Завтра, после продолжавшихся весь текущий сезон ремонта и реставрации, концертом, адресованным ветеранам Второй мировой войны, открывается Большой зал Филармонии. Накануне с генеральным директором филармонии ИЛЬЕЙ ЧЕРКАСОВЫМ встретился ВЛАДИМИР РАННЕВ.
— Думаю, публика не заметит никаких изменений. Нашей задачей было сохранить исторические интерьеры. Включая репетиционные помещения, а также знаменитые красную и зеленую гостиные, в которых дирижеры и солисты готовятся к выходу на сцену и отдыхают после концерта. Однако сцена стала больше почти на метр, что очень важно для исполнения больших ораториальных сочинений; недостающие места в демонтированном первом ряду мы восполняем вторым рядом на хорах. Зал оборудован новой системой вентиляции.
— Не пострадал ли от капремонта орган?
— Для органа был сооружен специальный защитный кожух, и постоянно проводилась профилактика его механизма. 10 мая органист Гарри Гродберг сыграет на нем первый концерт после реставрации.
— Перед закрытием зала на ремонт художественный руководитель Филармонии, маэстро Юрий Темирканов обещал, что после ремонта зал станет более удобным для инвалидов.
— Мы свое обещание выполнили. На первом подъезде предусмотрены специальные подъемники и просторный лифт для инвалидных колясок.
— Учитывался ли при реставрации акустический объем зала? Не пострадает ли после ремонта звук?
— Это самый главный вопрос, который мы продумывали при планировании ремонтных работ. Специалисты-акустики следили за каждым этапом, делали акустические замеры. Представьте, мы поменяли паркет, перебрали все люстры, выкрасили элементы декора, кое-где заменили мрамор. Все это нужно было делать с учетом пород дерева, видов хрусталя, краски, обивки диванов, тканей портьер. На акустику влияют даже такие работы, как укрепление фундамента и гидроизоляция. Любая ошибка — и дорогостоящий ремонт окажется катастрофой для зала. Надеюсь, нам удалось этого избежать.
— Целый год — это достаточный срок для ремонта Большого зала?
— На мой взгляд, мы уложились в предельно короткие сроки. Но ведь всем известно, что ремонт нельзя закончить, его можно только прекратить. Вот сейчас, за несколько дней до концерта, помещения еще выглядят как стройплощадка. Но если бы мы заканчивали, скажем, к открытию следующего сезона, картина была бы такая же. Впрочем, у нас были как минимум две причины, чтобы торопиться. Во-первых, скитаться по арендованным репетиционным базам — это катастрофа для двух филармонических оркестров. Это ведь большие коллективы, целое производство. А во-вторых, май и июнь — это самые интенсивные концертные месяцы, а Большой зал Филармонии — одна из ключевых точек культурного ландшафта Петербурга.