Заместитель начальника Аналитического управления президента России Эмиль Паин считает, что Бориса Ельцина надо переизбрать на второй срок хотя бы потому, что он разрешает выборы. В минувшую пятницу Паин назначен еще на одну должность — возглавлять комиссию по урегулированию в Чечне. Между тем аналогичная комиссия во главе с Виктором Черномырдиным уже существует. Но, видимо, президентской администрации понадобилась собственная. Корреспондент Ъ отправился к ЭМИЛЮ ПАИНУ, чтобы выяснить, каким образом партия власти надеется переизбрать своего кандидата и каким образом в ходе кампании будут учтены региональные и национальные проблемы, по которым г-н Паин считается авторитетным специалистом.
Секретная миссия регионов
Оргмеры уже приняты. Руководитель администрации президента Николай Егоров еще в конце января прописал Борису Ельцину мощную аналитическую службу, которая "в серьезной степени должна заниматься политическим планированием". Похоже, что нынешняя аналитическая служба, не дожидаясь окончания начавшейся реорганизации в Программно-аналитическое управление, уже начала работать в качестве своего рода политического штаба. Серьезной работе, понятно, серьезную охрану. На обеих проходных подъезда #6 дома в Ипатьевском переулке, через которые пробирался корреспондент Ъ, к нему отнеслись корректно, но придирчиво. На одной всерьез заметили, что лицо не сходится с фото на паспорте. На другой без всякой улыбки предложили сдать "разобранный гранатомет", поскольку контрольное устройство среагировало на ключи и диктофон в дамской сумке. Итак, все подходы к стратегии предвыборной борьбы — разработана она уже или еще нет — тщательно охраняются. Поэтому беседа с г-ном Паиным позволяет судить лишь об ее фрагментах.
Впрочем, некоторые положения бесспорны. По мнению президентского аналитика, ни суверенитет республик, ни самостоятельность регионов не будут предметом спора между коммунистами и демократами. А предвыборная борьба будет сконцентрирована вокруг магистральных вопросов: "кто довел экономику до ручки?", "как сделать сильным государство?". И, наверное, не зря готовящееся к 23 февраля послание президента, по словам Паина, впервые "не будет сборником различных разделов по экономике, регионалистике, национальному вопросу. Оно задумывается как целостная картина, как образ политической ситуации".
Тем не менее все-таки складывается впечатление, что регионы способны сыграть довольно хитрую роль в переделе электората на выборах. Перехватить голоса противника можно только в регионах. Кто и при каких условиях сыграет в оркестре центральной власти? От этого зависит перспектива смены режима. Как в этой связи трактуется эта проблема в президентской администрации?
По мнению г-на Паина, схема предстоящих выборов проста. "Потенциально шансы есть только у двух сил — у коммунистических и партии власти. У последней лишь один кандидат — Ельцин". Прежде чем решить, кто из возможных претендентов лучше справится с нуждами его региона, российскому избирателю надлежит оторваться от региональной почвы и задуматься о другом: кто станет с ним считаться в будущем. По признанию г-на Паина, "электорат придется отвоевывать прежде всего не экономическими мерами, а объяснением, что выбора-то нет. У людей, которые не хотят больше парткомов, госпланов, госснабов, нет другого выбора, кроме как поддерживать президента. Самое главное, что люди должны понять: эта власть обеспечивает выбор, а другая выбора не даст. Я Ельцина выбрал бы только за то, что он разрешает выборы". В этом смысле понятен тезис г-на Паина, что в предвыборной борьбе следует "идти не от регионов, а от политических сил, которые могут поддержать президента".
Однако с этим тезисом можно и поспорить — по крайней мере хоть один из "секретов" предвыборной политики все же связан именно с регионами. Динамику российского регионализма г-н Паин рисует примерно так. Поначалу бывшие партлидеры автономных республик (впрочем, как и союзных) намеревались использовать энергию национальных движений для самосохранения. Но со временем оказалось, что никакой "демократической" оппозиции у них нет, а единственная реальная опасность — как раз национальное движение. Тогда "на смену 'параду суверенитетов' пришел парад демонстративной лояльности". Стало выгоднее дружить с Москвой, чем конфронтировать с ней. Центр гарантирует охрану от националистической оппозиции. Центр дотирует многие национальные регионы, не допуская "социального перегрева". Логично поэтому, что "сегодня, за исключением группировки Дудаева, по сути нет реальной сепаратистской силы, которая могла бы доказывать плодотворность идеи независимого существования какой-либо части российской территории".
После прошедших в прошлом и в начале этого года местных выборов выявилась четкая тенденция: региональные лидеры "уже все схватили", и положение их стабильно. Они хорошо знают, чего ожидать от нынешнего президента. Зато есть объективная опасность, что коммунисты по возвращении во власть захотят "новой метлой" расставить своих людей в регионах, сломать структуру сложившихся взаимоотношений и опять заняться переделом собственности на местах. По этой причине г-н Паин абсолютно уверен, что "никто из нынешних лидеров регионов в смене режима не заинтересован. При новой власти может возникнуть радикально новая парадигма".
По Чечне нельзя судить о национальной политике
Широко распространено мнение, что камнем преткновения для президента в ходе предвыборной кампании станет Чечня — по ней будут судить о национальной политике в целом. Однако г-н Паин предлагает и тут отказаться от стереотипов. По его мнению, не будь эта политика достаточно гибкой в течение последних лет, ситуация могла бы не ограничиться чеченским конфликтом. В 1991 и начале 1992 годов прогнозы были самые пессимистичные: многие сулили за распадом СССР распад "на атомы" и России. Печатались карты, на которых отмечали от 150 до 200 точек вероятных вооруженных конфликтов в России. В 1991 году дудаевцами было захвачено здание Верховного совета в Чечне. Точно такой же сценарий мог повториться осенью 1992 года в Кабарде. На Западе в самом начале 90-х панически готовились к приему миллионов российских беженцев (хотя, наверное, точнее было бы сказать готовились оградить себя от них), а в России кое-кто призывал готовиться к приему 25 млн русскоязычных беженцев из ближнего зарубежья. Ничего этого, подчеркивает Паин, не произошло. Многие потенциальные конфликты удалось погасить. Успех пришел, когда отказались от кавалерийских атак на застарелые проблемы межнациональных отношений. По мнению президентского аналитика, национальная политика Ельцина была в достаточно мере гибкой, ибо "сутью его национальной политики стал принцип саморегуляции".
Г-н Паин уверен, что национальная карта в 1996 году на президентских выборах разыгрываться не будет. Согласно опросам, поддержку националистическим лозунгам оказывает 2-4% населения. Этнофобии оставлена ничтожно малая доля в общественном сознании по сравнению со страхами перед мафией, экономической неопределенностью и так далее. На декабрьских выборах в Думу все блоки, которые пытались откровенно разыграть националистические лозунги, либо потерпели поражение, как КРО, либо сильно потеряли в голосах, как либерал-демократы. Таким образом, национальная политика переходного периода, по мнению г-на Паина, заложила страховочный механизм, способный предохранить общество от нового витка национал-сепаратизма. Можно ожидать межэтнических конфликтов внутри субъектов федерации, но уже не между ними и Москвой. Скажем, могут ссориться этнические группы, которые проиграли или выиграли борьбу за приватизацию. Они потенциально пригодны для манипулирования и провоцирования конфликта.
Чечня остается последней точкой "старой зоны конфликтов". После 1993 года новые не появлялись. "Но Чечня не остров. Если везде вместо 'парада суверенитетов' пришел период номенклатурной лояльности, то все эти нормы, по мнению Паина, возникнут и в Чечне. Когда в Чечне начался революционный энтузиазм национально-демократических движений, то она была не оригинальна, а лишь следовала общей тенденции. Просто запоздала. Но как жизнь разбила коммунистический сценарий катастрофы, так разобьет и 'демократический', в частности чеченский. Представление о том, что чеченский народ как один хочет независимости, не соответствует природе человека. Самое интересное, что выступают с таких позиций экономисты, которые должны были бы больше размышлять об общих закономерностях жизни людей. О том, что существует усталость, что покой и мирная жизнь для подавляющего числа людей сегодня важнее, чем абстрактная национальная идея".
Рассуждая о путях выхода из чеченского кризиса, глава новой комиссии по Чечне подчеркнул, что "ввести войска Кремль мог один. Прекратить войну в одиночку не может. Действующих лиц много, и в последние полгода самые активные из них — отнюдь не федеральные войска". Таким образом, складывается впечатление, что даже в этом болезненном вопросе г-н Паин считает правильным следовать оправдавшему себя принципу саморегуляции в регионах, отказавшись от излишнего давления со стороны, от "ложных и вредных идей" вроде сбора подписей. "Сбор подписей за полную отмену ураганов и тайфунов был бы менее глупым и принес бы меньше негативных последствий, чем сбор подписей за прекращение войны. Он годится, если обе стороны готовы к компромиссам. Зачем Дудаеву уступать, если ему российская общественность обещает преподнести все?"
Какими бы ни были семь планов Ельцина как положить конец кризису, они, надо полагать, не будут включать борьбу с некоей "третьей силой" и "заговором" в центре, ибо в эту игру г-н Паин не верит. "Если есть третья сила, анонимная, то по законам жанра должна быть и четвертая. Когда большие люди под пытками не могут назвать ни одного имени, ни одной фамилии, ни одного признака третьей силы, которая столь влиятельна, что выпускает из всех колец (оцепления. --Ъ) Радуева, то я перестаю верить этим людям. Это несерьезно. Догадки позволительны журналистам, аналитикам. Политик должен опираться на факты".
Выборы парламента и президента — это разные вещи
Результаты выборов в Думу красноречивы. В 37 регионах и по общефедеральным, и по одномандатным округам победили коммунисты, т. е. налицо твердая оппозиция нынешней власти. 41 регион, где голоса оказались более разбросанными, можно назвать менее оппозиционными. И лишь 11 регионов оказали более или менее выраженную поддержку реформам, избрав в Думу представителей НДР и "Яблока" по обоим типам округов. Процесс полевения проявился в национальных республиках сильнее, чем в областях — первые в большей мере традиционалисты по своей политической культуре. Кроме того, там воспринимают коммунистов как интернациональную силу для противодействия местным националистам. Однако г-н Паин уверен, что выборы в Думу не моделируют президентские. По его словам, "никто из республиканских лидеров по городам и весям своей республики не ездил и за НДР не агитировал. Никто Думу серьезно не воспринимает. Будет ли она более или менее критичной, будет ли Марычев ходить в женской одежде, а коммунисты в красных штанах — это неважно. Когда нужно, они умеют управлять этим электоратом более эффективно. На местных выборах они обеспечили себе полную лояльность. У меня есть данные о количестве судебных дел, заведенных по поводу проведения местных выборов в республиках. Вот тогда региональным лидерам была ради чего ходить на грани криминала, чтобы рассадить своих людей".
Таким образом, в аналитических службах президента есть мнение, что у Ельцина еще есть резервы поддержки на местах, и значительные. Развивая этот тезис, можно еще добавить: при отсутствии системы зрелых и структурно оформленных партий одним из оригинальных решений как раз и может стать консолидация центра с региональными элитами. И похоже, что именно этот курс взят сегодня Кремлем. Ельцин, похоже, хочет делегировать региональным лидерам полномочия по мобилизации местного электората. Рычаги воздействия имеются. В одном аналитическом докладе, предназначенном для администрации президента, утверждается, что "первые лица регионов имеют возможность изменять результаты любых выборов на своих территориях в пределах до 15%". Стимулы для подобных действий региональных элит очевидны. Смена режима грозит утратой власти, стабильности, переделом собственности и новой волной этнических конфликтов.
Кроме того, г-н Паин считает, что прошедшие выборы продемонстрировали отсутствие в России прокоммунистической идеологии как таковой. Существует лишь "ностальгия по прошлому и протест против часто неверно понятой политики президента". Стоило бы просвещать электорат, уже привыкший к тем новшествам, которые привнес в нашу жизнь период реформ, что "есть прямая связь между отсутствием колбасы и закрытой консервной банкой, какой был СССР, где выезд в Болгарию считался чудом. Многочасовые очереди за водкой сосуществовали с политической цензурой. Так что и восстановится все обязательно в комплексе, нераздельно". К тому же мы живем в урбанизированной стране, а крупные города как раз и стали оплотом реформ. Потенциально региональная база поддержки президента может быть достаточно велика, "если ее не разорвут на части партии, которые топчутся на том же поле".
Эмиль Паин пока что "искренне" не знает, как будут строиться отношения центра с конкретными регионами в предвыборной борьбе. Он утверждает, что общая стратегия в этом вопросе еще не разработана. Однако контуры этой стратегии проглядывают в тех кадровых перестановках в правительстве, в окружении президента, среди глав местных администраций, которые последовали за выборами в Думу. И в этом смысле думские выборы отчасти моделируют президентские, вопреки утверждениям г-на Паина. В упомянутом выше аналитическом докладе рекомендуется безотлагательно провести серьезные перестановки среди представителей президента в регионах, усилить работу с мэрами крупных и средних городов, усилить губернаторский корпус, не допускать перевыборов губернаторов в наиболее оппозиционно настроенных субъектах федерации, укрепить взаимодействие ЦИК и региональных избиркомов, резко сократить финансовую помощь региональным и местным оппозиционным изданиям, и т. д.
Что касается Ъ, то г-н Паин уверен: его аудитория в большинстве своем будет на стороне партии власти. "Кто-то поддерживает и коммунистов — среди коммерсантов бывают рисковые люди. Но это какой-то уж очень большой риск. Савва Морозов показал, каково рисковать, вкладывая деньги в революционно-большевистское движение. К сожалению, среди хороших демократов есть плохие политики. Период реформ не был периодом провалов, и демократы должны были бы отстаивать его с большей решимостью, чем они это делают. И даже пороки чеченской политики не должны были бы приводить демократов к формам поведения, похожим на поведение китов, которые иногда выбрасываются на берег и там вдребезги разбиваются".
МАРИНА Ъ-КАЛАШНИКОВА