На этой неделе в Москве с официальным визитом находился председатель правления германского концерна Siemens AG Генрих фон Пирер. Визит в Россию главы компании с оборотом DM90 млрд — само по себе событие неординарное. Дополнительный резонанс ему придал сам Пирер, охотно согласившийся включить в программу своего пребывания встречу с прессой (его первый визит сюда в 1993 году прошел в этом отношении незамеченным). Ответы фон Пирера на вопросы корреспондента Ъ ИГОРЯ Ъ-ПИЧУГИНА представляют немалый интерес уже в силу того, что это глава одного из крупнейших электроконцернов мира, нынешнее присутствие которого на российском рынке весьма заметно.
55-летний Генрих фон Пирер происходит из старинного германского аристократического рода. Но, говоря о своей семье, он подчеркивает: "После войны мои родители не принадлежали к самым богатым людям Германии. Поэтому я сам должен был зарабатывать деньги на свою учебу". В 1969 году, будучи уже доктором юридических наук, Пирер поступил на работу в Siemens, в юротдел центрального финансового управления. В 1977-1987 гг. он занимался сбытом турбин в энергетическом департаменте концерна KWU. В 1988-м стал коммерческим директором KWU. И с этого времени начал стремительно продвигаться к вершинам корпоративной власти: в 1989 году вошел в правление Siemens, через год стал членом центрального правления концерна, еще через год — заместителем председателя правления и, наконец, в 1992 году возглавил концерн. Пирер считается сторонником англосаксонской модели корпоративного развития: постоянный рост прибылей, открытость бизнеса для акционеров, рискованные фондовые операции, стремительная экспансия на внешних рынках.
Генрих фон Пирер прилетел в Москву на рейсовом самолете "Люфтганзы". Встретился с некоторыми министрами, Юрием Лужковым, посетил одну из правительственных дач под Москвой (самое яркое впечатление от визита). На встречу с прессой (последний пункт программы) приехал из "Газпрома". Единственное свидетельство корпоративной принадлежности — значок "Top" на лацкане пиджака (так называется комплексная программа повышения эффективности производства, внедрение которой Пирер называет культурной революцией). "Alles japanische!" — реакция на выставленные диктофоны, все японского производства. "Гут! Хорошо!" Начали...
— Своим визитом я хочу подчеркнуть, насколько важно для нас сотрудничество с Россией. Этот визит давно уже планировался. Основные проблемы, по которым я проводил переговоры в Москве, связаны с такими важными для нас и для России отраслями, как телекоммуникации, строительство электростанций, транспортная инфраструктура, информационная и медицинская техника.
— Я говорил и о наших системах управления, например, системах слежения за состоянием трубопроводов (по-видимому, в Газпроме. — Ъ). Я посетил господ, которые отвечают за эти вопросы в министерствах. И я очень доволен итогами визита. Я везде чувствовал, с каким удовольствием и гостеприимством нас встречали, и ощутил, что дальнейшее присутствие Siemens на рынке России очень желательно. И мы со своей стороны готовы продолжать активную работу в России.
— Часто ли вам приходится принимать стратегические решения, связанные, скажем, с перераспределением ассигнований между департаментами или между регионами в мировом масштабе?
— На фирме с оборотом DM90 млрд, имеющей 400 заводов во всем мире, которая представлена в 170 странах и 260 отраслях экономики, такие стратегические решения необходимо принимать каждый день. При этом речь идет скорее не о перегруппировке финансовых средств, а об определении дополнительных направлений для инвестиций. Например, мы приняли принципиальное решение уделять больше внимания деятельности в Центральной и Восточной Европе, а также в Юго-Восточной Азии. За этим уже следует множество конкретных решений. В России, например, мы предполагаем делать инвестиции в заводы по производству турбин, генераторов, намерены создать СП по производству систем управления для электростанций и телекоммуникационных систем. Это должно стимулировать деловую активность. Но это не обязательно означает перекачку средств из Германии в другой регион.
— Какой стиль руководства вы исповедуете: жесткая иерархия или предоставление менеджерам большей свободы в принятии решений? Насколько вы терпимы к тем, кто думает иначе, чем вы?
— Я считаю, что я терпим (правда, иногда моя жена со мной не согласна). Но если серьезно, то, естественно, таким большим предприятием нельзя управлять в иерархической системе. У нас есть команда. Во главе ее стоит правление, далее — многочисленные команды, которые непосредственно занимаются бизнесом. И я всегда рад выслушать мнение любого человека, даже если оно противоречит моему. Наоборот, я считаю, что нужно приветствовать, когда сотрудники с чем-то не согласны. Иначе возрастает опасность принятия неправильных решений.
— Как бы вы отнеслись к возможности появления среди руководства концерна российских менеджеров?
— Мы стараемся подчеркнуть интернациональный характер концерна, назначая и иностранцев в высшие эшелоны власти. Никаких ограничений и предубеждений здесь нет. Я могу и русского представить себе на таком месте. Но если мы будем смотреть на вещи реально, то, конечно, пройдет немало времени, прежде чем интернациональный характер концерна в полной мере проявится в составе его руководящих органов. У нас вполне определенная политика: бизнесом в других странах должны заниматься люди, которые там живут. И большим успехом я считаю тот факт, что наши представительства и предприятия за рубежом сейчас в значительной мере управляются местными кадрами. Так, в нашем московском СП "Интеравтоматика" (я побывал там вчера) только один немец. К этому мы и стремимся.
— Чувствуете ли вы государственный контроль за деятельностью Siemens? Какова степень вашего влияния на государственную политику?
— Я не чувствую никакого прямого влияния на нашу деятельность. Государство определяет какие-то общие условия — торговые, таможенные законы, правила конкуренции — и в этих рамках мы должны действовать. Прямого воздействия нет. И наоборот, у нас нет никакого прямого влияния на госполитику. У нас демократия, мы можем только представить в порядке дискуссии какие-то свои аргументы. Иногда их принимают во внимание, иногда нет. (Пирер занимает официальный пост консультанта канцлера Гельмута Коля по экономике. — Ъ.) Взаимное влияние государства и экономики в Германии не такое большое. В любом случае оно не прямое, а опосредованное — через законы, рамочные условия.
— С сильной конкуренцией сталкивается Siemens на российском рынке?
— Да, существует большая конкуренция между западными фирмами за русский рынок. Причем во многих областях нашей деятельности. Я считаю, что во всех случаях речь идет о том, чтобы предложить товары наилучшего качества по самой низкой цене. Очень важно, особенно в такой стране, как Россия, не надеяться на быстрый успех, а работать на перспективу. В "тяжелых" областях важен поиск хорошего партнера. Впрочем, германские фирмы традиционно отличаются тем, что думают о перспективах. Например, наши акционеры не требуют от нас ежеквартального дорожания акций.
В беседах с московскими чиновниками я обратил внимание на то, что предпочтение здесь отдается товарам и услугам российского происхождения. Но я вполне понимаю эту точку зрения. В других странах то же самое. То, что русские придают большое значение передаче в Россию технологий и созданию рабочих мест, вполне нормально. Особого протекционизма я в этом не вижу.
— Что мешает деятельности Siemens в России? Трудно ли работать с русскими?
— Совсем нет. Наоборот. У меня такое чувство, что я и русских, и немцев понимаю очень хорошо. Со временем, когда произошли изменения, сделавшие русское общество более открытым, у меня связан только положительный опыт. Как быстро возникают хорошие, не просто нормальные, а хорошие отношения! То же самое, что я наблюдаю на политическом уровне, я могу видеть и в области экономики. И с моей позиции — главы концерна Siemens — я чувствую волну доброжелательности, поднимающуюся мне навстречу. И доверие. Я даже задумываюсь, сможем ли мы оправдать те очень большие ожидания, которые связывают здесь с нами. Естественно, мы прилагаем для этого все силы.
— Чувствуете ли вы ответственность за деятельность Siemens на глобальном уровне? Какой имидж концерна вы стремитесь создавать в глазах мировой общественности?
— Siemens — это надежность, качество, интернационализм, целеустремленные сотрудники и финансовая мощь. Наше предприятие сильно диверсифицировано — такая структура сложилась исторически, и мы постоянно думаем о необходимости всех наших департаментов. Но что держит Siemens вместе? Связующее звено — электрический ток и сама марка. Мы тратим в год 7,5 млрд марок на исследования и во всех областях нашей активности стремимся составить достойную конкуренцию фирмам, специализирующимся только в этих конкретных сферах.
А в восприятии компании в разных странах нет больших различий. Конечно, в огромном Китае, например, Siemens не так известен, как в Европе или Америке. Но если вы спросите китайца, которому знакомо это имя, он скажет то же, что говорят во всем мире. В России же, я считаю, отношение к Siemens такое же, как в Германии.