Свершилось. Россия получила долгожданный кредит МВФ и заняла, таким образом, почетное второе место среди основных клиентов МВФ, пропустив вперед только Мексику. 26 марта в Вашингтоне совет директоров фонда счел заявление российского правительства и ЦБ о среднесрочной стратегии и экономической политике на 1996 год достаточно убедительным. Первый транш кредита EFF в $10,087 млрд поступит уже на днях. Ъ располагает как текстом официального совместного заявления, так и более конкретными обязательствами Москвы, согласованными в ходе переговоров с МВФ.
МВФ не боится заглянуть за 16 июня
Кредит МВФ позволил правительству и ЦБ согласовать трехлетние рамки экономической политики Москвы, которые останутся неизменными независимо от того, кто станет хозяином Кремля после июньских выборов. С политической точки зрения, это едва ли не самое существенное в механизме предоставления кредита. Всем участникам президентской гонки в России должно быть ясно, что, как бы ни оценивалась роль МВФ, выйти за рамки согласованной с ним экономической политики — это значит подвергнуть российскую экономику риску непосильных для нее испытаний. Речь идет не только о потере кредита фонда, но и об осложнениях в отношениях с кредиторами и отсутствии новых кредитов и инвестиций.
Каковы же эти рамки? В совместном заявлении они обрисованы так. Приоритеты: снижение инфляции, совершенствование экономического законодательства, достижение устойчивого платежного баланса. Количественные характеристики: среднемесячная инфляция должна быть снижена до 1% в конце 1996 года и снижаться дальше в 1997-1998 годах, рост ВВП должен составить 2-4% в 1996-1997 годах; дефицит федерального бюджета в 1996 году не должен превышать 4% ВВП, к 1998 году он должен быть снижен до 2%.
Подписав совместное заявление, правительство и ЦБ тем самым поклялись в верности экономической политике 1995 года. На сегодняшний день это едва ли не сильнейший предвыборный манифест Бориса Ельцина.
Как и любой предвыборный документ, заявление обречено на невыполнение. Ничего страшного в этом нет — это общая судьба всех ежегодных заявлений такого рода. Уже сегодня можно найти пункты, выполнение которых, мягко говоря, проблематично. Например, обещано "принятие окончательного плана по сокращению дотаций на жилье". Ясно, что такой план составить можно, а вот приступить к его выполнению в год выборов — вряд ли. Или политика валютного коридора. В заявлении он удостоен панегирика, между тем помощник президента по экономическим вопросам Александр Лившиц уже пообещал "наклонить" коридор после 1 июля. Неизвестно, насколько рекомендации Лившица будут приниматься в расчет после 16 июня, но, даже если их и выполнят, наклоненный вслед за ростом внутренних цен коридор — это уже не валютный якорь для роста цен.
Принципиальный вопрос заключается в том, насколько правительство отклонится от провозглашенных целей. Если заявление и соответствующие прогнозы 1993 года отличались от достигнутых результатов как день и ночь, то с тех пор прогресс явно налицо. К тому же ежемесячный мониторинг российской экономической политики — это не столько угроза наказания не выполнившим домашнее задание, сколько условие совместного поиска путей исправления ситуации. Так что заявление можно рассматривать и как договор о совместной деятельности между российским правительством и ЦБ, с одной стороны, и МВФ — с другой.
Что обещано МВФ
Если совместное заявление правительства и ЦБ — обширный и в общем концептуальный документ, то согласованные с МВФ "предварительные мероприятия в рамках программы расширенного кредитования" содержат совершенно конкретный перечень первоочередных шагов, которых ждет от Москвы МВФ. В нем обращает на себя внимание будничное упоминание "увеличения доходной части бюджета на 27,4 трлн рублей". Томас Ричардсон, постоянный представитель МВФ в России, разъясняет это неподъемное, на первый взгляд, требование как необходимость последовательной ликвидации всех налоговых льгот и прежде всего консолидацию в федеральный бюджет 47 внебюджетных фондов (подсчеты экспертов МВФ), в первую очередь стабилизационного фонда "Газпрома". Пока священная корова "Газпрома" в жертву МВФ еще не принесена — характерно, что на заседании правительственной комиссии, рассматривающей взаимоотношения с МВФ, возглавляемой первым вице-премьером Владимиром Каданниковым, по этому вопросу задача была сформулирована крайне осторожно — "еще раз доложить Виктору Черномырдину". Тем не менее от внебюджетных фондов скорее всего придется все же отказаться.
Другой не менее важный вопрос — полная отмена экспортных пошлин на нефть с 1 июля (1 апреля пошлины должны быть сокращены вдвое), компенсируемая повышением акцизов и появлением нового акциза на прокачку нефти. Расчеты показывают, что с учетом новых условий (т. е. с 1 июля) расходы экспортера по доставке тонны нефти до экспортных терминалов могут составить $90-98 (в зависимости от расстояния ее транспортировки) против сегодняшних $100-105, так что вопреки ожиданиям нефтяников эффективность экспорта нефти вырастет — при условии быстрого возврата экспортерам НДС.
Среди менее серьезных ближайших изменений во внешнеэкономическом регулировании — отмена регистрации экспортных контрактов и обязательного контроля за физическими параметрами экспортируемых грузов. Последний рубеж обороны, за который зацепились сторонники административного регулирования экспорта, состоит в том, что, хотя таможня будет пропускать грузы без регистрации и экспертизы, в случае, если у экспортера возникнут трудности с валютным контролем, рассчитывать на рассмотрение своих аргументов он может, только располагая соответствующими сертификатами. Таким образом, выбор оставлен за самим экспортером.
И последнее требование, о котором Ъ подробно писал вчера, — отказ правительства от своих планов введения квот на импорт спиртного.
Таким образом, МВФ уже фактически вступил в права едва ли не самого влиятельного, хотя и негласного члена российского кабинета. Что ж, авторитет такого игрока в правительственной команде Москве сегодня вряд ли повредит.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН, КОНСТАНТИН Ъ-ЛЕВИН