В субботу в клубе "Платформа" прошел концерт шотландской группы Chumbawamba, давно уже ставшей, по идеологическим причинам, персоной нон грата в мире глобалистского шоу-бизнеса. Присутствовавший на концерте ДМИТРИЙ ПЕРВУШИН не знал, смеяться ли ему, или немедленно сооружать баррикаду.
Chumbawamba были по-особому долгожданны в Петербурге. Шотландская панк-группа за двадцать лет своей безумной жизни побывала в самых разных состояниях — громко музицировала в сквотах Лидса, была востребована в мире больших звукозаписывающих компаний, жгла банкноты, серьезно, но не без юмора хулиганила. Музыка как политическое сопротивление — кредо Chumbawamba, что бы они ни исполняли: арт-панк, поп-хиты или, как теперь, революционный фолк.
Большая музыкальная индустрия давно от них отказалась, но Chumbawamba после 7 млн проданных альбомов продолжает атаку с маленьких лейблов находчивыми, но все менее живыми из-за их прогрессирующей, безапелляционной идеологии работами. В России Chumbawamba широко известны благодаря радиохитам вроде главного Tubthumping десятилетней давности, но понимающая публика неплохо знает и ценит их безвестные здесь "песни прямого действия" — которым найдется место и на воображаемых баррикадах, и на футбольном матче.
В "Платформе" было не протолкнуться. Вечер открывала московская группа "Монгол Шуудан" — анархо-панковская формация, во многом схожая с Chumbawamba, разве что менее эстетствующая. Под конец их выступления одна из зрительниц грохнулась в обморок. А когда Chumbawamba появились на сцене и начали первый номер, клуб буквально замер. Музыканты, оставшиеся из постоянно менявшегося состава — гитаристы Нил Ферджесон, Бофф Уэлли, вокалистки Лу Оттс и Джуд Эбботт и приглашенный аккордеонист — выстроились в ряд перед пятью микрофонами и запели а капелла. Пять чистых, сильных голосов, иногда поддерживаемые гитарой, аккордеоном, трубой или бубном, — нынешний основной вариант звучания Chumbawamba. Музыканты исполнили несколько новых вещей с выпущенного прошлой осенью альбома A Singsong & A Scrap, но особое внимание уделили альбому English Rebel Songs четырехлетней давности, в котором они собрали и исполнили исторические песни сопротивления, доходя аж до XIV века, эпохи крестьянских войн и коммуноапокалиптических сект.
Известные номера Homophobia, спетая вначале, и Enough Is Enough, исполненный напоследок, тоже были переложены для голоса, и с такой подачей лихо вписались в исторический, народный революционный контекст, которым Chumbawamba сочли нужным их окружить. Впрочем, Chumbawamba всегда была едина с самым простым слушателем. Отдельными номерами можно было счесть и двух-, трехминутные представления песен — дорогого стоило объяснение господина Уэлли, какое влияние оказала на Chumbawamba группа The Clash, предварявшее кавер на Bankrobber.
Надежда на радиохиты, теплившаяся в публике, таяла. Зал понемногу пустел, но ядро аудитории слушало благоговейно. Местами эта анархическая ABBA действительно пронимала — настолько Chumbawamba хорошо спеты, но местами становилось смешно — пятерка напоминала хор рождественских гномов или поющий же отряд пионеров. Впрочем, многослойная ли здесь скрыта ирония, или это такая партийная серьезность — в тот вечер осталось загадкой.