Очень странная война

Один из двух фильмов, поставленных Ховардом Хьюзом (1905-1976), воспетым Мартином Скорсезе "Авиатором", мало сказать, что переворачивает все представления о том, что такое кино о войне. Если вы не видели "Ангелов", считайте, вы вообще не видели военных фильмов. Можно сколько угодно замерять уровень окопной правды в фильмах ветеранов Сэмюэля Фуллера или Оливера Стоуна, но что такое их правда по сравнению с ложью и безумием Хьюза? Безумием, кстати, и в медицинском смысле: последние двадцать лет своей жизни он был отвратительным параноиком-отшельником, впрочем, не выпускавшим рычаги управления своей колоссальной империи.

Он не воевал, когда закончилась мировая война, ему, вообще, еще тринадцати не исполнилось. К съемкам "Ангелов" приступил в 21 год: таких ранних дебютов кино не знает. И таких дорогих фильмов — тоже. Богатейший человек Америки не считал денег, от продюсеров не зависел. Когда в кино пришел звук, он переснял уже готовый фильм: главную роль теперь вместо говорившей с акцентом норвежки Греты Ниссен играла 18-летняя фаворитка Хьюза Джин Харлоу. "Ангелы" были для него не фильмом о войне, а собственной войной, он снимал, как воевал. В феерических даже по нынешним временам сценах воздушных боев участвовали 40 асов мировой войны. Им повезло: сотни их безработных коллег в те годы погибали, развлекая зевак на ярмарках. Они творили чудеса, но наступил момент, когда они отказались от съемок эпизода: они были, конечно, самоубийцами, но не до такой же степени. И тогда Хьюз сел за штурвал, и снялся в эпизоде сам, и разбился: не в первый и не в последний раз. За множество установленных им мировых авиарекордов он расплатился четырнадцатью черепно-мозговыми травмами, что, конечно, рассудку на пользу не шло.

Такой фильм, как "Ангелы", наверное, и в наши дни отказался бы делать любой продюсер, а по тем временам они были невозможны, скандальны до обморока. Ненормативная лексика, неразборчивая, начисто лишенная любой романтики сексуальность. Главная героиня Хэлен (Харлоу) так просто сучка. Невеста Роя (Джеймс Холл), она тащит в койку его брата Монти (Бен Лайон), ходит, пьяная, по рукам в офицерских барах. Один из трех главных героев, немец Карл (Джон Дэрроу), с которым братья дружили, пока война не развела их, погибает в середине фильма вопреки всем законам драматургии. Мало сказать, что в фильме нет хеппи-энда: финал напоминает балладу Роберта Льюиса Стивенсона "Вересковый мед", только пересказанную пьяным садистом. Рваная, непропорциональная структура фильма, его нелогичность и жестокость, вторжение цвета в черно-белую ткань, честно говоря, напоминает речь душевнобольного. Но при том настолько оригинальна, что "Ангелы" кажутся делом рук авангардиста. Только в голове какого-нибудь сюрреалиста, дорвавшегося до безразмерного бюджета, могла родиться сцена, в которой, дабы облегчить вес немецкого цеппелина, бомбившего Лондон, его экипаж с прусской методичностью шагает без парашютов в бомболюк. Или сцена воздушного боя, в которой пулеметчик, возвышаясь, как Терминатор, в центре кадра, поливает свинцом и своих, и чужих. Ему кажется, что самолеты так красиво кувыркаются, охваченные пламенем. Это действительно так же красиво, как таран цеппелина английским камикадзе: в однотонную, темно-синюю гамму эпизода выплескивается оранжевое пламя. И экипаж сбитого самолета любуется с земли этим зрелищем, не замечая, что пылающие обломки падают прямо на них.

"Ангелы ада" (Hell's Angels, 1930)

"Желание" (Desire, 1936)

Роковой женщине трудно, если не невозможно сменить амплуа. Грета Гарбо, например, навсегда ушла из кино, неудачно попробовав себя в двух комедиях. Марлен Дитрих — исключение. "Желание" Фрэнка Борзеджа, выдающегося мастера еще немых мелодрам, открыло в ней легкий, водевильный дар. Пикантно, что комический дуэт она исполнила на пару с Гари Купером, ее партнером по жестокой мелодраме Джозефа фон Штернберга "Марокко" (1930). Купер не хотел сниматься с ней, пока она жила со Штернбергом, но как только оказалась свободна — оп-ля! Светская воровка Мадлен де Бопре (Дитрих) проворачивает одно из самых изящных киноограблений, избавив парижского ювелира от бесценного колье. На испанской таможне сует тайком добычу в карман американскому инженеру Тому (Купер). Теперь ей, само собой, необходимо всеми правдами и неправдами настолько сблизиться с двуногим тайником, чтобы вернуть колье. Естественно, она притворится влюбленной в Тома, а Том влюбится всерьез, а она в него, и фильм завершится так, как и должен завершиться идеальный пустячок золотого голливудского века.

"Маленький Цезарь" (Little Caesar, 1930)

Когда Мервин Лерой снимал этот шедевр, заложивший фундамент всего гангстерского кино, Бертольт Брехт еще не написал "Карьеру Артуро Уи". Но ассоциации между ними возникают невольно. "Цезарь" — нечто большее, чем история взлета и краха мелкого бандита Рико (Эдвард Дж. Робинсон), завистливого психопата, идущего по трупам к вершинам гангстерской иерархии. Это, как и "Артуро Уи", притча о власти, доступной одноклеточному ничтожеству, маленькому не столько Цезарю, сколько Гитлеру. В сценарии такой смысл вряд ли таился — стандартная гангстерская быль. Рико втирается в ближний круг вышестоящего пахана, чтобы откусить у него бизнес. Походя убивает шефа полиции, расстреливает на ступенях храма раскаявшегося бойца, но бессилен против танцовщицы Ольги (Гленда Фаррелл), обратившей на путь истинный его дружка Джо (Дуглас Фэрбэнкс-мл.). Величие истории придает Робинсон, сыгравший архетип взлетевшего из грязи в князи, жестокого и трусливого диктатора, убитого собственным тщеславием. А чем диктатор правит, бандой, фирмой или страной,— дело десятое.

"Ворон" (The Raven, 1935)

"Ворон" считается лучшей работой Лью Лендерса (Луиса Фридлендера), поставившего 166 фильмов. Господи, что же тогда такое прочие его опусы, если "Ворон" числится шедевром. Мастера категории Б много раз с маниакальным упорством пытались снять фильм по "Ворону" Эдгара По, что невозможно по определению. Получался чаще всего "Колодец и маятник". Вот и у Лендерса хирург Воллин (Бела Лугоши), театрально вещающий о красоте смерти, собрал в подвале орудия пыток, описанные По,— целая коллекция, однако, аж два приспособления. Танцовщица Джин, ее жених и отец, обреченные маньяком на муки, с грехом пополам разместились на столе пыток и в комнате со сдвигающимися стенами. Скудность бюджета Лендерс компенсировал, сведя на экране вышедших в тираж звезд ужаса. К Воллину обращается садист-гангстер Бэйтимен (Борис Карлофф), уверенный, что причина его жестокости — в его уродстве. В результате пластической операции он становится еще уродливее. Но, как бы Лендерс ни уверял в этом зрителей, не избавиться от ощущения, что операция свелась к тому, что Лугоши сбрил Карлоффу бороду.

"Корабль-призрак" (Sora toby yureisen, 1969)

Почему устаревший фильм Хироси Икеды вышел на DVD, догадаться нетрудно. В длинном списке аниматоров встречается не нуждающееся в комментариях имя Хаяо Миядзаки, тогда еще совсем молодого. Но для многих зрителей, включая и меня, "Корабль-призрак" не просто фильм. Сладкое, точнее, сладко-страшное до дрожи воспоминание детства, единственное анимэ, каким-то чудом попавшее в советский прокат в конце 1970-х годов. Такого мы еще не видывали, в кино сбегали с уроков целые классы. Под бодрые рекламные вопли японцы, польстившиеся на модный прохладительный напиток "Боа-джюс", превращались в грязные лужицы, в которых плавали их одежки. Исполинский Гигробот крушил Токио, истребляя сотни обывателей, включая родителей мальчика-героя Хаято. И, словно этого мало, на город надвигался еще и летающий корабль-призрак под командованием капитана Скелета. Почему "Корабль" показали в СССР, можно только гадать. Может быть, увидели в фильме разоблачение "Кока-колы" и японской военщины. А может быть, в Госкино уже тогда существовала секта поклонников анимэ.