Сотрудники Министерства финансов вчера оказались в весьма неловком положении: их, спешащих на парадную, расширенную, с участием представителей регионов коллегию, встречали пикеты рабочих "Метростроя", которые требовали выплаты задолженности по финансированию строительства метро в Москве. К подобному минфиновцам не привыкать, в свое время шахтеры уже били им стекла, но пикантность ситуации заключалась в том, что в Овальном зале бывшего московского офиса Петербургского международного коммерческого банка нынешний министр финансов Владимир Пансков говорил о том, что бюджет прошлого года перевыполнен и по доходам, и по расходам. К счастью для заседавших, в здании метростроевцев не было.
Факт пикетирования метростроевцами здания Минфина на ходе коллегии мало сказывался. Может быть, сыграло роль то, что Москве федеральный бюджет ничего не должен — все положенные субвенции в прошлом году были выплачены, и недофинансирование метро — это проблема московского правительства, а не Ильинки. Да и самим сотрудникам министерства было не до того. Их министр из-за болезни так редко появляется на работе, что для них гораздо важнее внешний вид Владимира Панскова, чем то, что он говорил.
А созвано заседание коллегии было только для того, чтобы подвести итоги 1995 бюджетного года. Как следует из доклада министра, те амбициозные планы, которыми воодушевлялось правительство, разрабатывая в конце 1994 года бюджет, исполнились лишь частично.
Формально показатели исполнения бюджета более чем блестящи: доходов получено на 14,1 трлн рублей больше задуманного, а израсходовало правительство сверх плана всего 1,7 трлн. Кроме того, в прошлом году кабинет умудрился сделать то, чего не смогли достичь Егор Гайдар и Борис Федоров: уровень бюджетного дефицита оказался самым низким за все время экономических реформ — всего-то 2,9% ВВП. Впрочем, Владимир Пансков фактически признал, что правительство не очень-то и радо таким результатам, поскольку достичь их помогла не деятельность властей, а банальная высокая инфляция.
По словам Панскова, уровень собираемости налогов оказался в прошлом году необычайно низким — около 11% ВВП. А это означает, что налоговые службы работают все хуже и хуже, а налогоплательщики уходят от налогов все лучше и лучше. Размер налоговых недоимок в прошлом году составил почти 30 трлн рублей (это только по федеральному бюджету, в целом же по бюджетной системе недобрано 60 трлн рублей). Иначе говоря, если бы все налоги были собраны, то бюджетный дефицит теоретически мог бы быть равен нулю. Но этого не произошло. А спасла правительство высокая инфляция.
В результате искусственно заниженного прогноза инфляции на 1995 год правительство смогло получить так много дополнительных доходов, что это позволило покрыть все просчеты и даже перевыполнить план по доходам. Например, инфляционная премия позволила компенсировать провал на рынке внутренних и внешних заимствований. Дефицит, меньший запланированного на 12,4 трлн рублей, означает только одно: правительство не реализовало свои далеко идущие планы по безынфляционному финансированию бюджетных расходов. Впрочем, инфляция позволила не только это. Она также позволила покрыть и внеплановые траты — такие, например, как возмещение убытков импортерам, пострадавшим от отмены внешнеэкономических льгот (около 3 трлн рублей), кредиты золотодобыче (5 трлн рублей) и Пенсионному фонду (7 трлн рублей).
Единственное, чего она не позволила сделать, так это профинансировать все статьи бюджета одинаково. В результате "перефинансирование" по какой-нибудь дорогой статье (вроде обороны) означает недофинансирование по нескольким другим (например, по инвестициям или зарплате). Очевидно, что оставшиеся до выборов президента четыре месяца Минфин как раз и будет исправлять перекосы 1995 года, то есть переплачивать зарплату — теперь уже в ущерб каким-нибудь другим бюджетным расходам.
НИКОЛАЙ Ъ-ПОДЛИПСКИЙ