Миф с шампанским

Из модных нынче опер Генделя отчего-то менее востребована щепотка его более легкомысленных и более домашних, что ли, музыкальных драм, таких как созданная в 1730 году "Партенопа". DVD с этим спектаклем, выпущенным Датской королевской оперой, и вовсе первая видеозапись оперы.

Нет, это не опера-буфф, здесь в общем-то сохранены формальные признаки opera seria, да и персонажи родом из все той же условной античности. Их к ней, впрочем, привязывает столь же немногое, как героев какой-нибудь "Комедии ошибок" Шекспира к взаправдашнему древнему Эфесу, и даже нет особого смысла русифицировать их имена на академический лад. Итак, при дворе Партенопы, мифологической основательницы Партенопеи-Неаполя, обретаются влюбленные в нее коринфский принц Арсаче и родосский принц Арминдо, и есть еще угроза в виде воинственного соседа — Эмилио, принца Кумского. Все бы ничего, если бы ко двору не прибыла Розмира, брошенная возлюбленная Арсаче, переодевшаяся мужчиной (привет "Альцине") и назвавшаяся очередным принцем по имени Эуримене. Понятно, что своего неверного суженого она приберет к рукам, но счастливое воссоединение наступает только после трех актов когда галантной комедии, а когда и открытого фарса.

Вещь слегка трогательная, сказочно-беззаботная, без всякой высокопарности, зато с неожиданной психологической правдоподобностью — кому такое, казалось бы, не понравится; однако в какой-то момент становится заметно, что музыкально "Партенопа" не без слабых мест, и тут очень многое зависит даже не от постановки, а в первую очередь от таланта исполнителей. Дирижеру и клавесинисту Ларсу Ульрику Мортенсену, записавшему с близкой по составу командой довольно проходного "Юлия Цезаря", эта опера пришлась впору; несмотря на несколько купюр, в общем она прочитана с умом, вкусом и brio, и назвать ее музыкально неинтересной язык не повернется, особенно если учитывать действительно редкие по красоте мелодии, которые композитор приберег для нескольких арий главных героев — Розмиры и Арсаче. Последнего поет контратенор Андреас Шолль, крупнейшая интернациональная знаменитость, но вообще работа солистов как ансамбля производит скорее равномерное впечатление. Местным примадоннам Ингер Дам-Йенсен (Партенопа) и Туве Семмингсен (Розмира) не стыдно было бы выступить с этими партиями и в Зальцбурге, а Арсаче в исполнении Андреаса Шолля и Арминдо Кристофа Дюмо мало того что оба хорошо спеты, но сама разница в окраске их голосов — холодная, сдержанная породистость у Шолля, открытая полнозвучность и пыл у Дюмо — удачно работает на их роли в данном случае.

Вполне уместно было бы себе представить "Партенопу" поставленной в духе того же XVIII века, изобразив главную героиню какой-нибудь маркизой, которая развлекает чичисбеев в своем шато и забавляется дрязгами с соседним помещиком. Режиссер Франсиско Негрин и художник-постановщик Луи Дезире предпочли менее затратное решение в жанре "вечеринка со смокингами и шампанским", но хоть мизансцены толковые, да и декорации, если вглядеться, украшены мозаикой (как бы римской) из морской гальки — тонкий намек и на морское происхождение Партенопы, и на общий псевдоантичный колорит. К исходному юмору либретто постановщики мало что прибавили от себя, оттянувшись разве что в сцене малопредставимой в этих великосветских условиях "битвы": вместо того чтобы сражаться, герои отчаянно играют под батальные проигрыши в "кто успел, тот и сел" и в "камень-ножницы-бумага".

Handel: "Partenope" (2 DVD)

Concerto Copenhagen, L. U. Mortensen (Decca)

"Song of Songs"

Stile Antico (harmonia mundi)

Поэтичный и зачастую откровенно эротический текст библейской "Песни песней" в средневековом христианстве принимался даже с неожиданным энтузиазмом — в основном за счет того, что любовь Соломона и Суламиты возвышенно трактовалась как иносказательное изображение любви Христа и Церкви, Христа и человеческой души или даже (в католицизме) как воспевание Богоматери-Невесты. Именно поэтому тексты из "Песни песней" присутствовали и в обиходе католического богослужения и часто клались на музыку композиторами Возрождения. Ренессансные мотеты такого рода на этом диске и исполняет молодой британский ансамбль Stile Antico, решительно прорвавшийся в число самых интересных групп, занимающихся ренессансной полифонией. Между полифоническими произведениями вставлены несколько григорианских антифонов на все те же тексты — видимо, для того, чтобы слушатель помнил, что все это музыка для богослужения. Предосторожность на самом деле излишняя; все эти пламенные библейские восклицания ("да лобзает он меня лобзанием уст своих!.. ты прекрасна, возлюбленная моя!.. влеки меня за собой!..") композиторы XVI века, итальянские, фламандские и испанские, снабжали такой изысканной и одухотворенной музыкой, что никакому слушателю и в голову не придет, что речь может идти о чем-то фривольном или несерьезном. Хотя одинаковыми эти хоровые пьесы тоже никак не назовешь. Где-то (грандиозный мотет "Vadam et Circuibo" Томаса де Викториа) впечатляет не столько глубина чувства, сколько математическая стройность и непринужденная красота гармоний. Где-то ("Ego Flos Campi" Жака Клемана, "Quam Pulchra Es" Николаса Гомберта, "Trahe Me Post Te" Франсиско Гуэрреро) занимает сочетание мистицизма и литургической торжественности. Наконец, где-то ("Veni, Dilecte Mi" Себастьяна де Виванко и Орландо Лассо) хоровое письмо все-таки приобретает что-то от мадригала. Stile Antico довольно неплохо справляется с этой разнородностью: у него чистый и свежий звук, сочный, но совершенно не массивный, ясная текстура и прекрасная для хорового ансамбля без дирижера координация. То, что все номера ансамбль читает как виртуозные концертные пьесы, заметно, но считать это достоинством или недостатком, очевидно, дело вкуса.

"The Virgin`s Lament"

B.Fink; Il Giardino Armonico (Decca)

Взысканная старым европейским искусством тема страданий Богоматери при кресте откликнулась в музыке прежде всего бесчисленными версиями секвенции "Stabat Mater", но ими барочная музыка не ограничивалась: кое-что из редких вокальных произведений на все ту же тему выбрал оркестр Giardino Armonico. Все они звучат в исполнении меццо-сопрано Бернарды Финк. Самое раннее из них, "Плач Мадонны" Монтеверди, удивляет приложением благочестивого латинского текста к музыке известного монтевердиевского оперного фрагмента, "Плача Ариадны". Еще один (центральный для альбома) "Плач" — на сей раз в виде многочастной духовной кантаты — написан уже в 1730-е Джованни Феррандини, хотя еще тридцать лет назад его по недоразумению считали ранним произведением Генделя. Это и впрямь очень серьезная по уровню музыка, хотя возможно, что она могла бы производить менее выгодное впечатление без чуткой игры Giardino Armonico и без атласного голоса Бернарды Финк, которая, как мало кто еще, умеет исполнять подобный репертуар с красивой лиричностью и проникновенно, но без лишней аффектации. Поэтому приятно обнаружить на этом альбоме и скорбную арию Франческо Бартоломео Конти с терпко звучащим в оркестре редким инструментом шалюмо, хотя, строго говоря, к магистральному сюжету диска она не имеет никакого отношения — ее поет поджариваемый на решетке св. Лаврентий в одноименной оратории. Но удельный вес оркестровой игры все равно существенный. К вокальным опусам прибавлены, во-первых, две известные инструментальные вещи Вивальди, тоже предназначенные для Страстной недели,— соната и sinfonia "для Св. Гроба". Во-вторых, ре-минорный "Мадригальный" концерт того же Вивальди, пассакалия куда более раннего Бьяджо Марини и оркестровая соната Пизенделя — в смысле жанровости и тематики произведения вроде бы не в тему, но по своему настроению подобранные так точно, что впечатление диск производит совершенно монолитное, несмотря на хронологическую и стилевую разницу записанных опусов. В этом подборе больше вдохновения, чем трезвого расчета, хотя, играя, Giardino Ammonico и то и другое прекрасно сочетает в энергичной и сердечной подаче своей "исторически информированной" музыкальности.