На новой сцене театра "Лицедеи" выступила известная французская клоунесса Лаура Хертс (Laura Herts), представившая петербургской публике стендап с трудно переводимым названием "A Won Woman Show". АНДРЕЮ ПРОНИНУ показалось, что зал в этот вечер смеялся в основном от страха.
Громоздящееся близ станции метро "Петроградская", напротив учебных корпусов Первого медицинского института, новенькое здание из стекла и бетона на первый взгляд представляет собой типовой торгово-развлекательный комплекс, какие в городе открываются в изобилии. Однако у ТРК "Толстой Сквер" есть существенное отличие от собратьев: тут прописался театр. На четвертом этаже новостройки обнаруживаются три полноценные сценические площадки — на 450, 200 и 100 зрительских мест. Большая сцена производит особенно сильное впечатление — глубокая и вместительная, оснащенная современной машинерией, отличным световым и звуковым оборудованием, с просторным и разумно устроенным зрительным залом. Все эти сокровища теперь принадлежат легендарному театру "Лицедеи". Не прошло и тридцати лет, как всемирно известный коллектив обрел дом в родном городе — пусть даже и под крышей торгового центра. Хотя пути Вячеслава Полунина и некогда возглавлявшейся им труппы на сегодня разошлись окончательно, но "лицедеев" первого созыва в "Толстом Сквере" собралось вполне достаточно (Леонид Лейкин, Анвар Либабов, Феликс Агаджанян, Виктор Соловьев, Роберт Городецкий и многие другие), чтобы надеяться на второе рождение главного клоунского театра России.
По такому радостному поводу в течение всего декабря на новую сцену "Лицедеев" выходят многочисленные друзья-артисты — клоуны, комики, музыканты. В пеструю компанию затесались и гости из дальнего зарубежья. Лаура Хертс, одна из них, по праву считается маститой европейской клоунессой: ее творческий стаж немногим меньше, чем у "Лицедеев". В этой связи едва ли не шокирует фантастическая физическая тренированность госпожи Хертс. Ее гибкое, гуттаперчевое тело причудливо ломается и свободно принимает позы, доступные не каждому из йогов. Полтора часа рискованных кульбитов, шпагатов и балансировок, бешеных танцев — и ни малейшего следа усталости: клоунесса не берет пауз для роздыха и не утирает пот со лба.
Если физические кондиции госпожи Хертс находятся выше всякой критики, то с художественной точки зрения в "A Won Woman Show" не все так однозначно. Название моноспектакля представляет собой каламбур, не передаваемый в переводе: то ли "Шоу одной женщины", то ли "Шоу победительницы". Французская клоунесса привезла в Россию отнюдь не самую изощренную из своих программ: "A Won Woman Show" удобно для транспортировки тем, что почти не требует реквизита. Героиня госпожи Хертс — некая Глэдис, некрасивая тетка, к тому же еще и дура, но чрезвычайно корпулентная. Первое впечатление от этой кокетливой страшилы, находящейся в непрерывном движении, — будто французским генетикам удалось скрестить лягушонка Кермита из "Маппет-шоу" с мымрой Людмилой Прокофьевной из "Служебного романа". Значительную часть представления гибрид пристает к зрителям в зале: смело ходит по рядам, падает на колени ни в чем не повинных людей, балансирует на спинках кресел. Потребности Глэдис преимущественно лежат в эротической сфере, так что в эпицентре катастрофы оказывается мужская часть аудитории. Причем, как доподлинно выяснил корреспондент "Ъ", госпожа Хертс не использует "подсадных уток", а подвергает провокациям обычных зрителей. Сначала объектом приставаний клоунессы стал молодой человек Антон, вынужденный носить даму на плечах, соединяться с ней в поцелуе, а потом и вовсе раздеваться. Далее жертвой был избран солидный мужчина по имени Саша, в котором Глэдис "узнала" своего неверного мужа Гарри. Эта реприза не вполне удалась, ибо Саша оказался сугубо русскоязычным мачо и на все тирады Глэдис отвечал добродушным: "А я не понимаю". Тогда госпожа Хертс предприняла понятную без слов и довольно откровенную атаку на его мужские добродетели — испуганный Саша бежал со сцены, не попрощавшись.
Атмосфера на подобных шоу всегда бывает лихорадочно-напряженной. Столкнувшись с развязной непредсказуемостью артиста, зрители попадают в положение заложников, а дальше возникает нечто вроде "стокгольмского синдрома". Опасаясь быть выставленными в смешном виде, заложники бессознательно начинают заискивать перед шоуменом, искать его расположения: звучит неестественный, форсированный смех, самые пустяковые репризы провоцируют гром аплодисментов. В качестве своеобразного театрального экстрима "A Won Woman Show" очень тонизирует, хотя трудно не заметить, что назойливого интерактива в нем все же больше, чем виртуозного лицедейства.