперь течет. Посмотрели — действительно трещина. Но он в таком месте там стоит, внизу, почти у земли, если какой удар или камень — запросто лопается. И потом, неделя прошла, что, раньше не заметил? Но он на мастера попер: мол, меняйте за свой счет. Мастер отказался, этот уехал.
Через несколько дней, по словам Георгия, к нему на автосервис на внедорожниках Lexus и Range Rover приехали капитан и два лейтенанта из соседнего округа. При офицерах было предписание о проверке деятельности фирмы Георгия. Милиционеры забрали единственный компьютер, кассовый аппарат и упаковали в коробки все бумаги, которые нашли в крохотном офисе, включая подшивку мужских журналов. Прощаясь, сотрудники милиции отвели Георгия в сторонку и предложили за $15 тыс. все оставить как было и забыть о происшествии. Владелец сервиса отказался и не подписал ни одной милицейской бумаги.
— Через два дня мне позвонил замначальника нашей милиции, он у нас ремонтируется, у меня с ним хорошие отношения,— вспоминает коммерсант.— Сказал мне, что разговаривал с моими недавними гостями. Они ему позвонили по телефону, который нашли в моем изъятом ежедневнике. Хотели, чтобы он дал на меня какие-то показания. Когда узнали, что он тоже сотрудник милиции, рассказали, в чем дело: этот господин с бачком треснутым — какой-то их начальник, он и велел меня так проучить, чтоб я еще им денег отдал.
Денег Георгий не заплатил, но свой компьютер и кассу тоже забирать не поехал: побоялся.