Конституционный суд вчера публично рассмотрел ходатайство Верховного суда об официальном разъяснении, можно ли применять смертную казнь с 1 января 2010 года. С этого дня во всех субъектах федерации начнут действовать суды присяжных, до повсеместного введения которых КС ранее запретил выносить смертные приговоры. Вчера в суде выступили представители всех ветвей российской власти. И ни один из них не стал требовать от него возвращения высшей меры наказания в страну. При этом Верховный суд торопит Конституционный и требует от него предельной ясности, опасаясь, в противном случае, разнобоя в практике вынесения приговоров на местах.
29 октября Верховный суд (ВС) попросил Конституционный суд (КС) разъяснить резолютивную часть его постановления от 2 февраля 1999 года, в которой было указано, что наказание в виде смертной казни не может назначаться до введения в действие возможности рассмотрения дела судом присяжных. Последним регионом, в котором институт присяжных будет введен с 1 января 2010 года, станет Чечня. После этого указанные КС формальные препятствия отпадут, что, по мнению ВС, приведет к противоречивой судебной практике, "позволяя сделать вывод об автоматическом прекращении моратория". Как пояснил представитель ВС Владимир Давыдов, неопределенность в этом вопросе связана с тем, что "в постановлении КС отсутствует суждение о ст. 18 Венской конвенции".
Согласно конвенции, государство обязано воздерживаться от действий, которые бы дезавуировали идею и противоречили целям подписанного им международного договора. Несмотря на то что Россия не выполнила свое обещание ратифицировать в течение трех лет подписанный в 1997 году протокол N 6 к Европейской конвенции об отмене смертной казни, о намерении отказаться от его выполнения она не заявляла. Смертная казнь не применяется в России уже более десяти лет. В итоге, предупредил представитель ВС, с 1 января 2010 года "одни суды будут руководствоваться решением КС, а другие — Венской конвенцией". Поэтому ВС считает, что "КС должен сказать: или мы выходим из протокола N 6, или парламент должен его ратифицировать".
Представитель Совета федерации Елена Виноградова напомнила, что Госдума в 2002 году обратилась к президенту Владимиру Путину с призывом не ратифицировать протокол N 6 в связи с его "преждевременностью". На вопрос судьи Владимира Стрекозова, возвращалась ли Госдума или другие субъекты законодательной инициативы от президента до правительства к этому вопросу, представитель Госдумы Александр Харитонов заявил, что "организационные моменты, которые этому мешают, всем известны". "Но есть конституционные обязанности и обязательства, взятые при подписании протокола",— настаивал господин Стрекозов. Господин Харитонов обещал "с большим удовольствием передать депутатам мнение КС".
Участвовавшие в заседании представители органов власти единодушно заявляли, что Россия обязана исполнять даже нератифицированный протокол, поэтому мораторий на смертную казнь не может быть отменен. При этом участники процесса активно и заочно полемизировали со сторонниками "вышки". Так, госпожа Виноградова заявила, что эффективность этой меры, не подтверждается статистикой, согласно которой после введения моратория в России и других странах количество убийств снизилось. Как отметила представитель Совета федерации, "государственная политика должна не только преодолеть общественное мнение относительно рациональности смертной казни", но и "убедить россиян в том, что государство отменяет смертную казнь не с целью удовлетворения требований международных организаций, а исходя из потребностей общества".
Представитель президента Михаил Кротов констатировал, что ВС, поставив вопрос о смертной казни, "сам и дает ответ", поскольку КС в постановлении 1999 года "решал лишь процессуальные вопросы, не затрагивая содержание". Как уведомил суд господин Кротов, отказ от смертной казни является "одной из целей судебной реформы", но позиция главы государства заключается "в поэтапной отмене в соответствии с рекомендациями Совета Европы".
Представитель правительства Михаил Барщевский, заявив, что КС в данном деле предстоит "определить вектор исторического развития России и ее место в Европе", предложил КС принять "не техническое, а историческое решение". Отметив, что "технический" вопрос о применимости протокола N 6 никто не оспаривает, поскольку выход из него означал бы "возвращение в пещеры", господин Барщевский призвал КС признать, что "смертной казни в России больше нет" уже десять лет и переходный период к ее отмене завершен. Поэтому КС, по мнению господина Барщевского, может признать исполненной ст. 20 Конституции, по которой "смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей". Таким образом, КС, по словам господина Барщевского, ответит на вопрос: "Мы Европа или не Европа?" Впрочем, вспомнив об общественных настроениях, он тут же перевел тему в другое русло: "Да бог с ней, с Европой, это может быть суверенное решение". В качестве подтверждения он проанализировал содержание социологических данных о том, что более 60% россиян выступают за смертную казнь. По словам господина Барщевского, наименьшее число сторонников этой меры предлагают назначать ее за убийство. Все остальные называют такие преступления, как "коррупция, педофилия, наркобизнес и терроризм". Однако, как напомнил господин Барщевский, первые три указанные им преступления формально совершаются не "против жизни", а терроризм еще год назад был выведен из-под юрисдикции суда присяжных, тем самым применение за такие преступления смертной казни автоматически исключается. Господин Барщевский отметил, что "шахида пугать смертной казнью смешно", а пожизненная мера наказания является гораздо более жестокой карой, недаром осужденные на это "хотят суицида". С этим согласен глава комитета по конституционному законодательству СФ Алексей Александров, предложив в комментарии "Ъ" ввести новое понятие "злодеяние" и осуждать за него "на пожизненные каторжные работы". А заместитель начальника следственного комитета при МВД Николай Шелепанов согласился с большинством участников процесса, подтвердив при этом, что за смертную казнь в России в основном выступают потерпевшие.
"Ъ" сообщит о решении КС.