В Кремле прошла инаугурация нового президента России. Присутствовавший на мероприятии специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ наблюдал за ожесточенной борьбой пассивных участников церемонии за свои места у солнца и за тем, как активные участники церемонии менялись своими местами.
Церемония отличалась от прошлых прежде всего тем, что гостям не хватило вешалок, необходимых хотя бы потому, что именно с них, как известно, начинается любой спектакль в любом театре.
В какой-то момент в фойе началась вдруг неприличная давка, и цвет нации поменялся со слегка тронутого загаром телесного на багровый. Это закончились номерки в раздевалке.
Такого не было здесь ни разу. Очевидно, что размер гардероба не изменился. Значит, все дело в том, что в стране вдруг стало намного больше элиты. Такое впечатление, что просто в два раза.
И вот люди, которые только что мирно беседовали друг с другом о погоде (тут было что обсудить, потому что именно в день инаугурации и даже как раз в это время на улице пошел снег, притом что еще позавчера воздух, можно сказать, раскалился до плюс 21), вдруг с этими самыми изменившимися лицами, толкаясь, рванули к единственной оставшейся в живых очереди. Но в этот момент гардеробщица объявила, что и эта очередь прекращает свое существование. Все эти люди, вдруг оказавшиеся банкротами, теперь не знали, куда девать не только свои пальто и куртки, но и самих себя.
В такой ситуации люди обнажают не только нервы, но и свои лучшие качества (я уж не говорю о худших). И вот единственным человеком, который проявил лучшие, оказался главный редактор газеты "Время новостей" Владимир Гуревич. Пять дней назад он стал дедушкой, а на инаугурацию приехал, искупав внука, и, может быть оттого наполненный завидным моральным превосходством над окружающими, предлагал им повесить верхнюю одежду на его вешалку.
Гардеробщицы между тем начали принимать пальто как ручную кладь и запихивали их в отделения для обуви. Господин Гуревич обратил внимание успевшего разоблачиться перед партией "Единая Россия" (ее депутаты, войдя маршем в фойе, и заблокировали работу гардероба) Григория Явлинского на то, что уже не вешают, а кладут. Лидер "Яблока" в ответ заявил, что "у нас всегда обычно сначала вешают, а потом кладут".
Я не удержался и спросил у господина Явлинского, правда ли, что Владимир Путин предложил ему какую-то интересную должность в правительстве и что Григорий Явлинский теперь думает.
Господин Явлинский смутился и потом с деланным оживлением сказал:
— Ну вот, Путин же велел мне думать, я и думаю.
Увы, на мой вопрос, всегда ли он делает то, что велит ему Путин, Григорий Явлинский уже вообще ничего не ответил.
Между тем, по информации "Ъ", господину Явлинскому и правда предложена руководящая должность в ведомстве, которое будет заниматься экологическими проблемами. Не исключено, что это будет даже министерство. И правда, есть над чем подумать: не соглашаться глупо, потому что в следующий раз уже точно никуда не позовут, а соглашаться как-то неловко: не Минпромэнерго все-таки, а работы все равно много.
В Большом Кремлевском дворце гостей разделили на три составные части: в Андреевском, Александровском и Георгиевском залах. В Андреевском зале проходила собственно церемония. Там присутствовал ближний круг (вернее, два). В Александровском собрали в основном депутатов и сенаторов. В Георгиевском, самом обширном, у прохода, по которому должен был пройти Дмитрий Медведев, стояли, образуя трепетный живой коридор, журналисты, бизнесмены, сотрудники администрации, деятели культуры и искусства.
Член Общественной палаты адвокат Анатолий Кучерена, крутя в руках приглашение, сказал, что до сих пор не придавал значения тому, в какой зал ему предложено пройти. И только теперь, когда был почти насильно посвящен профессионалами в эти подробности, все внезапно понял. Нельзя, впрочем, исключить, что господин Кучерена не придавал этому значения только потому, что всегда получал приглашение в Георгиевский зал.
Бизнесмены здесь делали то, чего в реальной жизни предпочитают не делать ни в коем случае: держались друг друга. Я заметил в одной компании и владельца группы ОНЭКСИМ Михаила Прохорова, и президента Mirax Group Сергея Полонского, и главу "Северстали" Алексея Мордашова... Господин Полонский поделился своей бедой: пришел почти сразу, как только начали пускать, то есть в начале десятого. А церемония начиналась в полдень.
— Зачем же вы это сделали? — поинтересовался я.— Неужели опасались не успеть занять место возле прохода у канатика?
Надо сказать, что к этому времени живой коридор состоял из стенок кирпичей в пять каждая.
Но история Сергея Полонского оказалась еще драматичнее. Он пояснил, что в прошлую инаугурацию он пришел в последний момент, как и еще один бизнесмен, председатель совета директоров компании "Вимм-Билль-Данн" Давид Якобашвили, и их еле-еле пустили в последнюю секунду. Сергей Полонский решил не повторять ошибок прошлых лет и приехал к открытию тяжелых дубовых дверей. И первым человеком, которого он тут увидел, был, конечно, Давид Якобашвили.
Вокруг негромко обсуждали, как Владимир Путин и Дмитрий Медведев будут руководить страной. Слова "дуумвират" и "двоевластие" звучали чаще, чем "добрый день".
— А мне кажется, все нормально будет. Я вот как-то со своим партнером два года в одном кабинете просидел, и ничего,— поделился еще одной своей бедой Сергей Полонский.
Между тем напор человеческого материала на канатики стремительно усиливался. Все хотели и Дмитрия Медведева посмотреть, и, главное, себя ему показать. Эта картина произвела сильное впечатление на заместителя главы Росприроднадзора Олега Митволя.
— Тут некоторые с девяти утра стоят,— рассказал он, и это означало, что и сам он тут примерно с этого времени (правда, канатиков избегал, как цепей).— Но есть поумней люди, а есть похитрей. Видите, как человек перед поворотом встал? Чуть боком. Хорошо физику в школе проходил. Понимаете, просто встретиться с президентом глазами: "Я с вами в эту трудную минуту!"... И по телевизору, может, покажут...
Последнее соображение не лишено было, конечно, тоже смысла. Телеподготовка церемонии была, как обычно, беспрецедентной и запомнится интуристам, которые в эти дни пришли на Красную площадь, двумя огромными кранами — у собора Василия Блаженного и на Кремлевской набережной, между которыми на высоте сотни метров парила видеокамера. Впрочем, судя по тому, что во время трансляции картинка время от времени начинала вдруг дрожать и сбивалась, креативные усилия не были должным образом вознаграждены.
Если не считать этих сбоев, происходившее на территории Кремля видели все, и описывать его своими словами бессмысленно. Все видели, как солдаты, продрогшие в новой форме, с покрасневшими носами поворачивали головы вслед за проходившим Владимиром Путиным, как подсолнухи вслед солнцу. И как взошло второе солнце, когда из машины вышел Дмитрий Медведев.
Он зашел в БКД и прошел сквозь строй. Было поразительно, насколько его походка напоминает походку Владимира Путина: идет быстро, правая рука слегка прижата, левой машет от души. Впрочем, у них совершенно разный взгляд. Владимир Путин и восемь лет, и четыре года назад, пройдя сквозь этот строй, ни одному человеку не посмотрел в глаза (а ему в глаза заглядывали они все). Он шел и шел, глядя прямо перед собой, а на поворотах, кажется, моргал. Шел и никого не видел.
Дмитрий Медведев иногда смотрел вниз, куда-то себе под ноги. Может, потому что шел по этой дорожке впервые (хотя был здесь, как и Владимир Путин, до церемонии и уже прошел этим путем, отрепетировал, проверил себя на прочность), а все остальное время поглядывал на окружающих, и не то чтобы искоса, а даже с каким-то интересом. Казалось, он и правда хочет запомнить их, и значит, не зря они тут занимали с утра. И пока шел, особенно обратно, он успел кивком головы поздороваться с несколькими десятками людей. Я смотрел на него и думал: надо же, какой вежливый человек.
При этом Дмитрий Медведев, без пяти минут президент (причем ровно без пяти), идя в зал, где должно было произойти то, о чем он не думал и даже, может быть, не мечтал, казался гораздо бледнее обычного. Если бы речь шла не о церемонии инаугурации президента России, в результате которой президентом становился он, Дмитрий Медведев, то можно было бы сказать, что ему было не позавидовать.
Все слышали, что сказал Владимир Путин о том, что брал на себя обязательство беречь Россию, и о том, что он ему следовал и будет следовать всю жизнь, а также о том, что обещал работать честно и открыто и что своего обещания не нарушил.
И все слышали его последнюю фразу. Он сказал: "Поддержим его". Все знают, что Борис Ельцин сказал Владимиру Путину: "Берегите Россию!" И теперь все знают, что Владимир Путин сказал Дмитрию Медведеву: "Поддержим его!"
Имел ли он в виду, что Дмитрий Медведев очень нуждается в этой поддержке? Судя по всему, да. По крайней мере именно об этом говорил сам Дмитрий Медведев, произнеся присягу:
— Вы понимаете, сколь глубокие чувства я сейчас испытываю. Я сердечно благодарю президента Владимира Владимировича Путина за его неизменную личную поддержку, которую я постоянно ощущал. Уверен, что так будет и впредь.
После одной церемонии началась другая: Дмитрий Медведев принимал парад почетного караула. Они стояли рядом, на самом деле поменявшись местами. Теперь командовал Дмитрий Медведев. Он стоял у микрофона и говорил то, что было положено в этот момент, и, когда закончил, Владимир Путин кивнул ему и сказал одними губами: "Ну, все".
На выходе давали подарки: пакетик с памятной медалью "Инаугурация президента России Дмитрия Анатольевича Медведева". Давали один пакетик в руки. Но их, как и номерков в гардеробе, хватило не всем, потому что военные, которые как по команде выходили первыми, брали по два в одни руки.
Опасались, что их на следующую инаугурацию не пригласят, что ли.